Любовь и война - Хэган Патриция. Страница 55
– Меня? – изумилась Китти. – Вот тебе раз! Он же знает, что я только и мечтаю о его смерти!
– Ох, опять ты за свое, Китти! – грубо дернул ее за руку Сэм. – Лучше поторопись! Как бы ему и впрямь не умереть, так и не дождавшись помощи.
– Еще далеко?
– По-моему, не больше полумили. Только бы нас не опередили эти мятежные собаки! Видела хоть раз, как они обдирают янки? Для них Тревис – находка, тем более что он кавалерист. Чего стоят наши новые добротные сапоги или пайки, которые хранятся в седельных сумках! Похоже, они и убивают-то нас больше из-за барахла!
Проходя мимо какого-то отряда, Сэм крикнул, что ранили Колтрейна. Похоже, он был известен этим солдатам. Во всяком случае, они без лишних слов развернулись и последовали за Сэмом – на случай, если придется обороняться от патруля южан.
– Ну вот, почти пришли, – пробурчал Сэм, раздвигая ветки. Китти не могла не подивиться, как Бачер находит дорогу в такой темноте, но вспомнила, что они с Тревисом всю жизнь охотились и ловили рыбу на болотах Луизианы, и, собственно говоря, той же охотой они занимались и теперь.
– О'кей, теперь давай сюда.
Незаметно на горизонте появилось солнце, рассеявшее дымную и душную ночную тьму, и двигаться стало немного легче.
– Сюда, сюда… вот, прямо здесь!
Китти замерла, стоя на краю оврага и глядя вниз: там лежал Тревис, придавленный к земле изуродованным трупом лошади.
– Как можно осторожнее вытащите его из-под лошади и поднимите сюда, – приказала Китти солдатам.
Сэм в сопровождении двух добровольцев поспешил вниз. Она услышала болезненные стоны Тревиса. В этот момент кто-то подбежал к ним сзади. Китти обернулась и увидела помощника хирурга.
– Погодите! Стойте! Меня послал доктор Гордон! – закричал он что есть силы. – Он сказал, что надо найти раненого кавалерийского офицера.
– Да, это верно, – кивнула Китти, с интересом глядя на него.
Помощник хирурга был весьма юным – видимо, когда началась война, он был еще студентом. Тощий, неуклюжий, с широко распахнутыми от возбуждения глазами, он вызывал невольную неприязнь.
Сэм уже успел вытащить Тревиса из оврага и уложить на ровном месте. Юный ассистент опустился рядом на колени и, орудуя ножом, распорол штанину по всей длине, чтобы осмотреть рану. Не долго думая он пропищал, стараясь говорить как можно внушительнее:
– Будем готовиться к операции. Разведите-ка мне костер…
– Ну, нет, черта с два я дам тебе отрезать мне ногу! – Тревис поднял голову и посмотрел ему в глаза. Китти поразило выражение страдания на залитом кровью мужественном лице.
– Позвольте, но здесь я принимаю решения, – возразил ассистент. – Ты что, хочешь умереть? Эй вы, держите его. У меня нет времени на споры!
Никто и не подумал двинуться с места.
– Вы что, оглохли? Я же ясно велел держать его! У меня нет хлороформа. Рана кровоточит. Если не поторопимся, он умрет от потери крови…
Солдаты по-прежнему оставались неподвижны. Нервический юноша вскочил, притопывая от нетерпения и сжав руки в кулаки.
– Проклятие, да держите же этого человека! И разведите костер. Наше святое дело – спасать людям жизни, а не стоять сложа руки и глядеть, как они умирают!
Китти отвернулась и наткнулась на пылающий взор Тревиса, молча моливший ее о чем-то. Какую тайну он желал поведать? Что готов скорее умереть, нежели провести остаток жизни калекой?
– Китти, осмотри мою ногу и скажи, что думаешь, – невозмутимо проговорил он вслух. – И я подчинюсь твоему решению, каким бы оно ни было.
Китти прикоснулась чуткими пальцами к горячей коже.
– Корпию, – обратилась она к склонившемуся над ним Сэму. – Раздобудь корпию и что-нибудь для жгута. А потом будем чистить рану, зашьем ее и поместим ногу в лубок.
– Ты должна была отрезать эту ногу! – Ассистент дрожал от негодования. – Я запрещаю это! Здесь я исполняю обязанности врача! – Он попытался было перехватить руку Китти и тут же получил от Сэма удар в челюсть, от которого полетел кувырком.
