Ключ к сердцу тьмы - Романовская Ольга. Страница 7
– Карты, миледи? – нарушив обет молчания, переспросила она.
– Да, самые обычные, игральные. Большие или маленькие, значения не имеет.
Я собиралась коротать время не за покером или вистом, а за банальными пасьянсами. Им меня научила покойная бабушка, мастерица по части карточных развлечений. Отец ворчал, что именно она стала причиной пагубной страсти Юзефа. Вздор, конечно. Не бабушка толкнула брата в игорные дома, не она заставала закладывать последнюю рубашку. Офелия никогда не ставила на кон денег, таково было ее правило. Азарт, но не алчность.
Инга насупила светлые, едва заметные брови, делавшие ее похожей на снежную деву. Понятно, герцогине Экхем не положено даже думать о столь низменном развлечении.
– Я могу достать миледи пяльцы, – наконец, когда я уже отчаялась дождаться ответа, предложила горничная.
Вышивание! Будущая встреча с супругом померкла перед перспективой часами тыкать иголкой в канву. Вместо цветов и пташек у меня неизменно выходили дыры и проколотые пальцы.
– Достань себе. – Если уж я госпожа, имею право наказывать. – Вышей на платках мою новую монограмму.
– Хорошо, миледи получит карты.
Инга оказалась неглупой и приняла единственно верное решение.
Словом, в тот городок мы заехали только ради игральных карт, следующая остановка значилась только через два-три часа. Как все провинциальное, новое и неизведанное, он вызвал у меня неподдельный интерес. Отдернув занавеску, по-ребячески вглядывалась в узкие улочки, провожала глазами петухов, бесстрашно взлетавших прямо из-под колес, ловила запах дыма и сдобы, витавший в воздухе. Другие, менее приятные вещи я старательно не замечала.
Городок совсем не походил на столицу, казалось, его застроили хаотично, безо всякого плана. Ширина улиц, даже центральных, оставляла желать лучшего, но сопровождавшая нас охрана быстро решала вопрос со встречными повозками и пешими обывателями. Ответом служили недружелюбные взгляды и сердитое ворчание. Но больше всего меня поразили рынки. Их могли устроить где угодно: на крыльце дома, перевернутых бочках на площади, даже возле церкви. Один такой, большой, с палатками и балаганом, развернули прямо перед мэрией – немыслимо! Привлеченная яркими красками и громкими криками зазывал, я велела остановить карету. Жутко хотелось размять ноги, запастись впечатлениями перед долгими монотонными днями в пути. Ну что приготовил для меня Дональд даже в этом городе? Очередной гостиничный номер, четыре стены и окно. Не хочу!
– Миледи, запрещено!
Стоило открыть дверцу экипажа, как ко мне подлетел младший секретарь мужа. Проигнорировав его слова, подобрала юбки и спрыгнула на землю безо всякой подножки.
– Миледи! – не унимался Дональд. – Его светлость…
– Его светлости здесь нет, приказы отдаю я, – устав от пустословия, оборвала секретаря. – Или ваше слово весомее слова герцогини?
Молодому человеку не нашлось, что ответить. Он неохотно спешился и вместе с горничной устремиться за взбунтовавшейся госпожой. Я же упивалась свободой. Вседержитель, я ведь никогда не гуляла вот так, среди простого народа, не видела скоморохов – да много чего еще. Обычные забавы казались милее оркестра при свечах. На званых вечерах люди такие надутые, а здесь живые, искреннее улыбаются, смеются, а не думают, какую гадость сделать ближнему. Хотелось подойти то к одному, то к другому лотку, подержать в руках тончайшие пуховые платки, попробовать таинственный сбитень, который настойчиво предлагали разносчики.
– Миледи.
На плечи легло пальто с дорогой меховой опушкой – горничная позаботилась о том, чтобы я не замерзла. Ну да, на дворе осень, пусть пока теплая, но коварная. Несомненно, Инга извлекла пальто из сундука. Что еще там припасено и зачем? Я прекрасно бы обошлась своей накидкой, зачем было укладывать меха?
– Спасибо, – я сочла нужным поблагодарить за заботу.
Понимаю, работа горничной заключается в обеспечении максимального удобства госпожи, но от вежливости еще никто не умирал.
– Нам лучше вернуться, миледи, – приставучей мухой ныл в ухо Дональд.
