Путь в неизвестность (СИ) - Зеру Анатолий. Страница 46

Егор давно хотел задать этот вопрос, но всё откладывал. Боль в его сердце была настолько велика, что он боялся говорить об этом, и в глубине души надеялся, что это был всего лишь сон. Но, всё же, он спросил:

— Алайна? Где она?

— Я ждал этого вопроса. Честно признаться, я думал, вы сразу спросите о ней. Она в соседней комнате.

Слёзы полились из глаз Егора. Ему было больно осознавать, что он потерял единственную настоящую любовь в своей жизни.

— Вы можете зайти попрощаться, если желаете, — сказал император.

— Мне больно видеть её такой.

— Понимаю. Но, мой юный друг, не забывайте, законы вселенной весьма запутаны и не всегда нам понятны. Может случиться так, что там, где есть смерть, всегда есть и будет жизнь.

Сказав это, император вышел, оставив дверь открытой. Сквозь открытую «жидкую» дверь Егор видел стенку коридора корабля. Он смотрел на неё, но взор его был устремлён, куда-то вдаль, куда-то в глубины подсознания. Очнувшись, он слез с кровати. Боли не было, но двигался он всё равно неуклюже. Егор прошёл сквозь дверь, которая тут же приобрела твёрдую форму металла. Пройдя пару метров, он оказался у соседней каюты. Егор провёл рукой по сканеру, и дверь стала прозрачной. Сквозь неё он увидел Алайну, лежавшую на кровати, медленно парящей в воздухе. Казалось, она спала. Но приглядевшись, он увидел, что кожа её была чуть бледнее, и грудь не вздымалась, как это бывает при дыхании. Он не решался зайти, так и стоял, глядя на девушку сквозь дверь.

Спустя минуту, он набрался смелости и вошёл внутрь. Егор подошёл к изголовью кровати и встал на колени. Слёзы лились из глаз, и падали на её руку. Ему было больно, очень больно. Он чувствовал, как сжимается сердце, эмоции захлестнули его. Никогда он ещё не давал такую волю чувствам.

— Как же так, Алайна? Господи, почему она? Почему ты забрал её у меня? — задавал он вопросы в пустоту. Но ответа он не дождался. — Прости меня, любимая. Прости, что не смог сберечь тебя. Прости меня.

Предаваясь своему горю, он случайно толкнул небольшой столик, который стоял у кровати. С него, что-то с грохотом упало и ударилось о колено Егора. Вытерев слёзы, он увидел сферу. Егор поднял её и ощутил какую-то невообразимую силу, растущую внутри него. От неожиданности он отбросил её в дальнюю часть комнаты.

— «Что это?», — подумал он.

«Где есть смерть, там есть и жизнь». «Кристалл служит не только для убийства, но и создаёт жизнь», — слова о сфере начали всплывать в его подсознании одно за другим.

Егор посмотрел на Алайну, на её прекрасное, чуть детское, молодое личико.

«Она не заслужила смерти, только не так, она должна жить», — эта мысль повторялась постоянно, как заевшая пластинка наряду с мыслями о сфере.

Он подошёл и снова взял артефакт в руки. Егор чувствовал, как его наполняет сила. Он начал светится золотистым светом. Подойдя к девушке, Егор положил одну руку на её голову, а другую на сердце. Из руки, которая была на голове, полилась синяя струйка энергии, которая проникла прямо в девушку. После чего из руки на груди девушки вырвалась энергия золотистого цвета и мощно, как дефибриллятором, ударила её.

В туже секунду Алайна вдохнула полную грудь воздуха, сердце её бешено заколотилось. Девушка глубоко и часто дышала, насыщая своё тело и кровь кислородом.

— Егор?! — она была напугана и смотрела на своего возлюбленного.

— Да, любимая.

— Егор! — испугано сказала девушка. — Я помню, что я умирала? Что случилось?

— Теперь всё в порядке, теперь всё будет хорошо, — успокаивал он девушку.

— Но я была мертва, — не унималась она.

— Нет, ты была тяжело ранена, но мы спасли тебя. У императора лучшие лекари во всей империи. Они тебя выходили.

— Но я была в другом месте, не знаю, как оно называется, но мне было там так хорошо, так уютно и спокойно. Особенно покой — он пронизывал всю меня и, я не могу это объяснить, но я хотела там быть.

— Это был сон, малыш, это был всего лишь сон, — он прижал её руку к своей груди и нежно поцеловал.

