Туманный Антакаль (СИ) - Хмельная Маруся. Страница 26

К морепродуктам у меня была особая любовь, я считала, что родилась не на море по злой ошибке природы. Когда убегала из дома, одним из вариантов будущего места жительства я выбрала наш единственный морской город Виндейк.

Но рассудив, что одной страсти к морскому воздуху и морепродуктам маловато, ведь на другой чаше весов были мечты о записи песен, интересной работе и экспериментах, я всё-таки выбрала столицу. И не прогадала. Мечты потихоньку сбывались. А морепродукты можно поесть и в столице, как сейчас, пусть и редко.

Когда мы насытились и разговоры стали оживлённее, за пределами столовой в особняке послышалась возня, отдалённый шум и разговоры. Захлопали двери, и в столовую вихрем ворвалась молоденькая светленькая вилени.

- Братец! – воскликнула она и тут же замерла, увидев меня.

- Людвика? Что ты тут делаешь? – привстал Джеймс.

Но Людвика, которая до этого с улыбкой бежала к брату, чопорно прошла и села за стол напротив с недовольной моськой. Облила меня презрением серо-зелёных глаз.

- Соскучилась. У меня дополнительные каникулы, – процедила она. – А ты, я вижу, уже таскаешь сюда своих девиц.

Меня снова облили презрением.

- Это не моя девица, это моя помощница.

Джеймса, похоже, забавляла младшая сестрица, пытающаяся играть роль юной стервочки. Это действительно выглядело больше забавно, чем раздражающе. Но в то же время Джеймс не хотел давать меня в обиду, поэтому осадил он сестру твёрдым тоном.

- С каких пор ты нуждаешься в помощи по ночам? И какого рода эта помощь?

- Людвика! Сбавь тон! – рассердился Джеймс. – Мартина не заслуживает твоих оскорблений. Мы работаем вместе. А по каким обстоятельствам она переночевала в нашем доме, тебя не касается. Мартина, эта юная вилени, – подчеркнул мой шеф сестре статус, чтобы напомнить, как подобает себя вести высокородной вилени, – моя сестра Людвика. Людвика, моя помощница Мартина, познакомься.

- Мартина…? – вопросительно вздёрнула тонкую бровь юная снобка.

- Просто Мартина, – отчеканил Джеймс.

Людвика фыркнула.

- Уже и на простолюдинок перешёл.

Джеймс повернулся ко мне и успокаивающе подмигнул, мол, не обращай внимания. Я чуть пожала плечами и решила пока такой интересный спектакль не прерывать, молча пила кофе. Людвика между тем продолжала:

- И зачем тащить к нам в дом… «помощниц»? – ядовито передразнила она брата. – Чего в свой дом не притащил?

- Может, потому что я там не живу? – холодно поинтересовался Джеймс. – Людвика, а ты, оказывается, такая снобка! Вся в отца.

- Хоть кто-то должен быть в него? – парировала Людвика и бросила выразительный взгляд в мою сторону, подчёркивая своё отношение к моему нахождению здесь.

- Людвика! – рявкнул Джеймс.

На этот раз так, что вздрогнули мы обе. До этого Джеймс хоть и показывал, что злится, но чувствовалась снисходительность к младшей сестре. Сейчас же сестрёнка здорово разозлила брата. Она это поняла, глаза опустила, но по юности или дурости, отступать не привыкла.

- Хотела позавтракать с тобой, но аппетит испортился, – встала она, задрав нос, и ушла.

Джеймс какое-то время смотрел ей вслед, играя желваками и пытаясь успокоиться. Взял себя в руки, хмуро повернулся ко мне:

- Извини, Мартина.

- Всё нормально, Джеймс.

- Нет, не нормально. Сестра слишком разбалована. Я тоже приложил к этому руку и сейчас пожинаю плоды. Только ты в этом не виновата.

Джеймс побарабанил пальцами по столу. Хмурая складка между бровями разгладилась, он повернулся ко мне с улыбкой.

- И я постараюсь загладить сей неприятный инцидент. Как твой начальник даю тебе на сегодня выходной.

Я радостно выдохнула. Мы собирались ехать на работу, после того как заскочим ко мне переодеться. Но от выходного я не откажусь.

- Но лишь для того, – продолжил Джеймс, – чтобы ты могла собраться сегодня к вечеру. Мы пойдём в оперу, раз ты так любишь музыку. Сегодня премьера.

