Vita Nostra. Работа над ошибками - Дяченко Марина и Сергей. Страница 13
«Вы должны восстановить информационную составляющую и вспомнить экзамен, – втолковывал ей Стерх. – Обязательно делайте записи в тетради каждый день, без перерывов».
Сашка разогрела свою пиццу, к тому времени напоминавшую подметку от сапога, слегка запачканную сыром с приставшей веточкой укропа. Голод тем не менее не тетка, и Сашка сжевала свой ужин до половины, прежде чем замереть с открытым ртом от самой обыкновенной мысли: а где, собственно, теперь Валентин? Жив ли он? Как сложилась его судьба – может, он даже счастлив?!
Сашка поперхнулась пиццей. На прежнюю квартиру Валентина – туда, где осталась его семья, – она никогда не звонила, но телефонный номер отчего-то помнила. Одно время этот номер висел на холодильнике под магнитом с изображением маленького замка – Ласточкиного Гнезда…
Она спустилась в холл вприпрыжку – сама не веря, что решится и позвонит.
– Алло, – сказал на том конце связи молодой мужчина.
– Здравствуйте, – сказала Сашка. – Могу я говорить с Валентином?
– С кем? – удивился собеседник.
– С вашим отцом, – Сашка даже не запнулась ни на секунду.
– Но, – ее собеседник растерялся. – Он здесь давно не живет…
– Вас не затруднит, – сказала Сашка, – продиктовать мне его актуальный номер?
– А вы кто?
«Я убийца реальности, – мрачно подумала Сашка, – и разрушитель грамматических конструкций».
– Я из Собеса, – сказала вслух. – У нас в документах указан его телефон.
– Но он не живет здесь уже шестнадцать лет!
«Почему?!»
– Бюрократия, – Сашка заставила себя говорить спокойно. – Номер устарел. Помогите мне, пожалуйста.
Записывать телефон она не стала – запомнила. Поблагодарила безымянного собеседника. Вытерла пот со лба.
Валентин развелся. Все равно развелся, много лет назад. Ушел из семьи добровольно, независимо от знакомства с мамой…
Но к кому он ушел? Вдруг в его жизни новая семья, и родился сын, и его назвали Валиком в честь отца?!
– Алло, – сказал на том конце связи мужской голос, на этот раз усталый и глуховатый. Сашка почти не узнала его и на секунду запнулась:
– Валентин…
И забыла его отчество. Вылетело подчистую.
– Я коллега вашей жены, – ляпнула первое, что пришло в голову.
– У меня нет никакой жены, – сказал он с расстановкой. – Вы кому звоните?
– Простите, я ошиблась номером, – выдохнула Сашка. Повесила трубку. Постояла несколько секунд, упершись лбом в пластиковую стену.
Он одинок, как и мама. Это, по крайней мере, справедливо… но ничуть не радостно.
– Оставь уже их в покое!
Сашка резко обернулась. Лиза стояла совсем близко, и непонятно, как она ухитрилась так бесшумно подойти. Сашка невольно напряглась, будто ожидая, что Лиза сейчас вспорет ей живот голыми руками.
Лиза увидела ее взгляд и отступила на несколько шагов. Примирительно растянула губы:
– Ты три раза набираешь свой домашний номер. И даешь отбой. Думаешь, им сейчас нечего делать, только слушать твои звонки?
Сашка перевела взгляд на трубку в своей руке и осознала, что Лиза совершенно права. Неприятно, что она подглядывает, что знает Сашкин домашний номер… Впрочем, информационному объекту, Слову великой Речи, напрягаться и шпионить не надо. Лиза сейчас понимает о Сашке гораздо больше, чем той хотелось бы.
– Это не твое дело, – Сашка вернула трубку на рычаг.
– Отойди-ка, – Лиза шагнула вперед, Сашка едва успела ретироваться к кадке с фикусом. Лиза уверенно сняла трубку, покосилась на Сашку через плечо:
– Как зовут твою мать?
– Не вздумай, – пролепетала Сашка. И добавила через несколько секунд: – Ольга Антоновна.
– Ольга Антоновна? – заговорила Лиза в трубку очень мягко и очень уверенно. – Я давняя подруга Александры, звоню, чтобы высказать вам искреннее соболезнование и спросить, не нужна ли помощь? Любая?
