Люби меня (ЛП) - Брукс Анна. Страница 38

— Я не принадлежу тебе, Вон. Я люблю тебя, но я не твоя собственность

Я поворачиваюсь на стуле и обдумываю, как бы это выразить словами.

— Я обычно копался в мусоре в поисках еды. Люди пытались украсть еду, объедки, которые я только что достал из мусорного бака. Мне бы надрали задницу за жареную картошку. Они пытались украсть чёртову картонную коробку, на которой я спал, и единственную перчатку, которую приходилось перекладывать из руки в руку. Я очень быстро понял, что единственный способ сохранить что-либо — это бороться за это. Это всё, что я, бл*дь, знаю, — я расправляю плечи, пытаясь снять напряжение. — Я чертовски уважаю тебя, Рейн. Знаю, что ты не моя собственность, но ты моя, чтобы любить, хранить и защищать. Так что, если я увижу какого-нибудь ублюдка, лапающего тебя, или если кто-то будет угрожать тебе, я буду драться с ними. Мне очень жаль, но тебе придётся с этим смириться.

Её гнев исчезает, и на его месте появляется печаль.

— Тебе приходилось воровать еду?

— Это было очень давно.

— Я понятия не имела. Я не зна…

— Ты готов к разрушению, Чикаго? — отчётливый голос вокалиста доносится из динамиков, и все кричат, когда яркие огни со сцены окружают арену.

— Не беспокойся об этом, ладно? — я наклоняюсь ближе. — У нас всё хорошо?

Рейн обхватывает мое лицо и наклоняется так близко, что, когда она дышит через нос, я чувствую это на своем лице. Не говоря ни слова, она целует меня в лоб, а затем соединяет наши пальцы вместе и встаёт.

Она встаёт передо мной, и я обхватываю её руками, скрещивая их на груди. Музыка звучит быстро и громко, и вся арена вибрирует, но самое громкое — это ровное биение её сердца под моей рукой.

Глава 21

Рейн

Прошел месяц с тех пор, как я дала себе разрешение быть свободной, любить и жить, две недели с Рождества и одна неделя с концерта. Мы с Воном вошли в рутину. Он заходит в кафе и обедает, прежде чем отправиться на работу. Он и мой отец действительно хорошо ладят, общаясь и подшучивая друг над другом каждый день. После закрытия кафе я направляюсь на кухню в кафе или болтаюсь с Воном до его следующей встречи, либо просто забегаю к нему ненадолго и здороваюсь, если он делает татуировку.

В зависимости от дня недели мы ночуем друг у друга. У меня есть своя полка в его квартире, а у него — в моей. Мне надоело пахнуть его гелем для душа, поэтому я также принесла свои банные принадлежности к Вону, а он ко мне.

Прямо сейчас я жду его в вестибюле клуба. Вон высадил меня, потому что идёт снег, а на мне короткая юбка и сапоги до колен, пока сам паркует машину.

Кенни и Брэд болтаются со мной, и я делаю им ещё одно предупреждение.

— А теперь серьёзно, не надо подшучивать над ним, что он снова здесь, — ругаю я их.

— Ничего не могу обещать, — говорит Брэд.

Кенни хихикает, и я закатываю глаза. Я пыталась уговорить Вона вернуться сюда со мной, но он обычно работает по пятницам допоздна и не очень-то хотел возвращаться в гей-клуб. Он сказал, что в прошлый раз сделал это только ради помолвки ребят.

Я хочу снова потанцевать с ним. Мы редко куда-нибудь выходим, а когда выходим, то обычно только на ужин и, может быть, в кино. Мне действительно нравится проводить время с Воном наедине и нравится, что, когда я иду в клуб без него, парень беспокоится, но всё же даёт мне пространство.

— Чёрт, — Вон входит и стряхивает снег со своих чёрных ботинок. — Сейчас, наверное, минус пятнадцать градусов.

— В чём дело, забыл, что такое зима в Висконсине? — шутит Брэд.

— Вообще-то да, — мужчина кладёт руку мне на поясницу, и мы следуем за Брэдом и Кенни внутрь.

За последние четыре недели я многое узнала о Воне. Когда он признался на концерте, что ему приходилось воровать еду, я даже не знала, что сказать. Что вы на это скажете? Прости? Я просто больше не поднимала эту тему, и он тоже, но я надеюсь, что со временем он впустит меня в своё сердце ещё глубже и расскажет всё.

