Колхозное строительство 6 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 41

Ко дню игры с «Калининцем» до города успели добраться даже корреспонденты центральной прессы и съёмочная группа ЦТ. Пусть им на двоих семьдесят, пусть они уже давно едут с ярмарки — но, чёрт возьми, это всё равно Гарринча и Вава! Историю их появления в «Крылышках» никто не знал, не знали и того, что Гарринчу выводили из алкогольного штопора. Два раза Довженко сначала начинал — сложный попался пациент. В клубе второй лиги — чемпионы мира, люди, которые играли бок о бок с Пеле. А в случае с Вава так и не скажешь ещё с уверенностью, кто рядом с кем играл. Это — событие! Это — история. Народ на трибунах сходил с ума, но толстенные брёвна под ними стояли незыблемо. Судья дал свисток. Гости развели мяч с центра и сразу отыграли назад. Двое невысоких чернокожих мужичков в нападении «Крылышек» приводили их в ужас. Нужно было постараться держать мяч как можно дальше от них.

Жаться к флангам у свердловчан получалось недолго. Игроки «Крылышек» давно усвоили простую максиму: в первую очередь нужно стремиться отобрать — и отдать тому, кто знает, что делать с мячом. Раньше таких в составе было больше, зато сейчас они — бразильцы. Первые минут пятнадцать встречи Гарринча и Вава топтались неподалёку от центра, не стремясь ввязываться в рубку. Где-нибудь в другом городе болельщики уже начали бы посвистывать — в низших лигах пижонить было не принято, народ больше любил честных пахарей. Но только не в Краснотурьинске! Здесь болельщик был с самого начала избалован настоящим мастерством. Приехали и ценители красивого футбола из других городов, и не только фанаты. Буквально за день до матча заявился и предложил свои услуги «Крылышкам» опытный защитник, бывший игрок сборной Владимир Сараев — он несколько месяцев как закончил карьеру в «Торпедо» и готовился переквалифицироваться в судьи, но решил, что ещё годик погонять мяч в компании с такими людьми будет куда интереснее. К тому же, рядом ведь Виктор Понедельник. Вот Сараев как раз и отобрал мяч у осторожно кравшегося вдоль бровки крайка гостей. Ему было не привыкать находить передачами Стрельцова и Иванова — бразильцы в этом отношении оказались нисколько не хуже. Пас принял Гарринча, с места заложил какой-то противоречащий законам физики вираж, сохранил равновесие и просвистел мимо четверых свердловчан, натурально охреневших от того, что у них на глазах человек вдруг взял и побежал, чуть ли не лёжа на боку.

Завод имени Калинина, при котором, вот ведь удивительное совпадение, и обреталась команда «Калининец», делал различные интересные вещи для оборонки. Многие футболисты были совместителями, и в свободное от дыр-дыра на картофельных полях областного первенства на самом деле возились со штангенциркулями и стояли у станков — не то, что липовые «анодчики» из «Труда». Некоторые из них даже владели такими терминами, как «вектор» и «траектория». И вот сейчас всё, что они помнили из курса физики в школах, ФЗУ, а кое-кто — и из институтских сопроматов, у них на глазах подвергалось самому решительному сомнению. Гарринча разворачивался на месте, тормозя без инерции, менял направление бега так, как будто ничего не весил. Последний защитник гостей принялся было прикидывать в уме точку, в которой можно было перехватить эту загадочную новую переменную, но плюнул и, отчаянно заорав, просто кинулся бразильцу в ноги. Манэ пустил мяч в одну сторону, сам побежал в другую, а когда вопящее препятствие осталось позади, ещё раз сменил курс, догнал круглого и оказался один на один с вратарём. Сзади бежали и пыхтели, со всех сторон ревели, впереди, что-то бормоча, пятился к рамке голкипер. Гарринча замедлился, танцевальным движением переложил мяч с одной ноги на другую, сделал ложный замах, дождался, пока вратарь с обречённым стоном завалится набок, и пустил «парашютик» над ним.

