Пацан. Воин. Маг. Сражайся или умри! (СИ) - Супрунов Дмитрий. Страница 19

— Ни фига себе — мир грёз! Ну ты, Итта, даешь, подруга! Я от таких грёз чуть не… Слушай, а это точно грёзы? А то я там, где сейчас была, кажется, пожар устроила, — и Лена весело облегченно рассмеялась. — Ну и хрен с ними, правда, Итта?!

— Но ты хорошо себя чувствуешь? — равнодушно поинтересовалась у неё Итта.

— Да просто пипец как, подруга! — и Лена снова засмеялась. — Словно заново родилась!

Лена прислушалась к себе — всё её тело наполнилось теплом. На неё снизошли такой покой и безмятежность, что она даже веревки перестала ощущать. Где-то она читала или девчонки рассказывали, что так хорошо женщина может чувствовать себя после хорошего секса. Но, во-первых, это не факт, а во-вторых, если и без секса ништяк, нафиг этот секс нужен?

— Так бывает в грёзах богини Греи. Её сила — это образ, мечта, настроение. Когда подробности не нужны. Когда счастье рядом — идешь и берешь.

— Ну, подробностей я дожидаться не стала! Ну их, эти подробности! — Лена радостно засмеялась, вспоминая горящих павлинов и парня с толстым полотенцем.

И тут она обратила наконец внимание на давно гугукающую сквозь шарик во рту Юлю. Она не спала, оказывается, а явно хотела что-то сказать.

— Эй, Юлька, — заорала Лена, ей было легко и весело, хотелось прыгать, бегать, совершить какую-нибудь потешную гадость или поцеловаться! Например, с Юлькой и можно в засос, по-настоящему. И лучше всего, если все это будет одновременно!

— Ползи сюда, Юлёк! Я тебя поцелую! — весело крикнула Ленка и демонически захохотала.

— Я сама, — сказала Иттаэль, аккуратно убирая голову Лены со своего бедра и подкладывая под затылок скатанный плащ. Подошла к Юле, положила теперь её голову на своё бедро, вытащила шарик изо рта девушки.

— Ленка! — заверещала Юлька. — Ты так кричала, что я проснулась и подумала, что тебя пытают! А я смотрю, ты расцвела вся и щеки у тебя горят! Я тоже так хочу!

— Успокойся, — тихо сказала Иттаэль. — И ни о чем не думай, расслабься, — поводила мягкими движениями своими ладонями над лицом девушки. — А теперь закрой глаза.

Юля послушалась.

Ленка не отводила взгляда от подруги. С полминуты та лежала неподвижно, но вот Лена заметила, как дрожь прошла по телу Юльки от кончиков пальцев на ногах, а потом Юлька застонала. Это были такие чувственные, такие горячие и проникновенные стоны, что Лена даже позавидовала подруге. Хотя, не с тем же козлом. Только не с его толстым полотенцем. И вообще, пошли все нахрен!

Стоны становились всё чаще, нарастали по силе и накалу и закончились громким криком Юльки.

— Аааа! Хорошо-то как!

Юля дернулась всем телом, выгнулась, опираясь только на затылок и пятки, казалось: еще чуть-чуть и веревки на её теле не выдержат и лопнут. Но они выдержали, к сожалению.

Тело девушки расслабленно рухнуло на пол, и она открыла глаза:

— Ну, ничего себе ничего! — заорала она. — Вот это было да! Я и не знала, что… ой, а где это я?

— Очнись, подруга, вернись к нам! — позвала её Лена.

Юля лежала, глупо хлопая глазами. Она мелко и часто дышала.

— Ой, мамочки, — тихо выдохнула девушка. — Как же хорошо! Было!

— Рассказывай, как было и как было хорошо, — потребовала Лена. — Кто там тебя любил, так страстно? Сашка? Я же говорила, что он на тебя запал! — любопытство одолевало Лену, она даже попыталась сесть, чтобы иметь возможность наблюдать за Юлькиным лицом с хорошего ракурса.

— Ты же говорила, что не любишь порнуху? — подначила она Юльку.

— Это никакая не порнуха, Ленка! Сама ты! Это было намного лучше. Всё словно во сне. И в тоже время, вроде как со мной. Я всё-всё чувствовала и видела всё-всё! Даже лучше, чем вас сейчас вижу! — Юлька раскраснелась и, возбужденно поблескивая глазами, затараторила.

