Бисер (СИ) - Ройс Саша. Страница 14

— Тина.

— Больше ничего не скажу, — она провела пальцами по губам, будто закрывая их на незримую молнию.

— Господи, сколько тайн! — ахнул Елагин.

— Когда ты приедешь в Москву?

Некоторое время он молчит.

— Не приеду. Остаюсь здесь. Займусь фирмой отца. Что-то она застоялась в последнее время, никакого развития, — признался молодой человек.

— А я в столице не собираюсь задерживаться. Мне поступило два предложения, надо будет всё обдумать, — Тина бегло взглянула на часы. — Пора в аэропорт.

— Ещё два часа до рейса.

Черная пантера таинственно потупила взор.

— Проведу время в аэропорту.

— Давай отвезу тебя и провожу!

— Не переживай, Матвей. Я не маленькая девочка.

— Упрямица. Так и быть. Звони, не теряйся, — попросил он, улыбаясь уголком рта.

— Конечно, — Тина поцеловала Елагина в щеку и поспешила к такси.

Звонок в дверь слегка удивил Костю.

Ёла ушла три часа назад, и вряд ли это она. Скорее всего, кто-то целенаправленно решил его навестить в первом часу ночи. Гедианов понял, что угадал, когда, открыв дверь, увидел черную пантеру на пороге своей скромной обители.

— Привет!

— Привет.

— Ты бойфренд Светы?

— Э-э-э… Да, — замешкавшись, отвечал мужчина. — Тина?! Верно?

Улыбнувшись, вспомнил он имя спутницы Елагина.

— Меня зовут Костя Гедианов. Проходи, — он вежливо пригласил гостью к себе.

— Нет, нет, Костя, — замахала рукой экзотическая красавица, — я тороплюсь. Скоро самолёт. Я только хочу тебя попросить передать письмо твоей соседке Ёле.

Что-то молниеносно изменилось в глазах молодого человека, что-то весьма трудноуловимое.

— Отчего же сами не передадите? — учтиво и настороженно поинтересовался он.

— Сейчас уже поздно беспокоить девушку. А тебя можно, ты же мужчина! — Тина и Костя обменялись улыбками, — и от меня письмо Ёла не примет, ведь она думает, что я девушка Матвея. Но это не так.

Пантера обозначила ещё одну причину своего поступка.

— Так ты выполнишь мою просьбу?

— Без проблем, — пообещал он с выражением лица ведущего телепрограммы, специализирующейся по продажам супер-пупер вещей.

— Прекрасно! — Тина не скрывала своей радости.

— И где письмо?

— Оу!

Тина погрузилась в сумку, висевшую на плече, и через пару мгновений вынула послание.

— Вот оно, — она протянула белый конверт без каких-либо надписей Гедианову.

— Я передам завтра, — деловито заверил он.

— Да-да, конечно.

— Вручение письма нужно чем-то сопроводить?

— Нет. Она всё поймёт.

— Замечательно.

— Я пойду. Мне пора! Спасибо, Костя, ты меня несказанно выручил.

— Да что ты. Не беспокойся, я всё передам. Доброго пути!

— Прощай, Костя! — через плечо бросила красавица-пантера.

Улыбка исчезла с лица мужчины, как только Тина скрылась из виду.

Гедианов притворил дверь и прошёл в гостиную. Письмо жгло его руки.

Он прощупал пакет и понял, что истинное послание находится внутри! Без колебаний он вскрыл верхний конверт.

Костя оказался прав. Внутри белого конверта лежал ещё один запечатанный, на котором ровным, каллиграфическим почерком было выведено: «Ёла! Если ты любишь Матвея, открой конверт и прочитай письмо, если нет — сожги моё послание!»

На лице Гедианова заиграли желваки, а в глазах восстала тень яростного возмущения. Ни секунды не раздумывая, он резко дёрнул край конверта.

Глава 17. Инвестор

Ёла была благодарна матери, что она не мучила её расспросами ни поздним вечером, ни ранним субботним утром, когда собиралась на работу. Мама-босс просто приказала явиться в дом моды к одиннадцати часам.

Хмелевская понимала, что хочет окунуться в работу, чтобы отвлечься от всего остального в своей жизни, поэтому отнеслась к заданию мамы со всей ответственностью.

