Без тебя (СИ) - Гордая Наталья. Страница 48

Девчонки приехали, когда мы прошли регистрацию. Мы все время до отлеты обнимались и рыдали. Что-то говоря друг другу, чего я не запомнила, потому что постоянно смотрела по сторонам. В глубине души я знала, что Андрей не приедет меня провожать, но так хотелось еще разок его увидеть и почувствовать себя в его объятиях.

— Ты уверена, что хочешь уезжать? — спрашивает Стеша, когда я собираюсь уходить. Папа уже нервничает, ожидая, пока я попрощаюсь с девчонками.

— Уверена, — кивнула я головой.

Стеша грустно улыбается и кивает в ответ. В последний раз крепко обняв девчонок и бросив взгляд в зал, я разочарованно вздыхаю, разворачиваюсь и ухожу. На сердце тяжело, и я не прекращаю говорить себе весь полет, что все будет хорошо.

Папа говорит, что я не замечу, как пролетит год и смогу снова увидеть девчонок. Я согласно киваю, но это ведь не то. Обнадеживает только то, что со мной будет Оля.

Мы идем с папой по аэропорту уже в Москве. Он что-то бурчит про то, что я набрала кучу ненужных вещей, а я говорю, что там все самое необходимое. Улыбаюсь, вспоминая, что недавно также говорила и Андрею. Черт! Опять слезы на глазах. Я быстро моргаю, чтобы они не пролились. Не хочу плакать. Не хочу страдать. Что я там говорила Саше про перелистывание страниц с прошлым? Надо время от времени пользоваться своими советами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Петя! — к нам спешит какая-то женщина и улыбается во весь рот, увидев папу.

— Ты ее знаешь? — спрашиваю я у отца. Тот бледнеет и кивает, а мне непонятна его реакция.

Женщина в это время подбегает к моему отцу и крепко обнимает его. Я же ошарашенно наблюдаю за всем этим, оставаясь немного в стороне от папы, потому что эта женщина оттеснила меня.

— Света, я же просил тебя! — раздражается отец и виновато смотрит на меня. Я морщусь. Дебильное имя. И женщина мгновенно раздражает меня одним своим присутствием.

— Ну, дорогой, Женечка очень хотел тебя увидеть. Я просто не могла ему отказать.

— Где он? — резко спрашивает папа.

А я вообще ничего не понимаю, продолжая молча наблюдать.

— Они с няней немного отстали от меня. Я так спешила к тебе, — слащаво говорит она, а мне хочется блевануть. Она оборачивается и радостно восклицает:

— О! Вот и они.

В этот момент маленький мальчик, увидев моего отца, бежит к нему на встречу и кричит:

— Папа! Ты приехал ко мне!

Пиздец!

У меня просто нет слов. То есть у моего отца есть еще и сын, которому на вид 3–4 года? Как это вообще можно уложить в голове? Я смотрю на отца, который обнимает этого мальчика, и слова не могу выдавить.

Меня сейчас реально стошнит. Голова кружится, в ушах гул. Я подрываюсь с места, кидая все чемоданы и бегу в туалет. Там я оставляю все, что успела съесть в самолете. Прополоскав рот, я смотрю на себя в зеркало и приказываю отражению, взять себя в руки.

Нужно выйти из туалета и спокойно поговорить с отцом. Он должен мне все объяснить.

— Все будет хорошо, — говорю я себе в тысячный раз и понимаю, что нихрена хорошего меня не ждет.

Глава 39

Анна

— Понимаешь, мы со Светой были знакомы еще до твоей мамы, — начинает папа.

Мы сидим в каком-то кафе, куда меня привез отец, чтобы поговорить. Я внимательно его слушаю. Какое-то странное оцепенение нашло на меня. Я сижу не в силах что-то проглотить, пью воду и смотрю на папу, который то и дело запинается и прерывается, чтобы стереть пот со лба. В глаза он мне не смотрит. И это так странно. Папа всегда учил меня жить по совести, говорить всегда правду, какой бы она ни была, и уметь отвечать за свои слова и поступки.