— Короче, представьте себе! Такой берег океана, белый-белый песочек, как снег, только теплый. А я, такая, вся в шезлонге лежу. И я — топлесс, понятное дело! Потому, что я же — загораю! И одна на всем пляже! А я всегда мечтала, чтобы только одна. Чтобы спокойно. Чтобы не пялился никто. Чтобы никаких там волосатых и потных мужиков с пивом. Чтоб никаких детишек. Вечно они орут, как ненормальные, и вечно бегают туда-сюда. И чтоб их мамашек-свиноматок не было! А тут… Мечта сбылась, одним словом! Представляешь? Красота! И тут из воды выходит Он! Загорелый такой, вода так по нему медленно стекает. Он, такой, мокрые волосы со лба откидывает, а они у Него длинные такие, представляешь? И брызги летят, такие, кисленькие, как от шампанского…

— Голый? — решила зачем-то уточнить Лена.

— Почему голый? Плавочки у Него. Такие, красненькие, знаешь? И узенькие, как у стриптизеров. И вот, подходит Он ко мне, а в руках у Него… — продолжила свой рассказ Юля.

— Роза?

— Да какая роза! Лена, не тупи! — Рассердилась Юля, из-за того, что ее постоянно перебивают, и она никак не может рассказать в подробностях такую классную историю. — Он же из моря вышел, а не из оранжереи. Не перебивай! А то историю не услышишь!

— Так из моря или океана? — зачем-то решила все-таки уточнить Лена.

— Да какая разница! Я без понятия — на нём не написано было! И — всё! Не буду я ничего вам рассказывать! — обиделась Юля на невнимание к самому важному в этой истории.

— Всё, молчу, молчу. — примирительно проворковала Лена. — Давай дальше, ты чего стонала-то?

— А ты послушай, что дальше было! Подходит Он ко мне, а в руках у него здоровущая такая морская ракушка, знаешь, полукруглая такая. В общем, Он ножом вскрывает эту ракушку…

«А нож-то откуда взялся? Из плавочек достал?» — чуть не брякнула Лена, но вовремя прикусила язык.

— … вскрывает, а там — жемчужина, черная, большая-пребольшая, размером, как мячик для тенниса, представляете? И вот, берёт Он эту жемчужину…

Трактир по пятницам

— Парни, — сказал Димка, когда они снова тронулись в путь по извилистой лесной дорожке, движимые одной флегматичной лошадиной силой, — надо обмозговать ситуёвину. Смотрите, заданьице мы себе отхватили, конечно, нехилое. Но мы пока даже не знаем, какая у меня и у Сашки магическая способность. И как её прокачивать? А ведь еще меч искать надо.

— Да найдем мы меч, Диман, не переживай! Или он нас найдёт! — махнул рукой Сашка. — Ты что конкретно сейчас сказать хотел?

— Я предлагаю, раз мы немного деньжат надыбали, купить оружия, доспехи какие-нибудь, — он представил себя с ног до головы закованным в красивое блестящее железо, как на том рыцаре, которого видел в музее в Питере, куда их класс возили на экскурсию, и картинка ему понравилась.

— А я предлагаю сначала пожрать, — сказал Сашка, — в животе — пусто. Вон, деревня какая-то, спорим на сто баксов, там есть трактир? Там и пожрать можно. Вы как?

Кабак оказался самым обычным. Типовым. Лавки, столы, барная стойка с барменом, бутылками, бочками и посудой.

Парни зашли уверенно, как к себе домой, и осмотрелись. Заказали у бармена по порции курицы и по румяной лепешке на человека. Пока ели, Сашка приметил несколько странных субчиков, режущихся в уголочке кабака в карты.

— Щаз, — сказал он Димке и Андрону и двинулся в сторону компании заядлых картежников.

Постоял возле них, посмотрел-послушал, взял с их разрешения в руки карты, задумчиво перебрал, коротко переговорил с незнакомцами и вернулся к заинтригованным парням.

— Короче, тут такая тема, пацаны, вон, видите, орк с поломанным клыком — Кривой у него кликуха. Он там главный, у картежников. Нужна ставка.

— А ты уверен? А если проиграешь? — спросил Димка.

— Да не проиграю я, — досадливо поморщился друг, — там все просто, как два пальца об штанину. Мастей только больше, а так то же самое, что у нас. Ничего сложного.

Андрон вопросительно покосился в сторону Димки. Тот хмыкнул и заявил:

— Играй, раз уверен. Я — пас. Я только в мордовского дурака могу.

— Почему в мордовского? — заинтересовался Сашка.

— Потому, что правил не знаю, — засмеялся Димка.