Птичка в клетке (СИ) - Илина Дина. Страница 9

— Вы ошибаетесь, Ева, она все чувствует и, в конце концов, начнет вас отличать от других, внешне или по прикосновениям, я уверен в этом. Последствия комы еще не до конца изучены. Многие, вышедшие из нее и из последующего вегетативного состояния, утверждали, что помнят разговоры и прикосновения.

— Спасибо за поддержку, Григорий Юрьевич, но не надо меня зря обнадеживать. Я все понимаю: вы хотите, как лучше, но от этого мне не легче, поверьте.

Увидев, что медсестра выкатывает Ирину из палаты, я побежала ей на встречу. Сестра, как всегда смотрела куда-то в сторону, склонив голову набок.

— Привет, любимая, — сказала, присев на корточки и взяв ее за руку.

Как обычно: ноль реакции. Я посмотрела на доктора, он ободряюще улыбнулся и вместе с медсестрой отправился на обход, оставив нас наедине.

— Я принесла тебе новую книгу. Сегодня будем читать произведение Жуль Верна: «Алые паруса». Это красивая история о любви, которая у тебя тоже будет, поверь мне, — сказала и положила голову ей на руки. — Я уверена, что будет…

Не дав себе расплакаться, резко встала, обошла коляску и повезла Иришку на прогулку. Единственным плюсом этого центра была его шикарная огромная территория. Сосновый лес, прудик, скамеечки и яблоневый сад, где я и любила сидеть с сестренкой. Провела рукой по волосам Ирины и, вдохнув, принялась читать.

В такие моменты, я мысленно благодарила судьбу за то, что она свела нас с Ашотом. Ведь, если бы не он, где бы мы сейчас были с Ирой? Я в тюрьме, а она в стационарном учреждении социальной защиты, где никому не было бы до нее дела. Лежала бы там, заброшенная, покинутая и несчастная! А он устроил сестренку в это замечательное место с комфортными условиями и профессиональным персоналом. А еще оставил каждой из нас частичку прошлого: мне сохранил настоящую дату рождения, а сестре — имя. Но, конечно, все это Ашот сделал не безвозмездно, и о том, чем я буду расплачиваться за его добрые дела, вспоминать совсем не хотелось.

Два любезно предоставленных работодателем выходных дня я провела с Ириной. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. И это бесценное, подаренное Ашотом время, подошло к своему логическому завершению. Я медленно, не торопясь, шла с остановки в сторону общежития, грустная и печальная и, проходя мимо супермаркета, решила купить мороженое. Его я ела один раз в жизни в школьные годы, когда по дороге домой нашла чей-то кошелек с деньгами.

Зашла в магазин и выбрала клубничный рожок. Настроение немного улучшилось. Довольная и почти счастливая я шла в сторону своей жилплощади, как вдруг огромный черный джип преградил дорогу, чуть не сбив меня с ног. Мороженое я, конечно, уронила, испачкав при этом любимую футболку.

— Сдурел, козел? Купил права и думаешь все можно! — заорала на придурка, сидящего в машине.

Дверь открылась, и из внедорожника вышел Вадим. Я закатила глаза.

— Ты что, преследуешь меня?

Пошла дальше, обогнув машину.

— Стой, — услышала вслед.

— Даже не подумаю, — ответила, не оборачиваясь и не сбавляя шаг.

— Стой, Настя, — раздался на всю округу грозный окрик.

Решила, что лучше послушаться.

— Ну, что еще ты от меня хочешь, Вадим? Уже пора определиться! Приехал вот опять непонятно зачем. Устала я от тебя, от неизвестности.

— Садись в машину, — перебил он, не дослушав.

— Нет!

— Настя, быстро сядь в машину, не заводи меня!

— А то, что? Снова угрожаешь? Ты нормально разговаривать умеешь?

— Прости, — вздохнул он и уже тише и спокойнее продолжил: — Анастасия, нам надо поговорить, только не здесь, не на улице!

— Разговоры, разговоры, за это деньги не платят.

— Настя… — предупреждающе гаркнул Вадим.

— Хорошо, хорошо! — примирительно подняла вверх руки. — Сажусь, сажусь, не хочу быть покалеченной! У меня, как говориться, товар лицом.

— Ну, почему ты не можешь помолчать немного? Почему из твоего рта выливается столько непристойности, желчи и язвительности?

