Четыре после полуночи - Кинг Стивен. Страница 10

И взял Водолазку за руку, но тот идти не хотел и вновь открыл рот.

– Напрасно, – покачала головой девушка, как показалось Брайану, обкуренная.

Водолазка закрыл рот и позволил Гаффни увести себя в салон первого класса. Один раз он оглянулся и посмотрел на них, в его глазах так и застыло недоумение.

Ник уже смотрел в иллюминатор.

– Вроде бы летим над Скалистыми горами и на безопасной высоте.

Взглянул и Брайан. Да, Рокки, похоже, это хребет. Высота полета примерно тридцать пять тысяч футов. Как и говорила Мелани Тревор. Значит, все в порядке… по крайней мере пока.

– Идите сюда, – позвал он Ника. – Помогите сломать эту дверь.

– Позвольте мне руководить операцией, Брайан? Опыт по этой части у меня есть.

– Будьте так любезны. – Брайан поневоле задался вопросом: откуда у Ника Хопуэлла опыт по части сворачивания носов и вышибания дверей? И решил, что история эта скорее всего длинная.

– Хорошо бы знать, насколько крепок замок. Если мы надавим слишком сильно, то можем влететь в кабину. А мне не хотелось бы, чтобы мы разбили то, чего бить не следует.

– Не знаю, – задумчиво ответил Брайан. – Но не думаю, что это сейфовый замок.

– Отлично! Теперь повернитесь ко мне лицом, правым плечом к двери. Я, соответственно, левым.

Брайан повернулся.

– Считаю я. На счет «три» бьем плечом в дверь. Ноги согните. У нас больше шансов выбить замок, если точка приложения силы будет ниже. Бьем не со всей силы. Если не хватит, прибавим во второй раз. Понятно?

– Так точно.

Девушка, уже более осознанно воспринимающая происходящее вокруг, неожиданно спросила:

– Наверное, запасной ключ под ковриком оставляют, не так ли?

Ник удивленно посмотрел на нее, потом повернулся к Брайану:

– Может, действительно есть запасной ключ?

Брайан покачал головой:

– Боюсь, что нет. Зачем давать террористам лишний шанс?

– Конечно, – кивнул Ник. – Естественно. – И подмигнул девушке. – Молодец, голова для того и нужна, чтобы думать.

Девушка выдавила из себя улыбку.

Ник вновь посмотрел на Брайана:

– Готовы?

– Да.

– Поехали. Раз… два… три!

Они синхронно ударили в дверь, и она открылась на удивление легко. Между служебной зоной и кабиной была маленькая приступочка, в три дюйма, ступенькой-то не назовешь. Нога Брайана соскочила с нее, и он полетел бы головой вперед, если бы Ник не схватил его за плечо. У англичанина была удивительно быстрая реакция.

– С дверью разобрались, – сказал он скорее себе, чем Брайану. – Теперь посмотрим, что мы имеем, не так ли?

Брайан увидел, что кабина пилотов пуста, и по рукам и шее побежали мурашки. Одно дело знать, что «767» может пролететь тысячи миль на автопилоте, руководствуясь информацией, заложенной в бортовую навигационную систему (Господи, да он сам сколько раз передавал управление автопилоту), но совсем другое – лицезреть два пустых кресла в первом ряду кабины. Брайана как громом поразило. Такого он не видел за всю свою карьеру.

Но вот довелось. Ручка управления двигалась сама по себе, удерживая самолет на заданном курсе. Приборный щиток горел зелеными лампочками. Два маленьких крылышка на индикаторе высоты покачивались выше черты, отмечающей уровень моря. А в небе горели миллионы звезд.

– Однако… – выдохнула девушка.

– Господи! – одновременно вырвалось у Ника. – Взгляните сюда, дружище.

Ник указывал на полупустую чашку кофе на столике-консоли по левую руку от кресла пилота. Рядом с чашкой лежала пару раз надкушенная плюшка. Брайану тут же вспомнился сон, и его аж затрясло.

– Что бы это ни было, произошло все неожиданно и очень быстро, – заметил он. – Посмотрите сюда. И сюда.

Он показывал на кресло пилота и на пол у кресла второго пилота. Там, в свете от приборного щитка, поблескивали часы: водонепроницаемый «Ролекс» и «Пульсар».

– Если вам нужны часы, то выбор очень богатый, – раздался голос у них за спиной. – В салоне их полным-полно.