— Я влюбился в нее с первого взгляда. Она тоже ответила мне взаимностью. У нас закрутился бурный роман. Мы молодые, безголовые, сломя голову бросились в омут с головой. Мне казалось, что я никогда не встречал такой женщины, как она. Но закончилось все печально. Ее отец считал, что я недостоин их семьи. Я бедный студент, подрабатывающий на стройке, чтобы сводить Свету в кино или ресторан, действительно был согласен с ее отцом. Она была из обеспеченной семьи, а что я мог дать ей на тот момент? В общем, понимать я понимал, но силы воли расстаться со своей любимой, у меня не хватило. Свете, казалось, не было никакого дела до того, бедный я или богатый. Она говорила, что счастлива со мной и этого ей достаточно. А я верил. Постепенно я успокоился и не обращал внимания на колкости ее отца о моей бедности. Я знал, что я всего добьюсь со временем и сделаю все, чтобы Света ни в чем не нуждалась.

Папа берет стакан с водой трясущимися руками. На лице застыло мученическое выражение, отчего у меня сжалось сердце. Ему нелегко рассказывать это.

— Но расслабился я рано. Однажды я освободился пораньше с работы и решил поехать к Свете. Как дурак купил ее любимые цветы и пришел к ее дому. А там… В общем, я вижу, что у них какое-то торжество. Много гостей во дворе и в самом доме играет музыка. Все разодетые. Я как был после работы, так и пришел. В этот момент я понимаю, что мы действительно из разных миров. Потом я вспоминаю, что у ее отца сегодня день рождения, о котором упоминала Света и просила, чтобы я пришел, но я сослался на работу, да и не хотелось мне идти на день рождение к этому старому засранцу. Я захожу во двор и мне в глаза бросается Света, которую обнимает какой-то парень, а она стоит как ни в чем не бывало. Моя Света, которая клялась мне в любви, позволяла обнимать себя за талию и как ни в чем не бывало разговаривала с ним и даже улыбалась. Я хотел убить этого недоумка, который протянул руки к чужому, а потом бросить ей цветы в лицо и уйти, но меня остановил ее отец.

— Ты же понимаешь, что они прекрасная пара. Его отец — прокурор в нашем городе, а сам парень подает большие надежды, — сказал тот. — Она будет счастлива с ним. Она будет жить так, как привыкла и ни в чем не будет нуждаться. К тому же, посмотри, как она расслаблена и спокойна рядом с ним. Отойди в сторону. Не рушь моей дочери жизнь.

Отец прерывается, чтобы перевести дыхание и выпить воды, а затем, посмотрев на меня глазами, полными боли, он проговорил безжизненным голосом:

— И я сдался. Развернулся и ушел. Света пыталась со мной встретиться, но я избегал этих встреч. В конце концов, и она прекратила караулить меня. Гордая.

— Жизнь шла. Я отучился и встретил твою маму. У нас не было такой страсти и сумасшествия, но были нежность, уважение и понимание. Я женился на ней и думал, что когда-нибудь смогу полюбить ее, а про Свету забуду навсегда. Шло время. Родилась ты. Счастливее меня в тот момент никого не было. Я работал изо всех сил, чтобы вы с мамой ни в чем не нуждались и начал добиваться успехов. Лена поддерживала меня, а мне этого было достаточно. Мне казалось, что я счастлив. Ты росла. А между нами с Леной появилась стена непонимания. Начались ссоры, в которых каждый из нас упрекал другого, но мы как-то справлялись с этим и продолжали жить вместе. Ведь у нас был маленький ребенок.

— Однажды я уехал в командировку и там, в чужом городе, где меньше всего ожидал встретить ее, я увидел Свету. И как будто не было нескольких лет разлуки. Она говорила, что между ней и тем парнем ничего не было. Отец попросил ее быть с ним очень разговорчивой и внимательной, потому что это нужно ему для дела. Она никогда бы не изменила мне. Мы снова были влюбленными студентами, видящими только друг друга. Мы сошли с ума. Неделя прошла слишком быстро, и мне надо было возвращаться домой. Света умоляла меня остаться с ней, но я не мог поступить так с вами на тот момент. Я уехал, а Света сказала, что никогда меня не простит.

— Но, как оказалось, не только я не держал свое слово. Спустя несколько лет, мы снова встречаемся в чужом городе. Она замужем, я женат, но силе, которая тянет нас друг к другу, невозможно было противиться. Тогда расставание давалось особенно тяжело для нас обоих, потому что оба понимали, что чувства, которые возникли между нами, никогда не угаснут. Мы оба страдали в отношениях. Твоя мама против воли оказалась в треугольнике, из которого она не могла выйти, потому что я боялся. На тот момент я думал, что вы с мамой нуждаетесь во мне и без меня пропадете, хотя уже тогда отношения с ней были очень натянутыми и сложными. Мне кажется, она все чувствовала, но не уходила. А у меня не было сил и достаточного желания, чтобы уйти самому.