Колхозное строительство 6 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 15

И всё! Ну, вход в зоопарк добавить можно.

Алма-Ата поздней осенью 1968 года производила удручающее впечатление. Нечищеный, заваленный снегом город, с маленькими домишками и вечно тренькающими трамваями. Нравилось, наверное, рулевым этого «Музобоза» тренькать. Прямо в центре города — частный сектор. И нищета на всё лапу наложила. Как Хрущёв собирался в 1980 году всех отправить в Коммунизм?! Что он вообще под этим словом подразумевал? Очередь за бесплатной колбасой?

Вызвал архитекторов, посмотрел на генеральный план. Коробочки будут на месте трущоб. Гордятся. Не были ни во Львове, ни в Ленинграде? Не посещали Одессу? Даже не заезжали в Ригу или Вильнюс? А в Москве-то хоть бывали? Отправил их в Краснотурьинск в командировку. Вильнюс уже не построить, как и Львов. На Ленинград денег не хватит. Ну, вот на Урале смогли же какой-никакой городок построить так, что смотреть не противно.

Как-то в той жизни купил Пётр Штелле путёвку в Карловы Вары. Кстати — идея, нужно потом пару архитекторов туда послать. Но сейчас о другом. Так вот: в Чехословакии дома стоили в то время такие же, как и в СССР — коробки пятиэтажные. Пяти, чтобы с лифтом не заморачиваться? Пётр был году в 2010-м. Чехи уже отделились от ненавистных словаков, пустили к себе американские базы и полным ходом шагали к капитализму. Теперь — про дома. Старые «советские пятиэтажки» не снесли. Их взяли и облицевали какими-то панелями, разукрасили в радостные цвета. Вот прищуришься и видишь: захолустный городишко с хрущевками. А откроешь полностью глаза… Красивые домики, утопающие в зелени, с обихоженными дворами и детскими площадками. Можно, значит, было и тогда! Это ведь копейки. И чехи это сделали. Деньги где-то нашли. Не было у них Явлинского с Гайдаром и прочими Чубайсами. Провели приватизацию, как положено. Разогнали армию и стали хоть чуть походить на страну, где люди живут, а не выживают. Туризм наладили. Самое интересное, русофобия практически сразу пропала, появилась русо… как это назвать-то? Основная масса туристов в Праге и Карловых Варах — русские. Там без знания языка на высоком уровне и на работу-то не устроишься. Выучили. Русофилами стали, что ли?

Вот интересно: по-английски — спикают, по-немецки — шпрехают, по-фене — ботают, а как по-русски? Гутарят? Так почти вся Чехия по-русски гутарит. И не жужжит. Невыгодна стала русофобия. Кто платит, тот и девушку танцует. А если девушка только и делает, что обзывается на непонятном языке, плюется и с плакатом со всякими оскорбительными лозунгами расхаживает — какой же дурак такую ужинать будет?

Не очень удобно с первого же дня просить денег. Тем не менее, хоть и не на первый, но уже на третий день пребывания в Алма-Ате Пётр позвонил в Москву по двум непростым телефонам. Первому брякнул маршалу Гречко.

— Андрей Антонович, я тебе корзину яблок послал. Рад?

— Привет, Пётр! Чует моё сердце недоброе. Чего-то тебе нужно от старика, даже за тысячи километров вижу твою наглую рожу, и написано на ней: «ДАЙ».

— Твоя правда. Хочу от города, до своей дачи будущей хорошую дорогу построить, — почему бы не поддержать беседу в таком ключе.

— Далеко дача?

— Неблизко. И дорога в горах. Сейчас пока только на ослике туда.

— Это тебе придётся Трудармию восстанавливать.

— Чуть меньше. А если серьёзно, то хочу построить замечательный каток. Кузницу рекордов. Тут ведь высокогорье, воздух разреженный. Бежать легче — вот конькобежцы рекордов и наустанавливают.

— Рад за них и за тебя. Я с какого боку? — ржёт. Все уже понял.

— Военных строителей надо. Много. Бригаду.

— Я же министр, а не бог. Деньги?

— Будут. Я ещё прикармливать буду. Ну, и штаб твой яблоками снабжать.

— Косыгин?

— После тебя позвоню. Если ты не сможешь, чего зря человека отрывать.

— Звони. Отправлю тебе 146-ю отдельную дорожно-строительную бригаду дорожных войск. Вчера только о ней разговор был — потому и запомнил. Сейчас её ещё формируют. В ней будет 11 батальонов. Все тебе не нужны, но парочку пошлю.

— Три.

