Объект подлежит уничтожению (СИ) - "Fa-Natka". Страница 41

Пункт пропуска прохожу быстро, но практически врезаюсь в работницу лаборатории, пока спешу к лифту. Это молодая девушка, которую я постоянно встречаю на уровне верхних лабораторий. Такая же как и все остальные, ничем не примечательная. Она окидывает меня взглядом, следуя дальше. Но в какой-то миг мне кажется, что её взгляд слишком заинтересован. Будто она знает гораздо больше. Видит то, что скрыто под тёмными прядями. И я инстинктивно поправляю прическу. Её глаза будто прожигают меня. Списав всё на повышенную эмоциональность и паранойю, я следую дальше. Ныряю в кабину лифта, наслаждаясь кратковременной близостью Итана, и набираю полные лёгкие воздуха перед тем как войти в лабораторию.

Новый день не обещает ничего хорошего. Тем более, что до дня моего пробуждения остаётся всё меньше времени. Слова главы контроля не выходят у меня из головы. И больше всего на свете я боюсь, что очередная проверка определит меня на другое место работы. Разделит нас.

«Сколько ещё осталось нам времени? И сможем ли мы найти решение?»

Эти тревожные мысли не покидают меня. Поэтому, чтобы отвлечься, упорно отвлекаюсь на поставленные на смену задачи. Выполняю их тщательно, сосредоточенно наблюдая за собственными действиями. Что угодно, лишь бы больше не впадать в состояние длительных размышлений, которые так или иначе заводят в тупик.

Голос Эванса звучит достаточно громко, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности и отвлечься от монотонной работы сопоставления кодов в таблице.

— Объект, подойдите ко мне.

Итан совершенно спокоен и старается выглядеть непринужденно. И только когда я оказываюсь вне поля действия камер, чуть улыбается, подходя ближе.

— Ты смешная, когда хмуришь брови.

Это замечание мгновенно заставляет меня улыбнуться и опустить взгляд. Но голос Эванса сейчас звучит серьёзнее, и я возвращаю всё внимание к нему.

— Как твои задания на сегодня?

— Лёгкие. Я почти всё сделала.

Махнув рукой в сторону таблицы на одном из дисплеев, смотрю на своего научного руководителя.

— Эш, ты сможешь выполнить мои последние два пункта? Мне необходимо больше времени, чтобы проверить одну штуку, хорошо?

Пожимаю плечами, забирая у него из рук перечень. Быстро пробежав по строчкам, согласно киваю, отмечая, что и в рабочем распорядке Эванса нет никаких сверхсложных пунктов.

— Хорошо.

— Спасибо.

И пока я ухожу в общий зал лабораторий выполнять задачи, он остаётся в своём отдельном импровизированном кабинете. Знаю, сейчас он ищет то самое решение, наш крошечный шанс. Обойти запреты, быть вместе. И просто остаться в живых. Слышу, как он вздыхает, измеряет небольшое пространство шагами и вновь возвращается к устройствам. Краем глаза вижу, насколько он озадачен и даже слегка нервный. Даже на расстоянии замечаю, как он, несколько раз стиснув кулаки, делает шумный выдох.

Поэтому стараюсь не отвлекать его, выполняя те пункты, которые записаны в его личных поручениях. Выношу из криокамеры биоматериал, стараясь поскорее выйти из злополучного холодильника, и, сбросив курточку на стул, расставляю маленькие пробирки в контейнер. Чтобы в дальнейшем отправить белесую жидкость на разморозку, и дальше в сканер, который отберет лучшие образцы из представленных. Выживает сильнейший и лучший. И именно этот материал станет основой для искусственного скрещивания клеток.

Слышу глухой удар и, испугавшись, бросаю все дела, изо всех ног бросаясь в сторону звука. В который раз холод проходит вдоль ребер, сжимая грудную клетку. Мне страшно, что что-то произошло. Поэтому я даже не обращаю внимания на камеры, которые наверняка успели зафиксировать все оттенки эмоций на моём испуганном лице.

Итан сидит на полу у противоположной стены от мониторов. Чуть склонив голову и обречённо выдыхая. Замечаю кровь на его руке, тут же падая на колени рядом.

— Итан! Что случилось?