- Извини, Джеймс, – смягчила я отказ улыбкой. – Я бы с удовольствием, я люблю оперу, ты прав. Но я не могу.

- Почему?

- Я обязательно встречу там кого-то из знакомых. Я имею в виду, знакомых по прошлой жизни. Мне и так чудом удавалось избегать встреч, сопровождая тебя. Пряталась, убегала, прикрывала лицо. Но в опере не убежишь не спрячешься. Тем более если премьера, из  наших там точно кто-нибудь будет.

- И что? Разве твои не знают, что ты в столице? – резонно спросил Джеймс.

- Знают. Но где меня искать – нет.

- И как это узнают те, кого ты встретишь в опере? Если ещё встретишь. Ну, расскажут у тебя в Адуаке, что видели тебя в Авиженской королевской опере – и что? Мы с тобой вообще в королевской ложе будем. Можем даже не покидать её в антракте.

- Я буду с тобой…

- И если про тебя кто будет спрашивать – я тебя не выдам, – лукаво улыбнулся Джеймс.

- А если столкнусь, меня прямо спросят, где я и чем занимаюсь…

- Что, прямо адрес надо называть? – театрально поразился Джеймс.

Я шутливо стукнула его по плечу.

- Тебе всё шуточки. Нет, но меня пригласят в гости, я должна любезно пригласить в ответ к себе. И так далее. Ты же сам всё знаешь.

- Марти-и, – когда Джеймс так обращался ко мне, растягивая имя, я чувствовала себя сущим ребёнком, – вот именно, что знаю. Светский щебет такой, что всегда можно начирикать много слов и ни о чём. Положись на меня, я тебя не оставлю.

Эх, умел Джеймс уговаривать. В оперу хотелось. Очень. Тем более на премьеру. Да и действительно, чего я боюсь? Ну, встречу знакомых, так необязательно всё о себе выкладывать как на духу. А выслеживать меня никто не будет, кому я нужна.

Видя, что я дала слабину, Джеймс как обычно, решил за меня.

- Всё, без вариантов, опера нас ждёт-рыдает. Не теряем время. Это я – надел чистый камзол и готов. А вам, девочкам, полдня собираться. Деньги нужны? – пристально посмотрел он на меня.

- Ещё чего, – фыркнула я. – Вот сестра тебя сейчас не слышит.

Уголки губ Джеймса дрогнули, но он всё-таки не удержался и захохотал. Я тоже не удержалась и засмеялась.

Таких весёлых и смеющихся застала нас Людвика, проходившая мимо столовой. Зло сузила глаза и надула щёки как бурундук. Задрала выше нос и пошла дальше. А мы с Джеймсом переглянулись и зашлись весельем в новой волне.

Глава 25

Я отказалась от того, чтобы Джеймс проводил меня до моего жилья, и он проводил только за ворота, где уже поджидал наёмный автосид. Идти до ворот было долго. Я уже и забыла, что герцоги Зальцерус живут не в привычном для меня особняке, а в настоящем дворце. Хоть и была здесь на балу. Но тогда я так волновалась, что на многое не обращала внимание.

Сейчас же мне в глаза бросались детали – отделка внутреннего убранства самыми роскошными материалами. Небрежно расставленные детали интерьера, каждая из которых стоила целое состояние. Отделанный самим дорогим мрамором фасад дворца и колонны из светящегося внутренним светом ропала.

Ухоженный огромный сад, занимавший территорию в сердце столицы размером с парк в Адуаке. Каждая мелкая деталь вопила о роскоши, респектабельности и принадлежности к высшей знати королевства.

И вроде бы я не была за забором этого мира – мира, которому принадлежал Джеймс. Я высокородная вилени, да ещё к счастью, из состоятельной семьи. Но мой мир был другой, попроще, а этот был чужд и пугал. Хотя никогда раньше я не чувствовала себя неуютно рядом с теми, кто был богаче или высокородней.

В который раз я удивилась, как же Джеймс вырос таким простым, чутким, понимающим и замечательным парнем?

Обычно с аристократами такое случается, когда они проходят через тяжёлые жизненные испытания или страдания, которые счищают всё наносное как шелуху с лука. Как, например, с воющими магами с туманниками. Или теми, что познали потери или нужду. Но балованный родителями и самим королевским величеством Джеймс не проходил никакую школу жизни, на его долю не выпадали тяжёлые испытания.

Не считать же в самом деле испытанием висящую над ним долю будущего короля и навязанную невесту, которую он даже не знает в лицо?