— Ну… хрен с тобой. Пусть три. Вообще говоря, её для тебя и формируют — будут дорогу гнать к твоим Джунгарским воротам. Напугал тут всех. Ох, гляди! Если китайцы не полезут — тебя в асфальт закатаем.

— Слушай, Андрей Антонович! А почему у нас вас вояк, ругают, «сапогами» всякими обзывают? Вы вон на какие передовые решения способны!

— Сам ты — «сапог». Тут мы с Циневым вчера тебя вспоминали. Он предлагал тебя на сборы забрать на месяц, а то ведь не служил. Потом решили, что Алексей Николаевич против будет, да и Шелепин не даст. В итоге вот чего придумали. Член Политбюро, целый первый секретарь, и всего лишь генерал-майор — это прямо-таки непорядок. Подали Подгорному проект постановления о присвоении тебе звания генерал-лейтенант. Утвердит на днях. Шей новый мундир. Рад?

— Тогда четыре батальона. А то не по чину.

— Нет. Уж извини, но нефиг было китайцами пугать. У тебя ведь есть деньги — вон у каких-нибудь испанцев купи.

— На вас всех не напасёшься. А за идею спасибо. Куплю у немцев дорожную технику. Это не деньги.

— У, капиталист проклятый! Как тебя ещё из партии не исключили?

Потом позвонил Косыгину. Тот молча выслушал.

— Кунаев с Брежневым ещё пару месяцев назад с тем же вопросом подходили. Высокогорный каток Медео. Там разговор о пяти миллионах шёл. Не очень-то и большие деньги. Хорошо — деньги эти дам. Звони Тяжельникову, пусть объявляет «Ударной комсомольской стройкой». И смотри, не забудь организовать так, чтобы не как обычно — с обедом на костре и удобствами в кустах. Там и кустов-то, поди, нет, так что сплошное безобразие будет, если не займёшься. Ну да не мне тебя учить по этой части. Теперь, что с немецкой республикой? Мне срочно нужны фамилии. Председатель совета министров, министры. Когда?

— На днях. Пара кандидатур есть, но постараюсь быстрее весь список подготовить.

— Вот-вот, не тяни. К Новому году нужно выпустить постановление правительства.

— Обязательно. Всё на днях будет.

— Позвони Гарбузову. Может, он помимо того, о чем договорились, чего-нибудь ещё выделит из заначки.

— Спасибо, Алексей Николаевич.

— На здоровье. С немцами не тяни.

Трубка слоновой кости запикала. Ну вот — дело с мёртвой точки сдвинулось. Теперь ещё у Эндрю Олдема денег выскрести и отправить его в Канаду за легендарным арбитром НХЛ Фрэнком Удвари. А Андрюха опять песен будет новых просить. Ну, этого добра поищем.

И пора собираться в Париж. «Жиллет»! Это такой кусок, что упускать нельзя.

Событие семнадцатое

— Роман Абрамович в космос летит. За 500 миллионов.

— А че так дорого?

— Так на яхте.

Посетитель был из разряда «Ну ни хрена себе».

Георгий Георгиевич Козьмецкий, тот самый рупор Чкалова и владелец заводов. Прилетел к Петру в Москву, а там его нет. Вот купил билет — и тут.

— Доктор Козьмецкий! Не ожидал.

— У меня есть предложение. Два наших предыдущих договора оказались очень удачными. Хочу теперь предложить ещё один. Однако перед этим хотел бы вас спросить, господин министр — как вы отнесётесь к тому, чтобы я переехал назад на Родину? — и такой насторожённый взгляд, с примесью сожаления. Отказа ждёт и боится. Или что Пётр его сначала попытается сагитировать стать коммунистом и шпионом в Америке? Ну и зря. Ничего подобного Тишков делать не будет.

Это ведь самый настоящий подарок судьбы! Это даже круче, чем если бы ещё одного попаданца на помощь забросили. Это гуру экономики. Да с его знаниями и умениями, плюс с его связами в США и возможностями «министер Тишкофф» они тут точно коммунизм в отдельно взятой республике построят.

— Георгий Георгиевич, я страшно рад, что вы приняли такое решение и приложу все силы, чтобы уже через несколько дней у вас был Советский паспорт. Только вот узнать бы хотелось. Почему?

— Это просто. Вот жил я там — и успехов добивался и денег заработал, и вполне себя своим там считал и на своём месте. И тут вы появляетесь. И Бик. Вы другие. Какие-то бесшабашные — и вам всё удаётся. И за вами мощь государства. У нас такого нет. А тут ещё эта война с неграми! Мой завод электроники почти разрушен. Много рабочих убито. На Kaiser Motors — та же история. Подумал, с женой посоветовался, с детьми, даже с внуками. Вот решили. Берёте? — и слезинки из глаз.