Он не отвечает, только качнув головой и хмыкнув под нос. Сбрасываю перчатки на пол и, обхватив руками его лицо, приподнимаю, чтобы обратить на себя взгляд Эванса. Небесные радужки отражают столько безысходности, что в груди всё сжимается. Не хочу тревожить и спрашивать, что произошло. Я и так догадываюсь. Не желаю слышать ответ. Наш приговор.

Поэтому лишь обнимаю его, притягивая ближе, и усаживаюсь сверху на его бедра, так как он успокаивал меня вчера в отсеке. Пропускаю несколько прядей волос между пальцами, наслаждаясь их мягкостью. Итан же крепче сжимает меня в объятиях, до болезненных ощущений, но я не подаю вида. Чувствую, он так же нуждается в этом, как и я вчера.

Мы сидим так достаточно долго. Бросив взгляд на циферблат, понимаю, что до окончания смены осталось всего полчаса. Время на исходе, и значит необходимо поторопиться.

— Надо обработать…

Эванс разводит руки в стороны, позволяя мне встать. За всё время он так не произнес ни слова. Я быстро беру аптечку и возвращаюсь обратно. Костяшки сбиты в кровь и чуть припухли. Поэтому я поджимаю губы. Ему бы в санчасть, да только как он объяснит это? Обрабатываю ссадины очень осторожно, стараясь не причинить боли. Итан молчалив, и это пугает меня ещё больше. Я задавала несколько вопросов, стараясь понять мотив его действий, но он продолжает упорно молчать. Что нашло на него, что он так психанул? Зафиксировав биоповязку, убираю аптечку в сторону.

Так и сижу на коленях рядом с ним, поглаживая его волосы. Стараюсь больше не задавать глупых вопросов. Вижу, как Итан злится, когда я пытаюсь выведать информацию. Подушечки пальцев несколько раз зацепляют чип, и я тут же отдергиваю руку. Вот он, настоящий изъян. Блокирующий сознание людей, превращающий их в бездумную серую массу. Корень зла, который убивает всё живое в человеке. То, что раньше было направлено во благо, дабы искоренить человеческие слабости и контролировать мятежников — стало неотъемлемой частью каждого жителя, полностью меняя сознания и подчиняя системе.

— Мы что-то придумаем, Итан.

Голубые глаза тут же пронзают меня тяжелым взглядом, заставляя поёжиться. Эванс медленно качает головой из стороны в сторону, оглашая наш приговор. Вижу, сколько боли сейчас в его взгляде. И когда он говорит шепотом, меня до костей пронизывает холодом.

— Шансов нет, Корд.

21. Утилизация

До конца смены мы практически не разговариваем. Итан ведет себя достаточно отстраненно, молча убирая лишнее с рабочего стола. И когда раздаётся сигнал, разворачивается и идёт по направлению к лифту. Понимаю, ему просто необходимо немного времени. Он устал. Постоянное напряжение никогда не приводит к добру. А осознание, что наша жизнь в опасности, и вовсе угнетает. Свет в лаборатории гаснет, пока мы входим в зеркальную кабину. Ещё раз окидываю рабочее место взглядом, чтобы убедиться, что всё убрано. Обратный отсчёт на дисплее начал свой бег, и мы стремительно направляемся к общему блоку. Туда, где нас вновь разделят стены, хотя и не надолго. Теперь находиться в собственной комнате для меня испытание. Я до сих пор боюсь, что на меня снова кто-то нападет и наконец-то завершит то, что задумал. Ведь всё это неспроста. Не первый раз уже кто-то пытается «убрать» меня. Видимо, желая поскорее избавиться от угрозы, в чьем личном деле красуется упоминание о загадочном антидоте. Думаю, я попала в тот самый список объектов, которые подлежат уничтожению.

Секунда, две. И вдруг Эванс с силой прижимает меня к себе, заключая в объятия. Так, что я даже охнула от неожиданности.

— Ты всё, что у меня есть.

Эти слова режут по-живому, учитывая, что, как он выразился, шансов нет. Я сгораю в одно мгновение, только сильнее прижимаясь к его груди и стараясь сдержать горечь от собственных мыслей. Видимо, мы дошли до точки кипения. И эти слова наполненны безысходностью, от которой становится больно. Лифт замедляет ход, и Итан отпускает меня, бережно заправляя прядь волос за ухо. Он всегда делает так, нарочно касаясь щеки. Проводит по скуле, оставляя ощущение трепетного прикосновения. Отвечаю шепотом, утопая в бескрайних глубинах океана глаз.