Лука (ЛП) - Кастиль Сара. Страница 8

— Тебя нелегко забыть.

У Николь отвисла челюсть, когда они вошли в ресторан, и даже сдержанная Сисси ахнула, увидев обстановку.

Даже самые высшие похвалы не могли бы описать чувство, в которое поверг их «Иль Таволино». Габриэль чувствовала себя так, словно снова вошла в золотой век города — от официантов в смокингах, делающих целые презентации за столиками, до великолепных шикарных банкетов, от памятных вещей Вегаса на каждой поверхности до возвышенной сцены, где имитатор Фрэнка Синатры пел «Мой путь». На стенах висели фотографии старых кинозвезд в рамках рядом со знаменитыми мафиозными гангстерами — Богарт рядом с Багси Сигелом, Фрэнк Синатра рядом с Энтони Спилотро. Под стеклянными витринами лежал старый пистолет сорок пятого калибра и блестящие туфли, старомодный револьвер, цилиндр и трость, которые придавали ресторану старомодный элегантный вид.

Габриэль подошла к стойке администратора из полированного дерева и спросила о столике.

— Прошу прощения, дамы. — Метрдотель сочувственно улыбнулся им. — Только бронь. Сегодня у нас все занято.

— Ты не заказала столик заранее? — Сисси нахмурилась, глядя на Габриэль. Помешанная на контроле, Сисси никогда никуда не ходила, предварительно не продумав все до мелочей.

— Я думала, это обычное место. — Габриэль подумывала позвонить заранее, но не знала, что сказать. Сказала бы она человеку на другом конце провода, что знает Луку? Насколько это будет неловко? А что, если трубку возьмет Лука? Он велел ей зайти, а не звонить. Испытывая одновременно облегчение и разочарование, Габриэль улыбнулась метрдотелю.

— Все равно спасибо. — Она двинулась к двери, отчаянно желая уйти на тот случай, если Лука увидит ее, но заколебалась только тогда, когда ее друзья не последовали за ней.

— Она подруга Луки, — сказала Николь, включив обаяние, которое побуждало людей продолжать делать ставки за ее столами в казино. — Он дал ей свою визитку. Ее зовут Габриэль Фокс. Покажи ему карточку, Габи.

— Все в порядке. Мы вернемся в другой раз. — Огорченная, Габриэль потянулась к двери.

— Друг мистера Риццоли? — Метрдотель окинул их оценивающим взглядом.

— Если вы подождете минутку, леди, я дам ему знать, что вы здесь. — Он исчез в переполненном ресторане, и Габриэль застонала.

— Это будет так неловко. Я думаю нам лучше уйти.

— Он не пригласил бы тебя, если бы не хотел этого, — возразила Николь.

— Может быть, он просто был вежлив. Или делал то, что делают бизнесмены. Все раздают визитки. Это ничего не значит.

— Сколько раз ты делала что-то подобное для меня? — Николь откинула голову назад и застонала. — Я все верну, хорошо? По крайней мере, мы хорошо поужинаем, а потом пойдем куда-нибудь, выпьем и вытанцуем наши печали.

— Даже не знаю, — Габриэль коснулась своего медальона. — Я видела его с этой женщиной, и это заставило меня подумать о Дэвиде.

Николь подняла голову и посмотрела через плечо Габриэль. Ее глаза расширились от чего-то позади Габриэль, и она осторожно расстегнула медальон, поймав его прежде, чем он упал.

— Я думаю, тебе стоит подумать о том, чтобы оставить Дэвида позади, хотя бы на одну ночь.

Габриэль обернулась и затаила дыхание, увидев идущего к ним Луку. Он снял пиджак и в своей элегантной синей рубашке и темно-синих брюках выглядел так, словно сошел с обложки журнала мужской моды. Его полурастегнутая рубашка открывала восхитительно загорелую кожу, покрытую золотистыми волосами, и намек на татуировку. Его светлые волосы были длиннее, чем она помнила, а на квадратном подбородке виднелась сексуальная щетина.

Ее пульс участился, и ей пришлось напомнить себе, что он был увлечен красивой женщиной, которую он, очевидно, обожал.

— О Боже, — прошептала Сисси. — У меня только что взорвались яичники.

* * *

Dio mio (итал. — О, Боже).

Она пришла к нему.

Его захватывающий дух, сияющий, золотоволосый ангел.

