Смерти подобна (СИ) - Мелевич Яна. Страница 36

Я посмотрела на Василия, отошедшего к Престолу. Он осторожно провел рукой по поверхности, уже смазанной специальной смесью, и задумчиво растер немного между пальцами. Взгляд у Шумского был невероятно сосредоточен.

— Не знаю. Не могу сказать. Я все еще слышу эти голоса, будто кто-то кричит мне вдали и зовет на помощь, — отозвался Шумский, разглядывая стены комнаты.

Я непонимающе наклонила голову набок. Голоса? Для обычных людей они считались признаком тяжелого психического заболевания. Но и для магов не несли ничего хорошего. Сглотнув, я осторожно подошла ближе, будто продираясь через вату. Медленно и тяжело, поскольку воспоминание с трудом мирилось с моим присутствием.

— Магия Хаоса довольно опасна, мальчик мой. Она порождение самого Владыки Преисподней, — вздохнул настоятель, задумчиво прикасаясь к своей бороде. — Во всяком случае, так гласит Библия.

— А если не брать церковную версию?

В голосе Василия послышались любопытство и страх. Мне тоже было интересно. Хаос — магия плохо изученная. О ней не говорили в школах, никто не упоминал ее без лишней необходимости. Только на уроках истории обрывками можно было услышать различные версии происхождения Хаоса. А еще почитать доступные книги в библиотеке, где немного описывались свойство этой магии.

— Одни говорят, что эта магия появилась на стыках лей-линий, когда сила могла свободно выходить наружу из недр. Другие — что ее принесли в наш мир существа пустоты. — Настоятель вздохнул, повернувшись к Васе, и прямо посмотрел на него.

— Дело не в ее происхождении. Удивительные свойства, которыми она обладает, делают данный вид магии особенно опасным. Хаос усиливает твой дар, открывает безграничные возможности. Но и платой за нее может стать твоя жизнь.

Я вздрогнула одновременно с Васей. Никогда не задумывалась на эту тему. У каждого мага был свой предел возможностей, который мы могли использовать. Маги высшего порядка обычно состояли на царской службе или работали в столице. За такими всегда пристально следили. Государство старалось держать поближе самых одаренных детей, способствуя их обучению. Несмотря на успехи в учебе, Вася к таким не относился. Скорее был просто очень старательным. Однако если Хаос стирал предельную черту, то каковы шансы, что он мог стать сильнее?

— Я не собираюсь использовать Хаос, — поджал губы Вася, качая головой. — Слишком дорого эта сила обошлась нашей семье.

— Просто помни: чем больше забираешь, тем больше придется отдавать. А с этой магией очень легко переступить невидимую глазу границу дозволенного. Это очень большая ответственность, отец диакон, — мягко ответил настоятель.

Я отшатнулась, не заметив, как переступила грань. Образы удалялись от меня, как бы я ни пыталась их поймать. Протянув руку, схватилась за первое попавшееся воспоминание из множества других и с удивлением поняла, что оказалась в толпе священников. Они судорожно что-то высматривали, пока настоятель торжественно нес это в руках.

— Вы видели мощи?

— Я прямо отсюда ощущаю их невероятную силу.

Попытавшись подойти ближе, проскользнула мимо Олега с Василием, стоящих бок о бок. Оба мага напряженно смотрели по сторонам, а Астафенко проговорил, нахмурив брови:

— Не нравится мне, что мощи привезли сюда.

— Почему? — удивился Шумский, внимательно следя за тем, как Дмитрий Архипович ставит мощи в небольшой резной шкатулке прямо посреди Престола.

— От таких вещей жди вечных неприятностей. Сейчас каждая нечисть слетится в церковь для поклонения. Оно нам надо? — проворчал огневик. Мысленно я с ним согласилась. Не было бы этих мощей, все было бы хорошо.

— Завтра произойдет официальное открытие храма для всех желающих. Каждый житель города вправе прийти в церковь и помолиться, высказав свои пожелания святой Агриппине, — вещал настоятель.

Я разглядывала шкатулку, подойдя еще ближе и невольно коснувшись плеча отца Сергия. Он меня не заметил, бессознательно смотря на вперед. С таким же отрешенным взглядом стояли другие церковники. Рядом крутился Пантелей Пантелеевич, восхищенно бормочущий молитву и беспрестанно крестящийся. Ничего подозрительного вокруг не наблюдалось. Возможно, вор проник сюда позже.

