Отдаленные последствия. Том 1 - Маринина Александра Борисовна. Страница 7

Текст письма Инга давно выучила наизусть. Нет, не специально, конечно, не старалась запомнить, просто читала его бессчетное количество раз, вот и запомнилось. Конверт лежал в выдвижном ящичке прикроватной тумбы. За несколько дней до конца Игорь сказал ей:

– Когда все случится – открой ящик, там для тебя письмо.

Посмотрел на ее встревоженные и вспыхнувшие любопытством глаза и усмехнулся:

– Не вздумай стащить его раньше времени. Знаю я вас, девчонок. Наберись терпения.

Усмешка сползла с его губ, и он тихо добавил:

– Потерпи. Осталось недолго.

Опытная медсестра, Инга и сама видела, что все произойдет совсем скоро. На следующий день она оформила на работе отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам и проводила у Выходцева круглые сутки. Она не могла допустить, чтобы он уходил в одиночестве. Но даже когда больной впадал в забытье, не смела открыть ящик и посмотреть, что в нем. Сидела у постели Игоря, держала за руку, ставила капельницы, делала уколы, помогала дойти до ванной, читала вслух, приносила теплый чай с лимоном, а сама гадала: что может быть в том письме? Признание в любви? Как глупо! Пусть бы сказал словами, она была бы так счастлива, пусть и всего несколько дней! Она-то влюбилась в умирающего почти сразу, как начала приходить сюда, чтобы проводить необходимые процедуры. И с самого начала точно знала, что будущего у ее чувства нет. Никакого.

От воспоминаний Ингу отвлек звук шагов, неровный, шаркающий. «Хромой», – успела подумать она, прежде чем подняла глаза. К ней приближался мужчина лет сорока пяти – пятидесяти, в униформе с надписью «Ритуал», коренастый, широкоплечий, крепкий, но действительно сильно припадающий на правую ногу.

– Доброго здоровья, барышня, – вежливо произнес мужчина, поравнявшись с могилой Игоря.

– Здравствуйте.

– Не откажите в любезности, позвольте присесть буквально на пару минут, – попросил он. – Не дойду до конторы, нужно дух перевести, а посидеть негде, все скамейки за оградками. Ваша – единственная доступная в этой части. Вы уж не обессудьте.

– Конечно, садитесь.

Инга пододвинулась к краю, освобождая место, и внимательно, уже профессиональным взглядом окинула лицо мужчины: бледное, вокруг губ наметилась синюшность, на лбу испарина. Видно, боль такая сильная, что нет сил терпеть. Тут и до сердечного приступа недалеко.

– На сколько баллов оцениваете боль, если по десятибалльной шкале? – спросила она.

– А вы врач, что ли?

– Всего лишь медсестра, – улыбнулась Инга. – Так на сколько?

– На всю десятку.

– Обезболивающее принимаете?

– То, что можно без рецепта купить, уже не помогает. Врач выписал какую-то дрянь с наркотиком, я принял пару раз и больше не стал. Боль снимает на несколько часов, это правда, но голова дурная становится, ватная какая-то, мозги как будто по воде плывут, в памяти ничего не удерживается.

– Понятно. Значит, насухую терпите?

Мужчина пожал плечами:

– А какие варианты? Иногда водочкой боль снимаю, но редко.

– Что ж так? Если помогает, можно бы и почаще.

– Не люблю я это дело.

После минутной паузы мужчина снова заговорил:

– Отец ваш? – Он кивком головы указал на табличку, прибитую к кресту. – Или муж?

– Пациент, – ответила Инга неохотно. – Я за ним ухаживала до самого конца.

– Одинокий? Я вас уже не в первый раз здесь вижу, а кроме вас никто больше и не приходит. И похороны помню, я на них как раз работал. Народу было прилично, человек тридцать, я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь. Это все бывшие сослуживцы, коллеги. Наверное, из чувства долга пришли, а может, их в приказном порядке пригнали, для видимости, дескать, своих не бросаем. Сплошное лицемерие. На самом деле никому он не был нужен. Как слег – так его и не навестил никто.

– Грустно.

Мужчина повернул голову и посмотрел на Ингу в упор.

– Но все рано или поздно проходит, – добавил он негромко. – Поверьте мне. Я знаю, о чем говорю. Спасибо, что позволили присесть и передохнуть.

