Дети Джедаев - Хэмбли Барбара. Страница 20
Люк прикоснулся ко лбу. Он нащупал небольшой кружок загрубевшей кожи на том месте, где вставлялся электрод. Он понял, что тоже подвергался внушению.
«Где мы?» Он осторожно поднялся и закрепил у пояса свой Огненный Меч. Через дверь они вышли в коридор, пахнувший металлом, химикатами и очистительным раствором. При ровном, спокойном освещении стены выглядели светло-серыми. Пол под ногами слегка вибрировал от гудения двигателей. Рядом скользил, начищая пол, робот типа MSE — 15.
«Мы — на корабле», — последовал ответ Трипио. — "Это -дредноут. «Боевая Луна», о которой говорил штурмовик Потман. Гигантский корабль, замаскированный под астероид. Он нас и обстрелял. «Глаз Палпатина».
Глаз Палпатина. Название показалось Люку знакомым. Он слышал об этом во время своего длительного и смутного путешествия в прошлое, которое не было его собственным. Тем не менее, он был осведомлён о размерах корабля. Это был самый огромный из космических суперистребителей. Он обладал огневой мощью, способной уничтожить целую планету.
«Конечно, — подумал Люк. — Он был создан задолго до Звезды Смерти, когда считалось, что чем больше Имперский Флот, тем лучше».
«На этом астероиде не было базы, Мастер Люк, — объяснял Трипио. — Этот „астероид“ был кораблём, обстрелявшим нас с помощью автоматического компьютерного наведения огня».
«Ты уверен?» — Люк готов был поклясться, что пушками управляла чья-то живая рука.
«Абсолютно, — отозвался Никос. — Никто не мог проникнуть в пушечный отсек, и на борту нет никого, кто мог бы обращаться с такого рода оружием».
«Никого… — повторил за ним Люк. — Они собирают свои ударные группы… — Люк остановился, вспомнив заброшенную базу в лесу и сорок пять шлемов, висевших на стене. — Не говорите мне о существовании каких-то групп, которые что-то выжидали».
Они вошли в большое помещение, служившее столовой. Десять или двенадцать огромных покрытых белой шерстью двуногих существ нервозно толпились у пищевых автоматов, забирая тарелки и быстро засасывая в себя пищу через короткие хоботки, выше которых располагались четыре мерцающих чёрных глаза. У некоторых из них было оружие — в основном вывернутые из столов и стульев ножки. На основании этого Люк заключил, что эти существа не совсем бесчувственные.
От дверей в противоположном конце этой длинной комнаты послышался какой-то шум. Двуногие существа обернулись, подняв своё оружие. На пороге появилось семь трёхногих существ. Колышащиеся мешкообразные туловища со свободно свисающими щупальцами опирались на длинные ноги. Глаза в глубоких глазницах беспорядочно вращались.
Двое из волосатых двуногих существ направились к пищевым автоматам и набрали так много тарелок и чашек, что их едва можно было унести. Сопровождаемые одним из своих товарищей, вооружённым ножкой от стула, они осторожно приблизились к вновь пришедшим. Тот, что был покрупнее, поднял вверх покрытую шерстью лапу и что-то весьма немелодично прогудел. Трёхногие ничего ему не ответили. Тогда он протянул им тарелки.
Трёхногие существа, вытянув хоботки, принялись за еду. Некоторые из них пытались неловко захватить тарелки своими щупальцами. Белые мохнатые существа, стоя у пищераздаточных автоматов, слегка подталкивали друг друга. Один из них, превосходивший ростом других, с необычной лёгкостью выдвинулся вперёд и похлопал по плечу ближайшего к нему трёхногого. Этот жест, как понял Люк, выражал достаточно миролюбивое настроение.
«Так будет достаточно!» — раздался возглас. Скользящие двери широко раскрылись, и в помещение ворвалась группа приблизительно из пятнадцати гаморреанцев, облачённых в униформу штурмовиков, с которой были срезаны рукава. На руках и груди блестели покрытия из белой брони, закреплённые с помощью серебристой тесьмы. Шлемы штурмовиков самых разных типов были сдвинуты на затылок, наподобие шляп. У возглавлявшего эту группу Угбуза на голове красовался похожий на ведро чёрный шлем артиллериста. Видневшееся из-под него покрытое бородавками свинообразное лицо казалось угрожающе зловещим. Вооружены они были бластерами, пиками, топорами и луками.
