Новый старый 1978-й. Книга десятая (СИ) - Храмцов Андрей. Страница 46

Мы опять с Солнышком спели мою «More than words», только уже под гитару. Чтобы здесь не нашли гитару для меня, да не может такого быть. Тут на сцене стояли на стойках аж даже две. А посетителей-то заметно прибавилось. Это называется «сарафанное радио». Всем друзьям местные сразу сообщили, что у них собирается выступать группа «Demo», вот и слетелись все мгновенно. Человек восемьдесят уже набились, пока мы пели.

Одной песней мы не ограничились, как я и ожидал. Аплодисменты были бурными и нас не хотели никуда отпускать. Кроме того, у них были в наличии два синтезатора с ритм- боксом, поэтому мы решили исполнить то, о чём мы с Серёгой говорили двадцать минут назад.

— А сейчас мы сыграем нашу новую музыкальную композицию, которую записали только позавчера. Её сегодня должны были в Лондоне крутить. Называется она «Children».

Оказалось, что её утром многие уже слышали и они были в полном восторге от неё. Значит, будет проще. И нам, и им.

Да, я ещё раз убедился, что это, действительно, хит. Он запомнится людям надолго. Мы играли от души и на нас смотрели, как на богов. Ну как на поп-идолов, так точно. Девчонки стояли возле сцены и тоже смотрели на нас влюблёнными глазами. Женька на Серёгу, а Солнышко и Маша — на меня.

Вот так, десять минут работы и море аплодисментов. Все присутствующие купили нашу пластинку, так что мы и денег немного заработали. Теперь у нас есть в Нью-Йорке место, где нас всегда ждут с распростёртыми объятиями и где нам всегда рады.

А на выходе меня ждал сам директор ФБР с охраной. Нашёл, всё-таки. Только чего меня искать. Лимузин наш приметный, да и номера известны. Полиция его местоположение быстро вычислила и сообщила «федам».

— Здравствуйте, мистер Эндрю, — поздоровался он. — Вы вчера создали нам всем очень сильную головную боль, поэтому я лично прилетел, чтобы встретиться с вами и поговорить.

— Добрый день, мистер Уэбстер, — ответил я и дал знак своим, чтобы садились в лимузин и подождали меня внутри. — Руководство вашей страны и вы в том числе, в отличие от простых американцев, встретили меня очень агрессивно. Поэтому я вас заранее предупреждаю, что космическая армада инопланетян приведена в полную боевую готовность и в течение трёх минут, после отдачи мною соответствующей команды, будет здесь.

— Я понимаю всю сложность ситуации и поэтому приехал лично переговорить с вами. Наш президент приносит свои извинения за то, что произошло с вами по вине наших людей. Он готов встретиться с вами в любое время.

— Я хочу вас предупредить, что ещё один недружественный жест в мою сторону или в сторону моих друзей, после чего ваша страна будет полностью стёрта с лица Земли. И я ещё раз вас спрашиваю: кто будет отвечать за ракетный удар по нашему самолёту?

— Пентагон сейчас проводит тщательное расследование этого инцидента. Но от самолёта и базы «Рамштайн» ничего не осталось. Поэтому есть некоторые трудности с поиском фактов.

— Я могу попросить наших инопланетных друзей и они предоставят все необходимые материалы: записи переговоров пилота с землёй, записи атаки на наш самолёт. Только весь этот материал я сразу передам в прессу. Ведь приказ уничтожить нас исходил не от командира этого пилота, а из Вашингтона. И я найду того, кто отдал этот приказ.

— Тогда у меня есть предложение. Мы сами разберёмся с этим вопросом. Военные извинятся перед вами, а вы не будете проводить своё расследование.

— Мне ваши извинения не нужны. Я вам ещё вчера сказал, куда вы можете их засунуть. Вы упорно продолжаете скрывать правду от людей. Так не получится. Пентагон всё равно извинится, но это будет новый скандал. Надо думать головой, кому вы предлагаете замять очередной факт вашей агрессии. В свете вами сказанного, я попрошу ануннаков дополнительно предоставить мне все их записи старта ваших ядерных баллистических ракет и их уничтожения. Плюс точно такой же материал по Европе.

— Мистер Эндрю, вы же понимаете, какие будут последствия.