Во-первых, она постаралась выглядеть на все сто! В макияже — ничего лишнего. Густые волосы собраны в аккуратный пучок. Широкие палаццо из льняной ткани в бело-серую полоску, белая блуза без рукавов, высокий каблук и ультрамодные очки — вот и всё, что понадобилось для создания стильного образа. Конечно же, Ёла не забыла сумочку! Разве женщина может быть без сумочки?!

Во-вторых, она попросила секретаря прислать ей на е-мейл краткий обзор того, как обстоят нынешние дела «Венеры и Юпитера». Ёла проворно ознакомилась со сведениями за чашечкой кофе. Прихватила с собой жакет на тот случай, если погода преподнесет сюрприз, и отправилась на работу.

Подходя к кабинету генерального директора, Хмелевская практически в дверях столкнулась с секретарем Верой. Она, судя по всему, только что отнесла Лилиане Львовне или кофе, или документы. Вид у женщины был испуганный.

— Что с тобой? Приведение увидела? — Ёла вопросительно приподняла бровь.

— Я не понимаю, что он здесь делает! — озадаченно шептала Вера, а глаза её так и бегали из стороны в сторону.

— Кто? — девушка не сдержала улыбку.

— Я про него столько слышала, столько слышала… — запричитала сотрудница, — что ему от нас надо, Господи?!

Ёла закатила глаза, понимая, что секретарь явно переигрывает.

— Иди, работай, Вера! — с улыбкой попросила она.

Женщина плаксиво кивнула и удалилась.

«И что это за чудовище такое, что бедных женщин пугает?!» — усмехнувшись собственным мыслям, Ёла толкнула перед собой дверь и, не стучась, вошла в кабинет директора.

Челюсть у девушки едва не упала тут же возле порога, потому что мама, то есть Лилиана Львовна, мило беседовала с Александровым, тем самым одиноким дяденькой из ресторана.

— Здравствуйте, Алексей Витальевич, — Ёла вдохнула побольше воздуха и вытянулась, — Лилиана Львовна, — она на секунду перевела взгляд на маму, а потом вновь на «дяденьку».

И что в нём такого страшного? Удивительно, конечно, видеть его снова так скоро. И что? А то, что чутьё подсказывало Ёле, неспроста это всё, ох, неспроста!

За то недолгое время, которое Хмелевская затратила на путь от двери до «беседующих», она постаралась более внимательно, чем при первой встрече, оценить внешность Алексея Витальевича.

Одежда и аксессуары дорогие, однако, весьма заметно, что мужчина этим не кичится. Светло-русые волосы небрежно уложены, точнее, никакой форменной прически.

Глаза серые, взгляд пронзительный из-под нависших надбровных дуг. От переносицы светлые брови яро взлетают вверх, образуя острые углы. Только когда лицо естественно, вершины бровей чуть опускаются.

Нос прямой, губы плотно сжаты в тонкую нить. Ярко выражены морщины между бровями, носогубные складки, а под глазами темные тени, лицо чуть-чуть опухшее, скорее всего, из-за хронического недосыпа.

Девушка отметила, что при её появлении мамин собеседник оживился и даже улыбнулся.

— Запомнила меня, значит. Приятно.

Ёла посмотрела на мать, та мило улыбалась, потупив взор, тем не менее это не значило, что она не следит за их разговором.

В кабинете директора был т-образный стол. Во главе сидела Лилиана Львовна, по левую руку от неё на ближайшем стуле для посетителей немного сгорбившись занял место Александров, Ёла решила сесть напротив него, по правую руку от директора.

— Не подскажете, отчего же Вера из кабинета едва не по стеночке вышла? — обратилась она к Алексею Витальевичу, устраиваясь на месте.

Мужчина усмехнулся.

— Народ молвит. Народ знает лучше нас.

Хмелевская вопросительно поглядела на мать.

— Познакомься, дочка, это Алексей Витальевич — инвестор нашей новой кампании. Вот изучи, пожалуйста, — Лилиана Львовна подала тонкую папку с договором.

Ёла жадным взглядом припала к листам. Никто из присутствующих не нарушал тишину, не мешал девушке ознакамливаться с документом.

Увидев сумму инвестиций, Хмелевская не удержалась и громко присвистнула. Столкнувшись с осуждающим взглядом матери, она поспешила оправдаться.

— За счёт этих средств мы вполне можем перекроить нынешний план и подготовить три коллекции с хвостиком, вместо одной для богатых! Это просто великолепно — выйти нам на зарубежный рынок. Мой мозг уже судорожно мечется между Нью-Йорком и Пекином.