Жена напрокат. Любовь (не) предлагать (СИ) - Квин Алиса. Страница 1

Алиса Квин. Жена напрокат. Любовь (не) предлагать

Глава 1

– Я дома! – закричала Марина, заходя в коридор их маленькой квартирки и бросая ключи на полочку.

В воздухе витал запах перегара и специй от лапши быстрого приготовления.

– Добрый вечер, Мариночка, – из спальни величаво выплыла Инга Максимовна, свекровь девушки, – сегодня ты что-то долго. – Женщина нахмурилась и посмотрела на невестку, поджав губы. – Уже давно время ужина, а тебя все нет!

Тяжело вздохнув, Марина сняла сапоги, повесила в шкаф пальто и пошла в ванную. День и без того выдался очень напряженный, а тут еще и дома встречают с претензиями.

– Ты меня слышишь? – свекровь потопала за ней.

– Слышу, – не стала спорить Марина, моя руки, – так чего вы до сих пор не поели?

Темные густые брови Инги Максимовны взлетели вверх.

– А ты приготовила? – возмущенно засопела женщина. – Виталик голодный, Машенька только чай пьет! Что ты за мать такая?

Начинается! Едва сдерживая себя, чтобы не наговорить лишнего, Марина прошла на кухню. Открыла холодильник.

– Вот стоит суп, – указала рукой на кастрюлю, – жаркое, салат. Что вам всем мешало поесть?

Свекровь задохнулась от возмущения.

– По-твоему мы должны питаться тухлятиной? – у нее аж очки запотели.

Марина ошеломленно смотрела на мать своего мужа и не могла найти слов.

– Что?

– Она еще спрашивает! – всплеснула руками женщина. – У Виталеньки слабый желудок! Ему необходимо питаться правильно! А у Маши вообще плохой аппетит. Ладно я, свое время уже отжила, мне многого не надо!

– Инга Максимовна! – перебила начинающуюся истерику Марина. – Я приготовила эту еду вчера вечером! Все свежее. Стояло в холодильнике! Нужно было просто подогреть! Хотя Виталик мог бы сам о себе позаботиться, да и Маша любит этот суп. Я специально его готовила!

Марина достала кастрюлю из холодильника и поставила на плиту подогревать.

– Ты предлагаешь мне таскать тяжеленные кастрюли? – не унималась свекровь.

– Не вижу в этом ничего плохого, – терпение девушки уже заканчивалось.

– Я с утра до ночи забочусь о вас! – голос женщины задрожал. В ход пошла тяжелая артиллерия. – Занимаюсь с Машенькой! Ты ведь знаешь, что ее нельзя оставить ни на минуту! Когда ты предлагаешь мне заниматься еще и готовкой? Я уже не в том возрасте, чтобы тянуть на себе весь быт вашей семьи!

– У Маши есть отец! – наконец не выдержала Марина. Она доставала тарелки и ставила их на стол.

– Который работает! – взвилась Инга Максимовна. – Он головы не поднимает целый день, сидит над компьютером! Зачем ему тогда жена, если все приходится делать самому?

– Знаете, что, – Марина повернулась к разбушевавшейся свекрови, – я тоже не на прогулке была! Я была на работе. Нам необходимо скопить денег на операцию для Маши, ипотека, кредит за машину, которую ваш сын разбил, между прочим. Для того чтобы нам хватало хотя бы на еду, я вынуждена брать подработку! И уж простите меня, если вам придется достать кастрюлю из холодильника, чтобы накормить вашего сына! Тогда бы он не питался лапшой быстрого приготовления и не пил бы пиво целый день!

Марина продемонстрировала пустую бутылку на столе и смятый пакетик от «Доширака».

Лицо Инги Максимовны пошло красными пятнами. Женщина хлопала глазами, ее широкая грудь вздымалась и тяжело опускалась. Марина даже испугалась, что перегнула палку, и сейчас свекровь хватит удар.

– Ты… – прохрипела родительница мужа, хватаясь за грудь, – неблагодарная! – Шмыгнула носом, картинно закатила глаза. Глубокий вдох и резкий разворот. Прикрывая стол своим широким телом, завозилась. Послышался стук стакана о стол, звук наливаемой воды, и по воздуху поплыл запах валерьянки. – Я как белка в колесе целый день ухаживаю за твоей дочерью, помогаю по хозяйству. А ведь я пожилая женщина. Не совсем здорова. Мне вредны такие нагрузки… – Она повернулась к Марине лицом, глаза заволокло слезами, губы дрожат. – А тебе тяжело накормить семью ужином? – Шах и мат.