– А теперь проваливай отсюда, покуда цел! – пригрозил ему Бачер. – Эта женщина от природы имеет дар лечить людей, и опыта набиралась на деле, а не как ты – из дурацких книжек!
Тревис с облегченной, благодарной улыбкой откинул голову, пока Китти кропотливо трудилась над раной. Она отправила солдат в лес на поиски материала для лубков, а Сэму предложила послать Энди за носилками.
– Его надо отнести в госпиталь, где можно было бы присматривать за ним. И если конфедераты начнут нас теснить, мы успеем позаботиться и о капитане.
Но тут Тревис приоткрыл глаза и скроил такую насмешливую мину, что Китти бросило в жар.
– Эй, Сэм, слышал, что сказала леди? Она сказала «нас», как будто стала с нами заодно.
– Черт побери, капитан, а кому она только что сохранила ногу? Разве это не говорит, что леди больше не сердится на нас.
Оба беспечно расхохотались, тогда как Китти гордо вскинула голову, пронзая Тревиса яростным взглядом:
– Это говорит только о том, что леди вообще не любит резать людям ноги! Я по-прежнему ненавижу тебя всей душой, Тревис Колтрейн, и прошу помнить об этом!
– А мне по-прежнему безразличны чувства, которые ты ко мне питаешь! – рявкнул он в ответ. – Дай только выбраться отсюда, и я…
Но Китти не дала ему договорить, язвительно рассмеявшись.
– Не забывай, капитан, что эта рана еще ох как не скоро позволит тебе вершить дела по своему усмотрению! Вот как явятся сейчас конфедераты да захватят тебя в плен, тогда-то ты и поймешь, что я пережила за последние месяцы…
– О, тогда-то и найдется какая-нибудь более порядочная южанка, которая будет ухаживать за раненым янки лучше тебя. Может быть, не все женщины такие лицемерки, как ты!
– Лицемерки?! Да разве я хоть на минуту скрывала свои истинные чувства по отношению к тебе?..
Но тут подоспели санитары с носилками. Тревис невольно застонал от боли, когда его подняли с земли.
– Не обращайте внимания, солдаты, – съязвила шагавшая рядом Китти. – Он бесчувственен, как полено, его ничто не может пронять.
– Ну, погоди, дай мне только встать на ноги! – прохрипел Тревис, стараясь приподнять голову. – Ты, Китти, давно заслужила хорошую порку, и я непременно тебе ее устрою!
Китти сердито покосилась на лукаво улыбающегося Сэма:
– Не понимаю, что здесь смешного? На твоих глазах я только что спасла этому мерзавцу ногу. Тот сопливый ассистент сам не понимает, что творит, и, не окажись я под рукой, твой капитан остался бы калекой. И как он меня благодарит? Пригрозился выпороть!
– Я смеюсь, потому что вы оба ведете себя смешно и глупо. Впервые вижу таких меднолобых упрямцев, которые не желают признать очевидное – что давным-давно влюблены друг в друга по уши!
Теперь пришла очередь веселиться Китти. Это же надо выдумать такое! Да на свете нет таких слов, способных выразить глубину ненависти, которую она испытывает к корчившемуся от боли на носилках малому. С каким наслаждением и злорадством она бы стерла с его наглой физиономии эту издевательскую ухмылку! Любовь? Сама мысль об этом была кощунственна.
Приблизившись к госпитальной палатке, они увидели доктора Гордона в обществе все того же ассистента.
– Какого черта ты взяла на себя смелость оспаривать решение моего помощника? – набросился толстяк на Китти. – Раз он сказал ампутировать, так и следовало поступать! У тебя нет ни прав… ни авторитета! Кстати, насколько я понимаю, ты – пленная конфедератка. Вот и отправляйся туда, где находятся пленные, – в тюрьму! По-моему, здесь тебе делать нечего!
– А по-моему, самое время вам замолчать и дать мне наконец высказаться! – грозно рявкнул Тревис. – По-моему, это моя нога, и это я не дал ее резать! А что касается мисс Китти, то она моя пленница, и у вас нет никаких прав решать, что с ней делать. А если вы еще потрудитесь осмотреть мою ногу, то наверняка поймете, что она поступила верно. И я непременно попрошу генерала Гранта проверить профессиональную пригодность вашего ассистента. Представляю, сколько рук и ног он успел отрезать у несчастных, даже не попытавшись сохранить их!