Он поднялся и тут же скривился от острой боли. Инга смотрела ему вслед и вдруг вскочила:

– Погодите!

Мужчина обернулся:

– Да?

– Хотите, я попробую вам помочь?

– Волшебные таблетки дадите? – в его голосе зазвучали недобрые нотки.

Инга подхватила рюкзак, наклонилась над букетом, вынула один цветок и зашагала к работнику кладбища.

– Волшебных таблеток не бывает, – очень серьезно сказала она. – Бывают только бесполезные, но зато безвредные, и действенные, но опасные. Других вариантов нет. Пойдемте в бытовку или где у вас там гнездо. Мне нужно вас положить.

– Ну, пойдемте, – согласился мужчина. – Я уж теперь на все готов, кроме того, что по мозгам бьет. Вас как зовут, барышня?

– Инга.

– А я – Юрий, можно просто Гариком звать.

Юрий привел ее к одноэтажному аккуратному домику. Место, где рабочие переодевались, принимали душ, отдыхали и трапезничали, выглядело очень цивильно и опрятно. За столом два здоровенных молодых парня, одетые в такую же униформу, как у Юрия, ели пиццу, запивая чаем из высоких офисных кружек. Прикрепленный к стене телевизор работал без звука, показывали какой-то очередной «базар-вокзал», величаво именуемый «политическое ток-шоу».

– Сюда проходите, – Юрий указал на плоскую жесткую лежанку, расположенную у окна. – Мужики, а ну мигом пересели спиной к окну!

Один из парней быстро сунул в рот огромный кусок пиццы и встал.

– Да мы и выйти можем, если че, – доброжелательно, но не очень внятно заявил он.

– Это не обязательно, – торопливо проговорила Инга. – Ничего такого. Я только посмотрю, можно ли что-то сделать с ногой.

– Да ладно, – сально осклабился второй, – все свои пацаны.

Инге отчего-то стало неприятно, что кто-то подумает, будто между ней и этим Юрием может происходить нечто глубоко интимное, да не где-нибудь, а прямо здесь, в бытовке, на кладбище, где похоронен человек, которого она так любит. Она лихорадочно пыталась придумать, что бы такое сказать, чтобы парни не уходили, не оставляли ее наедине с незнакомым, в сущности, мужиком, но ничего предпринять не успела: рабочие похватали куртки и вышли.

– Раздевайтесь и ложитесь на спину, – холодно велела Инга.

Юрий послушно снял спецовку и в нерешительности посмотрел на Ингу.

– Футболку тоже снимайте. Трусы оставьте.

– Да я б их и так не снял, – буркнул тот. – Не хватало еще…

– А говорили, что на все готовы, – поддела его Инга. – Давайте ложитесь.

Она задала ряд обычных вопросов: где болит, как именно болит, с какой периодичностью, куда отдает. Нашла на стопе нужную точку и медленно провела, очень сильно прижимая палец, вверх вдоль голени и бедра. Юрий взвыл, лицо и грудь мгновенно покрылись крупными каплями пота.

– Э, алё, барышня, вы что творите? – выдохнул он.

– Терпите. Будет очень больно, но только сначала.

– Вы б хоть предупредили…

– Если бы я предупредила, вы бы отказались. Дышите животом и как можно глубже, тогда будет легче.

Инга не сомневалась в своих силах, она долго и старательно осваивала премудрости восточной медицины, мастера ее хвалили и называли лучшей ученицей, предлагали практиковать лечение ряда заболеваний, но девушка упорно стояла на своем: ей важно уметь облегчать боль, чтобы уменьшать физические страдания больных, а всем остальным пусть занимаются специально обученные врачи. В обезболивании Инга действительно достигла настоящих высот.

Юрий под ее сильными безжалостными пальцами сперва стонал, потом кряхтел, потом перестал издавать какие-либо звуки и только молча наблюдал за ее точными, отработанными многолетней практикой движениями.

– Всё. Вставайте.

Он послушно встал, прислушался к ощущениям в ноге и улыбнулся.

– А ведь не болит… Чудеса! Это что же получается, вы меня вылечили? Вот так, за один раз?

– Не обольщайтесь. Лечить я не умею, я только снимаю боль. Как таблетка, только без вреда для печени и мозгов.