Я сделала шаг, и всего на секунду мне показалось, будто шкатулка дрогнула. Просто сдвинулась на ровном месте.

Попытавшись подойти ближе, успела только коснуться стола, как воспоминание вновь изменилось. Судя по всему, это была глубокая ночь. Настоятель стоял подле Престола, разглядывая иссушенную кость святой Агриппины, и хмурился, касаясь краев шкатулки. Словно что-то в ней ему сильно не нравилось, но он никак не мог понять причины. Затем пальцы потрогали иссохшую кость, будто проверяя на достоверность.

— Ваше высокопреподобие? — мы одновременно с Дмитрием Архиповичем оглянулись. Стоящий в дверях отец Сергий неуверенно вошел внутрь Алтаря, едва настоятель кивнул.

— Вас что-то беспокоит? Вы не спите, время позднее, — Сергей Владиславович как обычно улыбнулся, однако вскоре взял себя в руки и вернул лицу нейтральное выражение.

— Скорее настораживает, — задумчиво отозвался Дмитрий Архипович, а после закрыл крышку шкатулки. — Или я сам волнуюсь. Впервые в нашей церкви такое знаменательное событие.

— И правда. Что-то невероятное, — отозвался отец Сергий, подойдя ближе. Я смотрела на него и не понимала, что происходит. Словно в какой-то момент он погрузился в транс. Он протянул руку к шкатулке, но вздрогнул, услышав слова настоятеля:

— Что вы делаете, отец Сергий?

— А? Простите, ваше высокопреподобие. Наверное, волнение и сила мощей, — сконфужено отозвался Сергей Владиславович.

Времени осознать происходящее не было совсем. Стоило вновь двинуться в сторону, снова очередное воспоминание. Послушники готовили Престол к Таинству. Они протирали каждый угол, раскладывали одежды для церемоний и проходили мимо стоящей посреди Престола шкатулки, но никто ее не касался. Следом еще один рывок, и вот уже Пантелей Пантелеевич с трепетом заворачивал кость в белую тряпицу, бережно укладывая мощи в специальный ящичек под столом.

— Зачем их убирать? Ведь потом снова доставать, — непонимающе спросил один из молодых священников. Тот самый, что выступал в Доме Культуры, куда вносили бессознательного Пантелеевича.

— Ай, оболтус! — погрозил кулаком Пантелей Пантелеевич обиженному парню. — Совсем грамоте не обучен? Чем на уроках занимался, Алешка?

— Да кто же знает. Нелогично ведь прятать, потом доставать…

— Нелогично ему. Там, где Создатель — логики нет!

Глава 26

Возможно, я бы вновь шагнула в очередное воспоминание, однако ящичек, куда были спрятаны мощи, внезапно тоже задрожал. Подойдя поближе, я наклонилась, присев у стола на корточки и разглядывая конструкцию Престола. Обычный деревянный стол, мы со Станкой его весь осмотрели. Ничего подозрительного не нашли. Может, это эффект межпространства?

Стоило потянуть руку к ящичку, как мир покачнулся. Вокруг было темно. Не горел свет, свечи погасли. Комната погрузилась во мрак, но я ощущала чье-то присутствие. Кто-то двигался вперед, натыкаясь на углы и тихо ругаясь. В поле моего зрения появилась рука, едва заметная по очертаниям в темноте. Непроизвольно я отшатнулась, падая на пол, ударившись о бетонный пол пятой точкой. Сердце от волнения стучало в груди, а боль приглушило отчаянное желание увидеть невольного похитителя.

Сколько часов до момента, как все узнали о краже? Свет погас, прямо как в триллере по телевизору. Еще немного, и маньяк доберется до тебя.

— Вот демоны! — выругался таинственный похититель костяшек, когда защищенный магией ящичек ударил его искрой по пальцам. Вспышка на секунду осветила лицо, но я уже узнала этот голос. Удивленно открыла рот, не понимая, что происходит.

— Что вы здесь делаете?!

Из межпространства меня вырвало с невероятной силой. Алтарь кружился, иконы двоились в глазах, а на лицах собравшихся было такое разнообразие выражений, что всю гамму разом не передать. Во рту все еще стоял неприятный привкус, сама я сидела также на полу подле Престола и пыталась разогнать туман в голове. Слишком резкий переход плохо сказался на моем самочувствии. Я не понимала, где нахожусь и что делаю.