— Ни для меня, ни для моей страны никаких последствий не будет. То, что вас уволят, меня не интересует. Последует импичмент вашему президенту и Америка изберёт нового, более адекватного лидера, с которым мы продолжим беседу. Вы провалили переговоры со мной, так и передайте это мистеру Картеру. Ваши люди — убийцы. Ваши солдаты — убийцы. А с убийцами я переговоров не веду. Всего хорошего.

Да, ткнул я этого высокомерного хама мордой в их же говно. Американские военные попытались уничтожить советский гражданский самолёт, а этот гусь всеми силами старается замять это дело. Ничего, мне бы найти оставшуюся специальную технику и аппаратуру атлантов. Ведь должна же быть где-то их законсервированная база, на которой хранится всё нужное мне. Я догадываюсь, где она может быть. Значит, надо сегодня же её найти и перевести всю информацию о ракетном ударе по самолёту и по нашей стране в привычный для нас формат видео и аудио восприятия.

«Мистер ФБР» мне больше не нужен. Я считал всю его память за последние три месяца. Мне этого вполне достаточно. Даже голова заболела от такого количества информации. Вот и ещё одна причина найти базу атлантов, чтобы скинуть из своей головы эти сведения на какой-нибудь носитель и предоставить его журналистам.

Теперь Уэбстер передаст наш разговор Картеру и тому придётся прилететь в Нью-Йорк, чтобы разрулить ситуацию. Иначе ему грозит импичмент, а этого он допустить никак не может. А я посмотрю на него и решу, нужен ли Советскому Союзу такой американский президент или его следует заменить на нового, более вменяемого. И хочется лично услышать от мистера Президента, зачем он нажал на ядерную кнопку. Только за одно это его следует заменить, но, как говорят у нас в народе: «За одного битого двух небитых дают». Да и в его мозгах необходимо покопаться. Мне через два года предстоит руководить страной и надо знать, с кем я буду иметь дело. Теперь уже не я полечу в Вашингтон в роли приглашённого, а сам президент приедет ко мне. Так что «пусть лучше он прогнется под нас», если хочет усидеть в своём кресле.

Все наши спокойно сидели в машине и обсуждали предстоящую поездку в звукозаписывающую студию.

— Ну что, едем? — спросил я у всех. — Нам надо три песни записать и продать их EMI. Жаль, что Женьке пока не доверили право подписывать чеки от лица фирмы.

— Стив сказал, что только глава зарубежного представительства имеет такое право или несколько высших руководителей корпорации, — ответила на это Женька. — Он подойдёт к нам на месте, как мы всё запишем. Я созванивалась с ним. Песню «More than words» он, однозначно, покупает.

— Две других тоже очень хорошие. Одна для Солнышка, другая для Маши.

Ответом мне были два поцелуя с разных сторон. А я вспомнил одну сказку «Свинопас» того же Андерсена, в которой принц брал плату с принцессы поцелуями.

— А почему только два поцелуя? — спросил я у своих подруг, хитро улыбаясь.

— А сколько надо? — спросили они хором.

— Десять.

— Почему десять? — спросила уже Маша.

— Я поняла, — воскликнула Солнышко. — Андрей имеет в виду десять поцелуев принцессы из сказки «Свинопас».

При этих словах все дружно рассмеялись, так как прекрасно знали эту сказку. А я решил добавить Женьке ещё одну просьбу.

— Будешь разговаривать со Стивом, — сказал я, — то передай ему, что в моём салоне будет не три зала, а четыре. Он поймёт, о чём идёт речь.

Женька удивленно посмотрела на меня и кивнула. А я решил открыть дополнительный зал и назвать его «Золото Бактрии». Сейчас, в Северном Афганистане, в районе города Шибаргана, ведутся археологические раскопки. В ноябре этого года там, в кургане Тилле-Тепе, что значит «Золотой холм», найдут более 20.000 золотых предметов. Это Кушанские царские захоронения I века до нашей эры. После того, как их обнаружат, они будут все выставлены где угодно, но только не в Афганистане. Почему же их не выставить сразу в моём салоне в Лондоне?

В нью-йоркской студии было так же уютно, как и в Лондонской, и даже похоже на одну из наших трёх в Центре на Калужской. Инструменты нам заранее подготовили и мы приступили сразу к записи песни «More than words». Мы её сегодня два раза с Солнышком исполняли, так что звукоинженеры с первого исполнения признали её идеальной.