Я также узнала, что его родителей нет в его жизни, и когда ему исполнилось восемнадцать, Вон переехал в Теннесси с другом. Он прожил там почти восемь лет, прежде чем вернулся сюда весной, и теперь мой парень переживает свою первую зиму с тех пор, как вернулся.

Я обнаружила, что он удивительно мил, даже не подозревая об этом. То есть я знала это с самого начала, но с каждым днём он удивляет меня всё больше. Вон вкалывает как проклятый и живёт по средствам. Я чувствую себя виноватой за то, что надела такое дорогое ожерелье. Я не хочу, чтобы он думал, что должен тратить на меня деньги. Сейчас это не моё дело, но, когда дела пойдут на лад, потому что так оно и будет, и мы, в конце концов, съедемся, нам придётся поговорить о деньгах. Но не сегодня. Сегодня вечером я танцую!

Брэд толкает дверь, и мигающие стробоскопы и оглушительные басы сразу окружают нас.

— Что ты хочешь выпить? — спрашивает меня Вон, когда я проскальзываю в кабинку.

— «Лонг-Айленд».

Они с Брэдом идут к бару, а Кенни рассказывает мне о свадебных планах.

— Мы решили, что проведём и церемонию, и приём на старой пивоварне.

Я испытываю облегчение: найти место, которое им обоим нравилось бы, было сложно.

— О, хорошо. Это будет здорово. Тебе вернули залог за ту беседку?

— Только половину, но это ничего. Стоило потерять деньги, чтобы понять, что у нас есть варианты ближе и лучше.

— Ага. Я уверена. Ты волнуешься?

— Да. Не могу больше ждать. Всего через пару недель!

— Ура! — я хлопаю в ладоши, как маленькая школьница, с трудом сдерживая волнение. Кенни качает головой, пытаясь подавить смех.

Он наклоняется ближе, и морщинки в уголках его глаз становятся заметнее.

— Я так рад, что ты вернулась.

Я протягиваю руку и хватаю его за руки, лежащие на столе.

— Я тоже.

Парни возвращаются с нашими напитками, и Вон садится рядом со мной, положив руку на спинку стула.

— Ты ничего не взял для себя? — спрашиваю я после того, как делаю глоток моего напитка.

Его пальцы играют с моими волосами, и он качает головой.

— Я должен отвезти тебя домой.

— Я могу сесть за руль, если ты хочешь выпить.

— Всё хорошо. Повеселись.

Я наклоняюсь и целую его в щёку. Мы вчетвером болтаем около получаса, а потом мы с Кенни танцуем. Я хотела потанцевать с Воном, но Брэд настоял, чтобы Вон побыл с ним, потому что он не любитель танцев. Но когда я снова смотрю на них, их головы опущены, и Брэд что-то говорит Вону, кивая головой.

— О чем они говорят?

Кенни поворачивается к ним спиной.

— По-моему, Уайатт опять мутит какое-то дерьмо. Брэд столкнулся с ним в спортзале и ударил в лицо. Меня там не было, и Брэд рассказал не всё, только в общих чертах, но я предполагаю, что есть ещё кое-что.

— Это отстой. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится от меня, хорошо?

Кенни хватает меня за руку и крутит, прежде чем прижать к своей груди.

— Меньше всего я хочу, чтобы ты связывалась с ним, — он скользит руками по моим бёдрам. — Посмотрим, сколько времени понадобится твоему парню, чтобы сломаться.

Примерно через полторы песни подходит Вон и вмешивается. Мы танцуем, смеёмся и целуемся посреди переполненного танцпола. С таким же успехом мы могли бы остаться вдвоём, потому что я больше не замечаю окружающих.

Я делаю перерыв в ванной и понимаю, что уже почти час ночи. Завтра мне не надо работать, но Вон работает, поэтому, когда я выхожу, я говорю ему, что готова идти.

— Ты уверена? Мы можем остаться ещё.

— Не сомневаюсь, — если я не заставлю его уйти, Вон останется до утра, потому что думает, что это сделает меня счастливой.

Мы втроём снова стоим в вестибюле, пока Вон заводит свой грузовик. Когда он подъезжает, мужчина выходит и открывает мне дверь, а затем помогает мне сесть. Печка в машине уже включена, и я потираю руки перед обогревателем, согревая их.