– Приятного аппетита! – Марина кивнула на накрытый стол и вышла из кухни.

Спорить дальше просто не имело смыла. Каждый раз одно и то же! Сначала обвинения, потом предъявление претензий, ну а завершающим аккордом были слезы. Всегда! Первое время Марина чувствовала себя виноватой, старалась как-то угодить, потом страшно переживала, потом привыкла, а сейчас… сейчас уже ничего, кроме глухого раздражения, не испытывала. Но ради дочери она готова была терпеть все, что угодно.

– Привет, – девушка заглянула в комнату. Полумрак, лишь неверный свет от работающего монитора.

Виталий сидел к ней спиной, на голове большие наушники, в руках очередная бутылка пива, на экране виртуальный бой с использованием крупногабаритной техники в виде танков. Муж что-то ругательное кричал в микрофон, остервенело барабаня пальцами по клавиатуре.

– Виталик! – Марина подошла ближе и сдернула с мужа наушники. Тот вскинул голову и со злостью посмотрел на жену. – Вот так ты работаешь?

– Могу я хоть немного отдохнуть? – набычился мужчина, – Целыми днями работаю, как проклятый! Так что, я не могу отвлечься?

– Почему ты не поел? – не стала раздувать конфликт Марина.

– Поел, – он кивнул на пустую тарелку и попытался снова натянуть на голову отвоеванные наушники.

– Ты, может быть, и поел, а Машу почему не покормил? Я же вчера все приготовила! Неужели трудно было ребенку тарелку супа дать?

– Она не просила! – снова начал отворачиваться от жены Виталик. – Говорю же тебе – я был занят!

– Так занят, что не смог покормить собственного ребенка? – Марина сегодня разозлилась окончательно.

Супруг с раздражением стукнул бутылкой о стол. Та жалобно булькнула, и из темного горлышка потекла белая пена.

– Че ты орешь? – процедил Виталик, разворачиваясь к жене. – Сказал же – не просила она есть. Значит не голодная! А я был занят и забыл о времени!

Закрыв глаза, Марина сделала несколько глубоких вдохов, сосчитала до десяти. Нужно прекратить этот разговор. Он все равно пьян и не слышит ее. Злить захмелевшего мужа не стоило. В таком состоянии он запросто мог поднять руку на жену. Пусть проспится, потом поговорят.

– Ужин на столе на кухне, – проговорила жена и вышла из комнаты.

– Привет, малыш, – Марина заглянула в комнату к дочери.

В комнате горел неяркий свет от настольной лампы. Девочка склонилась над столом и что-то усердно рисовала. Услышав голос матери, обернулась, и ее личико озарила улыбка.

– Привет! – Маша всегда так радовалась, когда Марина приходила домой. Девчушка обняла мать и прижалась щекой к ее плечу. – Я соскучилась! – призналась девочка.

– Я тоже, зайчонок! – улыбнулась ей в волосы Марина и поцеловала пахнущую печеньем макушку. – Как у тебя дела?

Девочка с гордостью стала показывать свои рисунки. Рисованием она увлеклась в четыре года. Сидела часами и старательно вырисовывала зайчиков, солнышко, цветочки. Все это очень аккуратно раскрашивала, педантично стараясь не выходить за контуры рисунка. Бабушка Маши, Инга Максимовна, называла увлечение внучки блажью. Ну в самом деле, кому интересна эта мазня?

Марина всячески поддерживала увлечение дочери. Она покупала ей самые лучшие краски, бумагу, карандаши с разной твердостью и цветом, кисти всевозможной жесткости и назначения. Не говоря о холстах, мольбертах и палитрах. Она старалась радовать девочку, чем может.

В школу Маша ходила редко и недолго. Всему виной ее болезненность и диагноз, который врачи поставили пару лет назад – порок сердца. Нужна была операция. Очередь на квоту оказалась огромная, поэтому Марина начала копить и собирать деньги на проведение операции. Устроилась на еще одну работу, стала брать подработки на дом. Девочку перевели на домашнее обучение, чтобы не подвергать ее опасности. Ведь даже самая банальная простуда могла подорвать здоровье девятилетней Маши и угрожать ее жизни.