У Сашки, кажется, отключился слух – как если бы над головой завелась турбина реактивного самолета. Лизе отвечали, она кивала так, будто собеседница была рядом, и говорила что-то еще – скорбно, сдержанно, страшно долго, как показалось Сашке. Потом повесила трубку, несколько секунд постояла, повернувшись к Сашке спиной, и снова глянула через плечо – вопросительно.
– Спасибо, – прошептала Сашка.
В комнате Лизы стоял табачный дух, о котором Сашка давно забыла. Лиза ухмыльнулась, прочитав выражение ее лица, упала в офисное кресло, закинула ноги на край стола:
– Забавно, что ты как ошпаренная выскочила замуж за одноклассника.
Сашка опасливо посмотрела на белую доску, закрепленную над столом. В магнитном стакане-держателе, кроме двух черных маркеров, помещался тюбик зубной пасты. Сашка несколько секунд смотрела только на него.
– Я думала, – с улыбочкой продолжала Лиза, – что в школе ты парней не видела в упор, только учебники, пятерки, вот это всё…
– Это не я выскочила за него замуж, – Сашка, с трудом отвернувшись от доски, поискала, куда сесть, и осторожно опустилась на краешек стула. – Это была другая… женщина.
– Ты, конечно, – сказала Лиза тоном, не терпящим возражений. – Это была ты!
Она окинула Сашку оценивающим взглядом, будто выбирая товар на невольничьем рынке, и Сашке сделалось неприятно. Лиза мигнула, моментально изменившись, из торговки человечиной превратившись в юную, очень несчастную девушку:
– Может быть, где-нибудь в другом… параллельном тексте я счастливо жила со своим Лешкой… пока не разбежались, как это бывает. А может, и не разбежались…
Ее голос дрогнул, она смотрела теперь сквозь Сашку, сквозь стены, в пространство. Сашка открыла было рот, подбирая слова, уместные в эту минуту, – но Лиза не стала дожидаться утешения. Ее лицо снова изменилось, повзрослело, глубже запали глаза.
– Твоя мать отлично держится, вокруг полно людей, родственники, коллеги, все соболезнуют. Ужасно, короче, но естественно. Как обычно. Не вздумай лезть туда, Самохина. Это больше не твоё.
– Я и не лезу, – глухо сказала Сашка. – Я им… грамматически… чужая.
– И радуйся, – сказала Лиза с нажимом. – Радуйся, что чужая! Значит, он не станет их живьем жрать, когда ты провалишь зачет!
– Не провалю, – быстро сказала Сашка. Лиза снова окинула ее взглядом и решила сменить тему:
– А почему ты не рассказывала на первом курсе, что у тебя в школе была сумасшедшая любовь?
«Кому рассказывать, тебе?» – подумала Сашка, а вслух сказала:
– Не было никакой любви. Вообще не понимаю, как я на него купилась. Трус, позер, жлоб…
– Красавец? – Лиза прищурилась.
– Да. И очень популярный парень… был, – Сашка запнулась.
– Значит, все-таки влюбилась, – сказала Лиза задумчиво. – Такие, как ты, из первой же влюбленности делают белое платье с фатой и куклой на капоте…
Сашка придержала язык и не стала огрызаться. Хватит с нее сегодня резаных ран на свитере.
– От тебя фонит, – помолчав, сказала Лиза.
– Что?!
– Фонит, говорю, мужиком. Нормальным. Взрослым. Как если бы ты запала на кого-то, но не как девчонка, а… Ты извини, я в таком состоянии, что эти информационные потоки ловлю бессознательно. Как запахи, – Лиза улыбнулась непривычной, странно-деликатной улыбкой.
– Нет никакого мужика, – сказала Сашка так грубо, как только могла.
В насмешливых глазах Лизы ей померещилось сожаление.
Сообщение от Стерха пришло ровно в восемь: «Здравствуйте, Саша! Для выполнения основного задания откройте прикрепленный файл. Увидимся вечером, Н.В».
Она ткнула пальцем в строчку «Работа НО 1», чуть не проломив монитор. Экран залился красным светом – таким ярким, будто Сашку прижали носом к работающему светофору. В центре экрана кружились три точки, будто горящие птицы в небе над мировой катастрофой.
Анимированная картинка была сродни черным «фрагментам», которые Стерх давал ей прежде. Сашка задержала взгляд на плавающих точках, пытаясь удержать их в поле зрения одновременно. Перестала дышать, начала мысленный отсчет: раз. Два. Три…