Публика зашлась от восторга. Манэ, с начала встречи не пробежавший и полукилометра, раскланялся и потопал на замену, по дороге облапив Сараева. У него с тренером был уговор — первое время поберечь поизносившиеся кости и связки, пока не разыграется. Дальше пусть отдувается Вава, он малость помоложе — и ему всё равно вес ещё надо скидывать. У бровки его уже ждала, раскрыв объятия, плачущая Элза, а на трибунах десяток тысяч людей был готов идти домой — ничего лучше в этой игре уже не могло произойти в принципе. И всё же они остались, и увидели, как не желающий отдавать всю любовь новых фанатов Гарринче Вава включил свою железную дыхалку, будто забыл о все ещё заметном брюшке, и целый час без передышки маленьким пыхтящим трактором пахал газон «Маяка», два раза мощными ударами огорчил гостей — и только после этого нашёл глазами друга и шутливо погрозил тому пальцем. Похоже, единственная интрига сезона будет заключаться в том, кто из этих двоих настреляет больше. И это они ещё только начали набирать форму!

Событие сорок шестое

Разговаривают двое влюблённых.

— Скажи, милый, если я откажусь стать твоей женой, ты действительно покончишь с собой?

— Несомненно, любимая! Я всегда так поступаю в подобных ситуациях.

Как таких земля носит? Или тут надо с заглавной буквы? Пётр сидел на репетиции съёмок нового клипа на песню группы «Крылья Родины», сворованную у «Агаты Кристи». «Сказочная тайга». С симфоническим оркестром — убойная вещь.

Рядом сидел и вздыхал Теофило Хуан Кубильяс Арисага — «как Пеле». Понятно, почему вздыхал. Эта черноокая девчуля парню ни «да», ни «нет» не говорит. Вертит мировой звездой, как флюгером. Хотя, наверное, не совсем правильное сравнение. Не про флюгер — про «звезду». Это Сиомара Анисия Ораме Леаль, певица из группы «Крылья Родины» — звезда самой первой величины. Рядом и нет никого, кроме её же подруг. Были «Роллинги», «Битлы», Пресли всякие. Нет. Они где-то в своих Англиях есть, а на мировом Олимпе — нет. Скатились с горы. Правильно — субтильные все, дунул ветерок от «Крыльев» — и покувыркались вниз. Элвис немножко потолще, да и тот не удержался.

Пётр встречу «будущих супругов» наблюдал воочию. Даже помог негритёнку цветов огромный букет зимой найти. Чего они по-испански лопотали — не понять, но выражение лица у Кубильяса от вдохновенно-восторженного поменялось на задумчивое.

Потом перевели. Эта, «мать её», звезда парня не послала. Она, «мать её», выдумала условие. Её муж должен быть чемпионом мира по футболу! Пора начинать лечить от звёздной болезни. Это было то, что Пётр подумал в первую минуту. А через несколько дней пришёл к нему «как Пеле» и выдал убойную вещь. Так сразу даже и не решишь. Чего теперь с влюблённой парой делать? Нет, не парой пока — кто эту Сиомару разберёт? Негритёнок выдал следующее.

— Сеньор Президент…

— Товарищ Секретарь, — поправил. Переводчица фыркнула.

— Товарищ Сеньор Секретарь! — Кубильяс вскочил, обежал стол и остановился в шаге от Тишкова. — Я не дурак, и понимаю, что сборная Перу стать чемпионом мира не сможет. У нас хорошие игроки и хорошие тренеры, но Перу — маленькая и бедная страна. Где нам состязаться с немцами и бразильцами! Я не дурак. Есть только одна страна, которая сможет противостоять этим великанам. И эта страна — СССР. Мне нужно гражданство СССР, и мне нужно, чтобы меня взяли в сборную СССР, — выдохнул и пошёл, чуть сдувшись, к своему стулу.

Дела! Козе понятно, что бразильцы почти непобедимы. Особенно сейчас. Они на раз выиграют чемпионат мира 1970 года. Выиграли. Тогда. Этой же козе понятно, что чемпион Олимпиады и чемпион мира — это два разных чемпиона. На Олимпиаду-то профессионалов не допускают — они как раз на мундиаль и приедут. Но вот Воронина с Сабо спас, Крайше нашёл. Фима Штрайх на предсезонке рекорды результативности бьёт, пакостник мелкий. По-русски уже вовсю лопочет, да с уральским «дак» через слово. Теперь вот Кубильяс — благо перуанцы почему-то за свою сборную заиграть не успели. Может, и звезда Сократеса чуть раньше над горизонтом взойдёт?

Чего уж, и помечтать нельзя? «Только жирный пингвин прячет тело жирное в утёсах». Нет, не так у классика. Чего-то «жирных» многовато. Да и ладно. Мы — буревестники.