Лука упивался ее длинными, свободно ниспадающими волосами, длинными ногами, которые он легко мог себе представить обернутыми вокруг его талии, легким румянцем на ее красивом лице. На ней было обтягивающее черное платье, открывавшее плечи и облегавшее пышную грудь, дразня его намеком на сокровище, которое таилось под ней. Ее мягкие изгибы умоляли о мужском прикосновении. Черт, его ангел был создан для того, чтобы его трахали.

Она облизнула свои пухлые розовые губы, и его воображение зашкаливало, атакуя его видением этих чувственных губ, обхватывающих его член. Их глаза встретились. Голод мерцал в глубине ее сиреневых глаз, подталкивая его к действиям, пока он не смог думать ни о чем, кроме как накрыть ее тело своим.

Христос. Это было чертовски безумно. Он не любил блондинок или женщин, которые краснели бы под оценивающим взглядом мужчины. Ему нравилась его женщина — темноволосая, смелая, шумная и дерзкая. Та женщина, которая громко требует внимания мужчины, а не скромно привлекает его со спокойной уверенностью и чувственной улыбкой.

— Габриэлла. Ты хорошо выглядишь. — Он наклонился и поцеловал ее в обе щеки, отказавшись от обычного рукопожатия ради интимного итальянского приветствия просто потому, что хотел подойти ближе, прикоснуться к цветку на ее коже. Она пахла полевыми цветами, а смелость и сладость — опьяняли его. Он мог потеряться в этом аромате, в мягкости ее волос, в васильковой глубине ее прекрасных глаз. Его тело коснулось ее, и он почувствовал, как она задрожала, посылая еще одну волну горячей похоти, пробежавшую по его телу.

— И ты тоже, — тихо сказала она. — Как твоя рана?

— Далеко в прошлом, — он пренебрежительно махнул рукой. — Меня она не беспокоит.

— Это мои друзья, Николь и Сисси. — Она указала на двух женщин позади нее, обе хорошенькие и, без сомнения, уже обсуждаемые гангстерами за столиком в углу. Из всех вечеров, в которые она могла прийти, именно сегодняшний вечер Нико выбрал для ужина в ресторане со своими лучшими капо и солдатами.

— Я должна была позвонить заранее, — продолжила она. — Но я не знала, что нам необходимо сделать предварительный заказ. Насколько я понимаю, тут занято сегодня вечером.

Они были полностью заняты, но он никак не мог позволить своему Ангелу выйти за дверь.

— У меня всегда есть свободный столик для моих друзей.

Положив руку на поясницу Габриэль, он повел ее к одному из столиков, зарезервированных исключительно для членов его преступной семьи, которые сделали его ресторан своим постоянным домом.

— Лука, дорогой, мы с девочками должны ждать выпивку вечность? — Марта, сидевшая со своими друзьями за столиком в центре ресторана, перехватила их и обвила рукой его руку, впиваясь длинными красными ногтями в его бицепс. Она была его любовницей, когда они с Джиной поженились, но он перестал видеться с ней после смерти Джины, не в силах отделить ее от того ужасного периода своей жизни. Они остались друзьями, но Марта никогда не переставала стремиться к большему.

— Я буду через минуту после того, как разберусь с гостями.

— Кто она такая? — Марта пристально посмотрела на Габриэль, как будто почувствовала, что та не обычная гостя.

— Друг. — Его резкий тон заставил ее глаза широко раскрыться, но она знала его достаточно хорошо, чтобы оставить эту тему.

— Я не хотела причинять тебе неприятности, — тихо сказала Габриэль, когда Марта вернулась к своему столику.

— Ты этого не делала. — Его взгляд задержался на ней слишком долго, и она покраснела.

Черт. Он хотел заставить ее покраснеть по другой причине, которая не предполагала, что они будут одеты.

Ленни, помощник управляющего и метрдотель, принес меню после того, как Лука усадил Габриэль и ее друзей.

— Меню им не понадобится, — сказал Лука, отмахиваясь от папок в кожаных переплетах. — Принеси антипасты (итал. — закуски), немного прошутто (итал. — вяленная говядина) с мелоне (итал. — дыня), саламе (итал. — салями) и формаджи (итал. — сыр). После этого у них будет немного лингвини ди маре (итал. — спагетти с морепродуктами) и паста аль форно (итал. — запеченная паста). Потом немного аньелло (итал. — ягненка) и полпеттоне (итал. — мясной рулет), инсалата миста (итал. — салат) и паперони аль форно (итал. — запеченный перец). На десерт у них будет пастиччини (итал. — торт) и баба (прим.пер. — ромовый кекс). Я сам выберу вино. — Он посмотрел на Габриэль, которая смотрела на него с восхищением.