Семейное проклятие - Хупер Кей. Страница 25

Алекс поколебался, затем ответил:

— Может быть, оттого, что мне показалось несправедливым, когда молодая красивая женщина хоронит себя вместе со своим мертвым мужем. А может, и оттого, что не могу поверить, будто Джереми хотел бы, чтобы после его смерти ты превратилась в бесчувственную статую. Выбери сама, Джози. Это не имеет принципиального значения.

— Но это важно для меня.

— Правда? — Алекс снова пожал плечами. — Хорошо, тогда слушай. Мне просто это не нравится. Каждый раз, когда я обнимаю тебя, я чувствую: ты думаешь в эту минуту о том, что изменяешь Джереми. Мне отвратительно быть на вторых ролях. Я терпел это ровно столько, сколько мог, но больше не могу.

Джози вздохнула.

— Но я тоже не могу ничего поделать со своими чувствами.

Алекс наклонился вперед, опираясь руками о край стола и глядя прямо ей в глаза:

— Ты должна понять, Джози, я хочу, чтобы ты снова пришла ко мне в постель. Но теперь мы должны быть там только вдвоем. Оставь Джереми на домашнем алтаре, если ты не можешь иначе. Улыбайся его изображению на фото, проси прощения за то, что изменяешь ему с другим мужчиной, и приноси те жертвы, которые он потребует от тебя во искупление греха. Но когда ты в следующий раз придешь ко мне, приходи одна…

Джози молча смотрела, как он выпрямился повернулся и вышел из комнаты. Она не окликнула его, хотя ей смертельно этого хотелось.

Машинально опустившись на стул, она невидящими глазами принялась рассматривать список благотворительных мероприятий, намеченных в Атланте на этот месяц. Хотя не способна была думать ни о чем, кроме его ультиматума, — ее охватывали противоречивые чувства.

Немного успокоившись, она вспомнила, ведь она хотела узнать, что делал Алекс ночью в комнате Питера и почему они с Дэниелом оба не спали в столь поздний час. Джози совершенно забыла задать ему эти вопросы, когда он стоял здесь, перед ней, и мог ответить на них. И теперь это мучило ее не меньше, чем его ультиматум.

Ведь Алекс встал и оделся сразу же после того, как она ушла от него. Случилось ли это впервые? Может быть, и в прошлую пятницу он так же оделся и вышел из комнаты или даже из дома, после ее ухода?

Питера убила женщина. Ведь так считают в полиции?

И Лаура согласилась с этим, вспомнила она. Но выразительное лицо девушки ясно сказало то же самое, что думала сама Джози: так считают только потому, что в мотеле с Питером видели женщину.

Эта мысль не принесла ей покоя. Только сомнения.

Слишком много сомнений.

— Значит, так выглядит Эмили Килбурн? — Машинально покачивая головой, Кэссиди изучала второй эскиз, который Лаура сделала в гостиной Эмили. — Она похожа на тень далекого прошлого.

Свернувшись клубочком на диване в гостиной, Лаура пила горячий шоколад, который только что приготовила. Своего рода проводы лета. В ответ на слова подруги она молча кивнула.

— Именно так она и выглядит. И манера говорить у нее такая же. Мне кажется, ей просто нравится то время и она знает, что ей идет этот стиль.

Кэссиди отложила эскиз и внимательно посмотрела на подругу.

— Неужели она такая… расчетливая?

Лаура немного подумала, а потом кивнула:

— Думаю, да. Мне кажется, Эмили очень живо воспринимает все, с чем соприкасается, — людей, вещи, события. И не только внешне. Для нее важно, чтобы внутренний настрой гармонировал с внешними проявлениями. Вообще, она очень интересный человек.

— Угу. А как насчет остальных? Мне очень понравился рисунок Джози. Если я встречу ее, то обязательно узнаю. Это твой лучший рисунок.

Лаура улыбнулась, но не приняла комплимент безоговорочно.

— Мне нравится Джози. И я поняла, что у нее не было связи с Питером. У нее роман с Алексом Килбурном. Я это поняла, когда увидела их вместе. Хотя точно не знаю. Но между ними существует какое-то напряжение. Я имею в виду, сексуальное. Видимо, Джози как раз сегодня пришло в голову, что если Питера видели с женщиной, то из этого еще не следует, что она его убила. Это мог сделать и мужчина. И она обеспокоена. Не знаю, волнует ли ее что-то конкретно или ее нервозность происходит из-за того, что мы не знаем, кто убил Питера. Во всяком случае, она очень неспокойна.

