Сердце в подарок (СИ) - Соколова Евгения. Страница 23
Цепочка уже в руках, но я медлю. Перебираю мягкие тёмные пряди на затылке, заставляя его сдавленно стонать сквозь зубы. Мои пальцы неторопливо касаются широких плеч, а потом скользят вниз. Но вместо того, чтобы свести концы и застегнуть цепь, поглаживают мышцы, ощущая, как они перекатываются под ладонями в такт рваному дыханию.
После поднимаются к лицу, обводят контуры. Осторожно касаются морщинки на переносице, ползут по скулам к вискам и вновь спускаются, нерешительно дотрагиваясь до твёрдых суховатых губ.
Я ловлю горячий судорожный выдох в ладонь и кричу себе мысленно: «Остановись! Миранда, стой!»
— Мир-ранда…
— Ещё секунду… — Встряхнувшись, жарко дышу ему в шею и дрожащими пальцами застегиваю цепь. — Простите, лэд Эссен, вы сами вынудили…
Герцог резко хватается за горло, рычит, как раненый зверь и вдруг замирает неподвижно.
С опаской обхожу кресло и окидываю взором мраморную статую Эссена. Он действительно окаменел, только живой взгляд пылает неукротимой жаждой мести.
— Мне очень жаль, но у меня нет другого выхода.
Глава 10
«Сними её! Живо!» — взрывается в голове разъяренный окрик.
— Сразу, как только узнаю, что делать с проклятием.
«Начинай!» — приказывают таким тоном, что вздрагиваю невольно.
Боюсь, после этого разговора мне придётся уносить ноги не только из нашего королевства. Но деваться некуда.
— Что вам нужно от меня? — спрашиваю вдруг совсем не то, что собиралась изначально.
«Может, ты мне просто понравилась?»
Ну-ну, конечно, я ведь самая красивая девушка на свете!
— Снять печати, — механически отвечает статуя, и я отшатываюсь в изумлении.
Боги, ну, конечно, печати! Только такая дурочка, как я, могла подумать, что Эссен… Я закусываю губу и хмурюсь, а негромкий обидный смешок в голове лишь подтверждает догадку.
Глупая, глупая Мири!
Однако досада исчезает, едва до меня доходит смысл сказанного…
Постойте, что?! Снять печати? Но как?..
— Кровь рода Туав, — послушно выдает истукан на мой сдавленный вскрик.
Значит, всё дело в ней… В бабушке по материнской линии, той самой, что была бастардом как Эссен. Благодаря её крови мы с мамой обладаем толикой тёмной силы, помогающей разрушать проклятия. Но, выходит, наша магия ещё и от печатей освобождает? Тогда получается, что снять их может любой незаконнорожденный отпрыск короля?
«Нет, не любой, — просвещает Эссен и голос его сочится сарказмом. — Без лекарского дара их кровь ничем не отличается от крови других магов. У рода Туав свои надежные оковы. Лишь сила исцеления способна снять ограничения, дать доступ к такой мощи, которую не видел этот мир. Они будут свободны от всех печатей и цепей. Ха, а я сразу понял, что ты — особенная. Та, кто мне нужна, подарок судьбы. Мой подарок!»
И, конечно, не смог пройти мимо. Даже слияние использовать не погнушался, мерзавец! Хор-рошо…
Боги! Резко оттягиваю ворот, задыхаясь от внезапно нахлынувшего жара.
Он что, опять это сделал?! Не сдерживаюсь и отвешиваю хлесткую пощёчину, отбивая ладонь о мрамор.
«Не ушиблась? — заботливо интересуется двуличный гад в моей голове. — Может, снимешь цепь правды, и я тебя пожалею…»
Не дождешься, засунь свою заботу… демону под хвост!
«Кстати, где ты её достала? — продолжает невинно выспрашивать Эссен. — Артефакт тайной канцелярии в обычной лавке не купишь».
Боги, Клара связана с серыми плащами?! По мне, лучше пройти парочку насильственных привязок, чем попасть к ним на заметку.
Кстати, о привязках…
— Можно как-нибудь избежать слияния?
И, прежде чем бесплотный Эссен успевает отреагировать, получаю ответ:
— Полностью очистить источник силы или создать новое слияние, закрепив его физической близостью.
Новое?.. А что, превосходная идея! Сразу убью двух зайцев одной стрелой.
«Нет!»
Вопль Эссена звенит в ушах, и я страдальчески морщусь, чувствуя, как лава во мне потихоньку нарастает, охватывает тело, вынуждая часто-часто дышать.
— И не за чем так орать.
«Тебе больше не нужны никакие слияния».