Притворившись глухой, смело шагнула к лотку со сбитнем и привычно потянулась к поясу, запоздало сообразив, что кошелька там нет. Да, неприятная ситуация! На помощь снова пришла Инга. Она вышла из-за моей спины и, перекинувшись с торговцем парой слов, получила кружку заветного напитка.
– Впредь скажите мне, миледи, я сделаю, – с обычным отстраненным видом попросила горничная.
Кивнула и пригубила сбитень. Он оказался непривычно сладким, но вкусным. Так вот что пили простолюдины на ярмарках! Представила реакцию мужа при виде меня с глиняной кружкой в руках. Герцог сразу бы развелся, благо брак не консумированный, невесту можно вернуть родителям. Интересно, разгневался бы отец, накричал или просто насупил брови?
Не спеша, стремясь ничего не упустить из виду, двинулась вдоль рядов. Меня влекла палатка гадалки, чья яркая вывеска выделялась на фоне других. На ней красовалась колода карт, одна перевернута «рубашкой» вниз – пиковый туз. Сначала я отвернулась: гадания – глупые суеверия, но потом поддалась соблазну. Напрасно Инга и Дональд, объединив усилия, пытались меня остановить, чуть ли не тянули за руки, туманное будущее, тревога за собственную судьбу неуклонно влекли к представительнице одной из древнейших профессий. Умом понимала: женщине (как странно это звучало!) моего положения не пристало бывать в балаганах, но меня выдали замуж насильно, то есть подарили все основания для протеста. Я выбрала самый скромный – гадалку.
Перед палаткой выстроилась очередь: всего один мужчина, остальные – девушки, наверняка пришли за именем суженного.
– Госпожа!
Инга исхитрилась ухватить меня под локоть и предприняла последнюю попытку спасти честь Рардежей. Увы, жажда соприкоснуться с судьбой оказалась сильнее.
– Я пойду! Обожди меня здесь.
Решительно скинула ее руку и шагнула к палатке. Стоявшая ближе всех девушка возмутилась чужому нахальству, но вовремя сунутая Дональдом монетка уладила назревавший конфликт. Младший секретарь тенью скользнул следом за мной и замер у входа: не желал-таки оставлять одну. Пусть стоит, все равно гадание – глупое развлечение, никаких секретов он не услышит.
Обстановка палатки, равно как внешность ведьмы разочаровали. Я не рассчитывала увидеть старый, местами полысевший ковер и перевернутый ящик. Он служил подставкой для хрустального шара – единственного интересного предмета во всем шатре. Надеюсь, настоящего, с виду он не походил на стеклянный. А вот ведьма явно шарлатанка: судьбу не может предсказывать вульгарно накрашенная девица, увешанная фальшивым золотом. В драгоценностях я разбиралась, подделку вычислила сразу. Одежда оказалась под стать всему остальному: невнятная черная кофта, вылинявший зеленый платок и длинная, до пят, юбка в жутких розочках.
– Ну, чего замерла? Заходи!
Ведьма даже не потрудилась встать, только звякнула браслетами на руке. Непривыкшая к подобному обращению, я в нерешительности сделала шаг и замерла. Разве не положено здороваться, желать друг другу хорошего дня? Понимаю, гадалка не светская дама, мой титул ей тоже неизвестен, но существуют общечеловеческие нормы вежливости.
– Давай, давай, красавица!
Судя по выражению лица и суетливости в движениях, ведьма хотела скорее от меня избавиться и принять нового клиента. Ну да, время – деньги.
Стиснув в кулаке монеты, опустилась на табурет и с трепетом уставилась в хрустальный шар. Обычный отразил бы мое лицо, этот – ничего. Неужели магический?
– Ну, чего хочешь?
Ведьма достала из рукава карты, гораздо больше привычных, и принялась тасовать, ловко, словно Юзеф. Меня заинтересовала «рубашка» с изображением черных котов. Морды с зелеными глазами симметрично смотрели вверх и вниз.
– А разве мы не?.. – указала на шар.
Ну вот, зашла, и все слова вылетели из головы.
– Так ты замужем, красавица, – улыбнулась хозяйка палатки, продемонстрировав золотой зуб. Вот дурновкусие! – Жениха высматривать не нужно, а судьбу карты предскажут. Ну-ка!