Обернувшись, Брайан увидел Алберта Косснера, аккуратненького и очень юного в ермолке и футболке с надписью «HARD ROCK CAFE». Рядом с ним стоял пожилой господин в пиджаке спортивного покроя.

– Правда? – спросил Ник.

Похоже, впервые он потерял присущую ему самоуверенность.

– Часы, драгоценности и очки, – пояснил Алберт. – А также сумочки и бумажники. Но самое странное… я уверен, что там есть вещи, которые находились внутри людей. Вроде хирургических штифтов и кардиостимуляторов.

Ник посмотрел на Брайана. Англичанин заметно побледнел.

– Откровенно говоря, я склонялся к точке зрения нашего грубого и болтливого друга. Думал, что самолет где-то приземлился, пока я спал. А потом команда и большая часть пассажиров выгрузились незаметно для меня.

– Я бы проснулся, если бы самолет начал спускаться. Это привычка. – Брайан неожиданно для себя заметил, что не может оторвать глаз от пустых кресел, недопитой чашки кофе, недоеденной плюшки.

– Со своей стороны я мог бы сказать то же самое, – согласился Ник, – поэтому я решил, что мне подсыпали снотворного.

«Уж не знаю, чем зарабатывает этот парень на жизнь, – подумал Брайан, – но он наверняка не продает подержанные автомобили».

– Мне снотворного подсыпать не могли, потому что я ничего не пил, – ответил Брайан.

– Я тоже, – поддакнул Алберт.

– В любом случае, пока мы спали, самолет не садился, не взлетал, – заверил их Брайан. – Самолет может лететь на автопилоте, «конкорд» может садиться на автопилоте, но без человека самолет в воздух не поднять.

– Значит, мы не садились, – кивнул Ник.

– Нет.

– Тогда куда же они подевались, Брайан?

– Не знаю. – Брайан шагнул к креслу пилота, сел.

«Боинг‐767» летел на высоте 36 тысяч футов, как и говорила Мелани Тревор, курсом 090. Через час или два им предстояло изменить курс, повернув на север. Брайан взял штурманскую книгу, взглянул на датчик скорости, сделал несколько быстрых расчетов. Потом надел наушники.

– Денверский центр, говорит «Американская гордость», рейс двадцать девять, прием.

Он переключился в режим приема и… ничего не услышал. Абсолютно ничего, даже статических помех. Проверил радиочастоту. 7700, как и положено. Вернулся в режим передачи.

– Денверский центр, пожалуйста, ответьте, говорит «Американская гордость», рейс двадцать девять, повторяю, «Американская гордость». У меня проблемы, Денвер, проблемы.

Режим приема. И ничего.

От следующего движения Брайана сердце Алберта Туза Косснера учащенно забилось. Действительно испугаешься, если пилот бьет ребром ладони по контрольной панели. «Боинг‐767» – едва ли не самый современный, напичканный электроникой пассажирский самолет. А высокочувствительная электроника не любит, когда с ней так обращаются. Подобные методы применимы разве что к старому радиоприемнику, который покупаешь за доллар на какой-нибудь распродаже.

Брайан вновь вызвал Денверский центр. И снова не получил ответа. Никакого ответа.

Поначалу Брайан просто ничего не мог понять. А потом испугался, по-настоящему испугался. До этого момента времени на страх у него не было. Впрочем, он еще не исчерпал все возможности. Брайан перешел на аварийную радиочастоту. Снова не получил ответа. Такого он и представить себе не мог. Все равно что набираешь на Манхэттене номер 911, а автоответчик сообщает тебе, что все уехали на уик-энд. Если обращаешься за помощью по аварийной радиочастоте, ответ приходит всегда.

«Во всяком случае, до этой ночи», – уточнил про себя Брайан.

Он перешел на UNICOM, частотный диапазон, в котором пилоты частных самолетов получали инструкции, касающиеся посадки в маленьких аэропортах. И ничего не услышал. Он не верил своим ушам. Обычно пилоты частных самолетов трещали без умолку. Девчушка в «пайпере» интересовалась погодой. Парень из «сессны» выпрыгивал из штанов, требуя позвонить его жене и сказать, что к обеду приедут трое гостей. Пилот «лира» просил дежурную в аэропорту Арвады сообщить пассажирам, зафрахтовавшим его самолет, что он задержится на пятнадцать минут, но на бейсбольный матч в Чикаго они успеют.