Угу, ничего, что у меня иное мнение?
— Что убивает Эдварда Тьера? — Спорить с Эссеном не имеет смысла, и я предпочитаю вернуться к основной цели, пока ещё в силах себя держать.
— Заклинание «Сердце тьмы».
— В чём его суть?
— Воскрешение. Новое воплощение. Вечная жизнь.
Демоны, Гастон — чудовище! Так вот почему во сне у Эдварда было его лицо.
— Как уничтожить заклинание?
— Убить раба или убить сосуд.
М-да, неприглядный выбор. Сосуд — это по всей видимости рыжий. А раб — тот, чью кровь Эмма принесла в пузырьке.
Пожалуйста, пусть это будет какой-нибудь негодяй, преступник, убийца. Наверное, так будет справедливо, чем забирать жизнь невинного. Хотя, о чём я думаю? Придётся убить живого человека… Ох, боги! Но иного выхода нет, я не могу позволить, чтобы Эдвард умер.
— Кто раб Эдварда? — выдавливаю, ненавидя себя за малодушие.
«Молчи!» — шипит Эссен, но мраморный болванчик бесстрастно произносит:
— Миранда Сиал.
Слова ложатся на плечи гранитными глыбами, и я падаю на пол, как подкошенная, не в силах поверить в услышанное.
Я?! Я — раб рыжего?!
— Почему, почему я? — шепчу потерянно, пряча лицо в ладонях.
«Почему ты? — усмехается Эссен. — Твоя мать прошла слияние, а ты свободна. Эмма выбрала тебя в надежде, что мальчишка полюбит и тогда проклятие разрушится. Но он не смог».
— Ты знал! — Я обрушиваю кулаки на пол и скрежещу зубами.
Знал, уверена, знал. И молчал… Все демоны бездны!
«Догадывался… — наконец отвечает нехотя, когда я уже готова броситься и голыми руками лупить бездушный камень, пока тот не раскрошиться в мелкую пыль. — Хотя, поначалу, я предполагал, что это всё же твоя мать…»
Я обречена, обречена! Безысходность накатывает лавиной и ползёт по спине инеем, царапая позвоночник острыми когтями. Меня потряхивает и колотит попеременно то от ужаса, то от жара Эссеновского огня.
«Прекрати истерику! — сухо приказывает Эссен и, словно опомнившись, продолжает мягче: — Миранда, тебе ничего не грозит, успокойся. Я просто не мог уничтожить мальчишку своими руками: Гастон позаботился о его защите. Но ты — умница, справилась. С моей помощью, конечно. Приворот подействовал, и ты разорвала вашу связь».
Приворот? Приворот не помог, рыжий всё равно выбрал Беатрис, изменил, растоптал мои чувства. Так в чём же был его смысл? В чём?
Вскидываю голову и впиваюсь взглядом в беспокойные глаза Эссена на застывшем мраморном лице.
— Причем здесь приворот?
«Стой!» — вопит Эссен, но, покорный магии цепи, истукан уже равнодушно выдает разгадку:
— Приворот связал Эдварда Тьера с Беатрис Лиаль, чтобы уничтожить связь между рабом и сосудом.
Что?!
Значит зелье, которое давал лэд Эмиль… И рыжий… он влюбился в Трис… Не в меня… Боги!
— Вы — самый мерзкий человек, какого я встречала в жизни! Бездушное, беспринципное чудовище, ничем не лучше Гастона.
«А что, ты хотела умереть вместе с мальчишкой? Я выбрал тебя, хотя и обещал Эмме спасти его никчёмную жизнь».
— Вы выбрали себя…
«Плевать, что ты думаешь по этому поводу. Вашей связи больше нет, проклятие вернулось к тому, кто его наложил. Да, мне искренне жаль, что мальчишка умрёт, зато у Гастона больше нет шансов на возвращение. Я победил, а цель, как ты знаешь, всегда оправдывает средства».
— О, да! Поздравляю, лэд Эссен, вы победили, — с горькой иронией соглашаюсь и добавляю желчно: — Почти…
«Ну же, не обманывайся, моя девочка. Я победил безо всяких «почти». Ещё немного и ты не сможешь сопротивляться нашему слиянию, и станешь моей. — Самоуверенность Эссена плещется через край. — Обещаю быть нежным, накажу немного за самоуправство, но тебе понравится. Прекрати уже дрожать, как заяц, и скажи «спасибо» тому, кто спас от смерти».
— Спасибо? Спасибо! Спасибо… — истерически хохочу, дергая за рукав, вырывая пуговицы на манжете с корнем, и злорадно тычу статуе под нос предплечье со свернувшейся змеёй. — А это вы видели?