«Человеческое притворство! Каждый проходил врача перед наймом на работу. Таковы правила Флота, и этому нет оправдания. На корабле слишком много притворщиков».
Угбуз щёлкнул пальцами. Другой гаморреанец — Люк решил, что это крок — тяжёлой перекатывающейся походкой направился к пищевым и кофейным автоматам, а Угбуз с остальными уселись за стол. Люк увидел среди них Крей и Трива Потмана.
Смутно стало вспоминаться, что произошло несколько дней тому назад. И потом — принятие пищи, сон и… попытки убедить старшего офицера отправить его в больничный отсек, когда головная боль и головокружение становились невыносимыми. Ему вспомнилось, что иногда он тренировался в стрельбе, но плохое самочувствие не позволяло достичь столь же высоких результатов, что и… другие штурмовики.
В его памяти они все сохраняли человеческий облик.
Белые мохнатые существа немного потеснились, чтобы дать возможность штурмовикам-гаморреанцам и их спутникам выпить кофе. Почёсывая голову и издавая воркующие звуки, они озадаченно и встревоженно наблюдали за сидевшими за столом. На них также были следы от электродов. Люк сделал вывод, что операции по внушению проводились над различными существами с разной степенью жестокости. Какое-то трёхногое существо неуверенно направилось к столу, где сидели штурмовики. Оно приблизилось, и это не понравилось Триву Потману, который ударил его тыльной стороной ладони. Трёхногий упал, задевая стулья. Выбритое лицо Потмана выражало беззастенчивое высокомерие, столь характерное для штурмовиков Империи, бездумную удовлетворённость своим положением и уверенность в своей полной безнаказанности.
Точно такое же выражение было на лице Крей.
Люк вздохнул и, огибая столы, направился к ним, пытаясь определить, сможет ли он в достаточной степени использовать Силу, чтобы вывести Крей из её гипнотического состояния. Чувствовал он себя неважно: болела голова, трудно было передвигаться, но тошнота больше не ощущалась. Он надеялся, что сможет достаточно сконцентрироваться и с помощью Силы выйти на контакт с Силой внутри самой Крей.
Гаморреанцы, по крайней мере, представители племён гекфеддов, казалось, были рождены для того, чтобы стать штурмовиками. Они чувствовали себя как дома: пол столовой был загромождён пластиковыми тарелками и кофейными чашками. У места раздачи пищи они образовали целую гору высотой около метра. MSE-роботы рыскали по столовой подобно ищущим добычу хищникам, но по своей конструкции они были не в состоянии подбирать тарелки и направлять их через специальные отверстия в автоматизированные кухни. Возле скользящих дверей бесстрастный робот SP-80 методично смывал со стены брызги и пятна от пищи.
«Капитан!» — приветствовал Люк Угбуза, который ответил по-военному кратким жестом. Люк присел рядом с Крей.
«Люк». Её обращение было приятельски небрежным. Люк увидел, что Крей обрезала свои волосы. Или это Угбуз, пользуясь своей властью, заставил её сделать это? Без макияжа, в своей оливково-серой форме, великоватой для её тонкой фигуры, и с короткой стрижкой она походила на неуклюжего подростка.
"Бери стул, парень. Дай своим костям отдохнуть. Не думай, что наш утренний налёт был последним. Принесите нам кофе, -добавила она, едва взглянув на роботов. — Хочешь кофе, Трив?
«Хочу, — ухмыльнулся тот. — Интересно, что за бурду выдают эти автоматы?»
Крей рассмеялась, и смех прозвучал грубовато и резко. Впервые за последние месяцы Люк видел её смеющейся и настолько расслабившейся; это было странное ощущение. «Люк, ты вертишься здесь, чтобы получить голографические данные? Не знаю, кто организовал местную библиотеку. Не позднее, чем…»
«Мне надо поговорить с тобой, Крей. — Люк кивнул на открытую дверь через которую он вошёл и добавил: — Без свидетелей».
Она нахмурилась. В тёмных глазах промелькнуло беспокойство, хотя она, несомненно, считала его своим товарищем-штурмовиком. Возможно, она помнила — в какой-то степени — что они были друзьями, так же как и то, что её звали Крей Мингла. Люк знал и раньше о фанатичной преданности режиму со стороны штурмовиков, но с такой степенью внушаемости ему ещё не приходилось сталкиваться. Может быть, это был единичный эксперимент, не имевший продолжения? Может быть, такая внушаемость использовалась лишь в данном конкретном случае в связи с большой секретностью?