— Почему ты плакал? У тебя глаза мокрые, — спросила Алайна, после того как Егор немного отстранился.

— От счастья! От счастья, любимая.

Глава 14

— Кризис разрешён, мы выследили почти всех приспешников Мориуса и Кейлона. Империя в безопасности, пока что. — Акано воодушевлённо говорил. Новая должность при императоре давала ему большие возможности. Он всегда мечтал жить и служить на благо империи.

— Мы нашли записи Кейлона, — продолжал карниец, — в которых были отмечены его последователи. Конечно, не решённых проблем ещё много, но мы предотвратили гибель миллиардов людей. Нам есть чем гордиться.

Акано, Егор и Алайна сидели в беседке одного из парков Лории. Погода была хорошей. Лето было на исходе, поэтому солнце не так сильно грело. Лёгкий тёплый ветерок, чуть тревожил волосы на голове и нежно ласкал кожу. Они смотрели, как недалеко от них в траве копошилась стайка геток, которые были очень похожи на земных белок. Они бегали вокруг друг друга, то сталкивались, то пытались удрать. Потом сваливались в кучу и игриво покусывали друг дружку хвосты и уши. Они были такими пушистыми и милыми, что даже самый чёрствый и безразличный человек улыбнулся бы, глядя на них.

— Представляешь, служба у императора, в его личной охране — о таком я даже мечтать не мог. Жаль только, ребята не с нами, — они немного помолчали в знак уважения и Акано продолжил, — Но жизнь продолжается, и скоро перед нами будут новые задачи и новые миссии. Жизнь полная приключений и новых открытий. Егор, ты о таком даже и не мечтал, верно?

— Император предложил мне пост его личного научного советника, — вставила своё слово Алайна. — Представляешь, я смогу остаться на Лории и мы будем вместе. А может быть и смогу иногда отправляться на задания с вами или вы со мной, — девушка игриво подмигнула и улыбнулась.

— Здорово! — искренне обрадовался Акано.

— Ты рад, дорогой?

— Да это просто отлично! — сказал, как можно радостнее Егор, но в его голосе прозвучали холодные нотки.

С тех пор как он оживил Алайну, с ним начало что-то происходить, он начал меняться. Он чувствовал, как изменяется его тело. Однажды утром, когда Егор справлял нужду, он обнаружил, что нанороботы, которые ему когда-то вживили, все вышли из организма. Но он продолжал понимать речь своих друзей и всех вокруг, но это был уже не простой перевод с помощью роботов, а так как будто он всегда знал эти языки. Тело его становилось крепче, сильнее, выносливее. Это происходило почти всегда во сне. Иногда это сопровождалось сильной болью, и он просыпался в холодном поту, пугая Алайну. Но Егор всегда успокаивал её, что это был страшный сон.

Они уже несколько минут сидели молча, и любовались пейзажем. Беседка, которая парила по улочкам парка, привезла их к небольшому пруду, где они наблюдали за водоплавающими птицами. Обычными утками разного окраса и необычными, для взора Егора, паланами — длиннохвостых и длинношеих, фиолетово-зелёного окраса, с красным клювом, со множеством мелких острых зубов. Они напоминали птиц и в тоже время чем-то походили на рептилий. Они, то взлетали на полметра над водой, описывали несколько кругов и с громким гоготом приземлялись обратно на воду, то ныряли под воду и выныривали с рыбами и другими водными созданиями.

В этот момент к ним подошёл императорский гвардеец и передал Акано предписание с приказом.

— Император призывает нас в свою резиденцию. У него есть для нас задание, — сказал он, после того как изучил документ.

Все трое отправились к своему транспорту. Спустя час они приземлились на крыше императорского дворца. На том самом острове, где Егор впервые встретил Сарривала. Когда они вылезли и пошли вглубь дворца Егор неожиданно сказал:

— Ребята вы идите, а я вас догоню через десять минут, мне надо отлучиться по необходимости.

Сказав это, он поцеловал Алайну в нежные губы и спустя мгновение скрылся за углом. Один из адъютантов императора провёл Акано и Алайну в зал для переговоров, где их уже ожидал император. Кроме них в зале никого не было. Император сидел задумчиво, размышляя, вероятно над государственными делами. Взгляд его был устремлён в пол, плечи повисли, как будто на них опустили непосильный груз. Его синяя мантия большей частью распласталась вокруг трона. Перед ним на столе лежала коробка, та самая, в которой некогда хранилась часть артефакта.