— Может, потому что я проститутка? Или ты забыл об этом? Я не леди, ты опять перепутал! — сказала, вплотную приблизившись к нему и задрав голову, чтобы посмотреть прямо в глаза Вадиму.

Не знаю почему, но я не боялась его. На каком-то подсознательном уровне чувствовала, что он ничего мне плохого не сделает, хотя понимала: хожу по лезвию ножа, точнее, по лезвию остро заточенного охотничьего тесака.

Он больно взял пальцами меня за подбородок и прошипел в лицо:

— Ты еще не была проституткой, но почему-то, видимо, очень хочешь ей стать, раз постоянно об этом говоришь. Ты еще ни разу ни с кем не спала по принуждению, мне Ашот проговорился.

— Не спала, ты прав, — произнесла, убрав его руку со своего лица, — но сделала другое за деньги. Я думаю, ты помнишь, что происходило в приват-комнате в день твоего мальчишника. А, если забыл, то освежу твою память: я продалась за баксы! И неважно: один раз или несколько! Важен сам факт того, что ты купил меня, а я согласилась.

Он стиснул зубы так, что я услышала их хруст.

— Почему с тобой так сложно?

— А ты, видимо, не ищешь легких путей, иначе не стоял бы сейчас здесь.

— Все, хватит, поехали!

Он не очень ласково впихнул меня в салон автомобиля. Нервно завел мотор и спросил, не поворачивая головы в мою сторону:

— Где у вас в этом районе приличное кафе?

— Смотря, что ты подразумеваешь под словом приличное… — начала я, но осеклась, как только увидела сжимающие руль руки. Решила больше не искушать судьбу, поэтому продолжила более миролюбиво: — Недалеко, по дороге объясню.

Через несколько минут, мы уже сидели за столиком в самой обычной кофейне. Он заказал мороженое и чай. Мы молчали все это время, не обмолвились друг с другом и парой слов, но такой расклад полностью устраивал. Я не собиралась с ним разговаривать, сам позвал, пусть и начинает первым.

— Как дела?

Этот вопрос прозвучал уже дважды за пару суток. Моими делами, самочувствием и настроением никто не интересовался года четыре, а, тут, целых два раза.

— Хорошо! Как видишь: жива, здорова, не болею, слава Богу…

— Настя, перестань!

— И ты тогда перестань спрашивать ерунду! — взорвалась все-таки я. — Тебя совершенно не интересуют мои дела! Говори быстрее, что надо! Я домой уже хочу, выспаться не мешало бы перед завтрашним рабочим днем!

У него опять желваки заходили туда-сюда. Так он их протрет ненароком. Да-а-а, с нервишками у Вадима проблемы.

— Предлагаю тебе сделку на очень выгодных условиях, — сказал он, глядя куда-то поверх меня.

Наверное, видеть уже не мог. А, зачем тогда в кафе привел? Могли бы и в машине поговорить. Но, нет, он сначала привозит меня сюда, а потом чувствует себя неловко на людях. Вон, как по сторонам зыркает, боится, видимо, что знакомых встретит!

«Не переживай, Вадим, сюда твои друзья под дулом пистолета не зайдут!»

Стало как-то по-детски обидно. Чем я хуже девушек из его окружения? Неужели для него так важен социальный статус человека? Решила, что пора бы уже соответствовать образу. Закинула ногу на ногу, поправила грудь и, развалившись на стуле в достаточно провокационной позе, сказала:

— Вот так бы сразу, деньги это хорошо! Сколько заплатишь, и что от меня требуется?

— Настя, тебе действительно бабки важнее всего на свете? — спросил он со злостью и разочарованием в голосе.

Не знаю, почему, но мне вдруг надоело играть в игру: расчетливая, продажная проститутка и богатый потенциальный клиент. Мне, вообще, уже ничего не хотелось.

— Нет, если ты забыл: деньги важнее всего на свете моей сестре, поэтому говори быстрее условия сделки! — произнесла устало.

Стало противно от всего происходящего.

— Мне нужно сопровождение на уикенд.

— Чего?

— Ты плохо слышишь? Мы проведем выходные с одной милой парой…

Я, недослушав, заорала:

— Ты что, совсем рехнулся, извращенец? Ты, что задумал? В групповых забавах не участвую! Шведских развлечений захотелось? Это не ко мне! Чего невестушку с собой не берешь?