— Думаешь, она подозревает Алекса?

— Может быть. Она сказала, что он провел субботнюю ночь дома, но как-то слишком поспешно бросилась на его защиту. Принялась объяснять, что хотя Питер и Алекс не очень ладили, но между ними не было вражды. Понимай так, что Алекс, мол, не убивал Питера.

Лаура покачала головой.

— Мне все-таки кажется, что она подозревает Алекса если не в убийстве, то в чем-то другом, связанном с ним.

— А что ты думаешь об этом?

— Я говорила с ним меньше минуты. Этого недостаточно, чтобы судить о человеке.

— Ну а все-таки?

Лаура нахмурилась.

— Он очень приятный, обаятельный. Совсем не похож на юриста, застегнутого на все пуговицы. Представь себе его галстук — с персонажами из мультфильмов. Но все-таки он юрист, и мне очень трудно поверить, что юрист может зарезать человека в номере мотеля.

— Ладно. А как с Дэниелом?

Первым желанием Лауры было возразить: нет, это не Дэниел! Он не мог убить Питера. Это просто невозможно. Он не способен на подобную вспышку ненависти. Стоять над телом брата в обшарпанной комнате мотеля и снова и снова вонзать нож в тело, забрызгивая все кровью… Нет, Лауре даже стало плохо.

— Лаура? Очнись! Что с тобой?

— Здесь холодновато, — пробормотала она: — Только и всего.

— Нет, не все. Ты побледнела. Что случилось?

Помолчав, Лаура призналась:

— Я совсем забыла, как это произошло. Что человека убили жестоко. И вдруг я все это ясно увидела.

Кэссиди понимающе кивнула, но все-таки спросила:

— А что сделало это убийство таким реальным? То, что я спросила о Дэниеле?

— Нет, наверное. Просто эта картина возникла у меня перед глазами. Я уже говорила тебе, что мое воображение может быть моим проклятьем.

— Наверное, ты права. — Кэссиди задумчиво рассматривала побледневшее лицо подруги. — Я не люблю повторять вопросы, но…

— Дэниел?..

Лаура хотела быть объективной и начала рассуждать вслух.

— Не знаю, Кэсс. Но он всегда кажется предельно спокойным. Дэниел, безусловно, производит впечатление человека, который способен контролировать себя в любых обстоятельствах. И слишком умен, чтобы действовать неосторожно. Не говоря уже о законе и морали. Я просто не могу поверить, что он пошел в этот второразрядный мотель и зарезал там брата.

— Но ведь у него могла быть серьезная причина?

Лаура развела руками.

— Но я не знаю другой причины, кроме обычного соперничества. Питер не занимался делами семьи и не мог участвовать в борьбе за власть, которую ведут Эмили и Дэниел. И никто не сказал мне ни слова о разногласиях между Питером и Дэниелом.

Кэссиди кивнула. Похоже, слова Лауры ее не убедили, но она решила на этом остановиться.

— Ну ладно. А что скажешь о вдове Килбурн? Ты ведь видела ее?

Неожиданная мысль пришла в голову Лауре.

— Ты знаешь, а ведь все женщины этого дома, которые носят фамилию Килбурн, — вдовы. Эмили, Джози, Мэдлин, а теперь — Кэрри. Все они вдовы.

— Видимо, мужчины в этом роду недолговечны?

Лаура вспомнила рассказ Джози о серии несчастных случаев в семье, но решила не говорить об этом.

— Но ты спросила, кажется, о Кэрри? О вдове Питера?

— Именно так.

— Ты ведь знаешь, что она находилась в Калифорнии. По крайней мере, я не слышала ничего, что бы это опровергало. Джози сказала, что вообще Кэрри выходит из дома, только закутавшись в шарф и сделав специальный макияж.

— Подожди. Шарф? Специальный макияж?

— Я думала, что ты знаешь об этом из своих обширных источников, — сухо заметила Лаура. — Кэрри изуродована ужасным шрамом, Кэсс. Почти половина лица. Это выглядит как ожог или вроде того.

Кэссиди казалась шокированной.

— Шрам? У жены Питера? Но откуда?

— Этого я не знаю. И, честно говоря, мне даже не пришло в голову задать подобный вопрос Джози. А Эмили не тот человек, к которому мне хотелось бы обратиться с этим. Но шрам выглядит старым, и Кэрри ведет себя так, словно все это случилось очень давно. Кэссиди пожала плечами.