Кто из нас Босс? (СИ) - Васильева Василиса. Страница 21

— Как минимум защищать любимую женщину, — ответил ему я, а у самого мороз по коже побежал, вспомнив слова деда. Вот я защищаю любимую женщину.

— Что ты понимаешь в любви? — Жорж скривился и тяжело опустился на стул. — Она для меня была всем, центром вселенной!

— А сейчас ты её просто унижаешь при каждом удобном случае, — брезгливо отозвался я. — И не отпускаешь и не денешься, только шантажируешь нас двоих.

— Я не отпущу ее! — подняв на меня полные злобы глаза, сказал он. — Она заплатит мне за все! Слышишь? И если ты не сделаешь то, что я тебе сказал, ты очень пожалеешь!

Быстро встав со стула, мужчина вышел из палаты, с грохотом закрыв дверь.

— Я согласен на все! — набрав номер и, дождавшись, когда абонент возьмет трубку, сказал я.

— Этот жирдяй начал действовать? — скрипучий голос пробирал до костей, я скривился и тяжело вздохнул.

— Да, — коротко ответил я, а на другом конце старик расхохотался.

— Значит, и мы действуем, не подведи! — строго сказал дед и отключился.

— Как меня все это достало! — я швырнул телефон на кровать и прикрыл глаза.

— Максимилиан, — в палату заглянула Жюли. — Что случилось? — хлопала она своими невинными глазками.

— Ты случилась и твой папаша! — зло выкрикнул я, нервы надо лечить после их семейки и деда.

Жюли мило улыбаясь, подошла ко мне и положила свою руку мне на футболку. Резко дернув, сжала в ладони её и притянула меня к себе.

— Ты что думаешь? — её лицо исказилось, зрачки расширились, и она шипела змеей. — Я позволю тебе жениться на ком-то кроме меня? Ха! Ты, будешь моим! И только моим иначе, — она сделала театральную паузу, — все видео с твоей недоматерью я лично выложу в сеть и мне плевать на отца и его репутацию! Подумай хорошенько, прежде чем что-то сделать необдуманное!

Она развернулась и, чеканя шаг, вышла из палаты, аккуратно прикрыв дверь.

— Дурдом! — проговорил я и тяжело опустился на стул.

Татьяна заглянула ко мне ближе к вечеру. Смешно жестикулировала и изображала Жюли. Мне смеяться нельзя, но это было забавно.

— Чувствую, что за мной она выскочила, — состроила Таня рожицу, — да как схватить за руку, как дернет! А я ей вежливо так, мол, культяпки свои убрала, пока на огород не послали. Макс, ты бы видел её лицо! Она больше слов культурных произнести не смогла. А когда пришла в себя, Максим, она страшная женщина. Она так визжала, чтобы я к тебе не подходила, а когда поняла, что на меня это не действует, просто начала угрожать, вот! Ну, я ее послала в пешем направлении и по известному маршруту, и она сразу же перешла к угрозам. И лицо такое, — Таня пошевелила губами, подбирая слова, — хищное и злющие глаза. На болонку похожа, знаешь, которая тявкает без умолку.

— Всё будет хорошо, — ответил я, подставляя пятую точку для инфекции.

— Это да, вот только крови она выпьет и твоей и моей.

— Давай о ней забудем, хотябы на сегодня.

— Выписка после четырнадцати, я тебя отвезу в квартиру.

Согласно кивнул и прикрыл глаза, уже проваливаясь в сон, услышал стук в дверь. В палату влетел взъерошенный Тимофей.

— У меня вопрос один, у тебя точно голова не болит и ты не ударялся ею?

— Что случилось?

— Мне звонит жена, — Тима поднял указательный палец вверх, — она никогда мне первая не звонит, когда мы поссорился. И говорит, что ты собрался жениться. Ладно бы Томку в жены брал, так нет, медсестру, и ещё хватает наглости дать её номер телефона своей невесте, — друг выдохся и опустился на стул.

— Ты что, пил? — из его речи я понял одну треть. — Кто такая Томка и почему у Тани ее номер?

— Да какая разница, Тами, Тома, одно и тоже! Так начерта тебе медсестра?

— Я про деда тебе говорил? — друг кивнул. — Так он поставил мне условие.

— И какое? — Тимофей посмотрел мне в глаза.

— Не могу сказать, это условие Никанора Генриховича.

— Условие не говорить об условиях? Ну, ты старик и попал! Не хочешь говорить, разбирайся сам, но потом не говори, что я тебя не пытался поддержать!

Друг встал, подошёл ко мне и, пожав руку, пошёл на выход.

— И это, — обернулся Тимофей у входа, — поправляйся!

Вот так, в один миг, можно появиться и испортить жизнь всем вокруг. Где ты был раньше, Никанор Генрихович? Когда нужен был своей дочери и внуку, а сейчас, сейчас я сделаю это ради женщины, которая меня родила.

Глава 23

Не заметила, как провалилась в сон. Снилось море и как я иду по пляжу с любимым мужчиной. Он нежно держал меня за руку. Мы шли вдоль кромки воды, наши босые ноги утопали в песке. Солнце светило так ярко, что я не могла разглядеть с кем иду. Но точно знала, что я люблю этого человека всем сердцем и доверяю ему безоговорочно.

Моё сердце пело, а душа неслась навстречу к самому прекрасному — любви. Что может быть лучше и загадочнее? Это чувство делает нас сильнее.

Я слышала нежный шёпот: «Верь мне!».

Вдруг на берег набежали волны, небо стало хмуриться, подул сильный, холодный ветер. Мужчина стал отдаляться от меня, наши пальцы уже едва соприкасались. Я не хотела отпускать его всем, своим существом рвалась к нему. Но он уходил, растворялся, оставляй меня одну. Совсем одну.

Волны набегали с такой силой, что хлестали мои ноги ледяными потоками игольчатых брызг. Пена клубилась как дым около моих ног, и мне казалось, что сейчас засосет вот в это страшно бушующее море. Ведь буквально минуту назад, я была счастлива и, кажется, даже любима.

Я закричала «Максим» и вынырнула из сна. Резко сев на кровати и зло вытерла бегущие слёзы. Они разъедали душу и порождали в ней злость. Злость на себя, на мужчину, который пробрался в моё нутро как вор.

Тот, которому я старалась верить, к которому тянулась как росток к солнцу. С яростью стукнула кулаком в подушке и стала медленно и глубоко дышать. Успокаиваясь, твердила себе: «Всё наладится! Всё обязательно будет хорошо!», но горечь, которая стояла неприятным привкусом в горле разрасталась и поедала всё на своём пути. Я как маленькая песчинка, забравшаяся в устрицу, чтобы оградить себя от внешнего мира. Вернее от любви, стала закрываться, погружаясь все дальше в объятья холода.

— Я всё выдержу! — глухо закричала я, смахивая выступившие слёзы.

Посмотрев на телефон, увидела пропущенный вызов и несколько пропущенных сообщений. Руки тряслись, сердце замирало, пока я пыталась попасть по экрану телефона и открыть сообщения. Шумно выдохнула, все они были от Пьера. Мужчина спрашивал, согласна ли я на этой неделе с ним поужинать? Посмотрев на время, решила, что лучше всего отвечу завтра, вернее уже сегодня. На часах было уже пять утра, пора вставать. Побоялась, что если сейчас прилягу хоть на минуточку, то опять меня будет засасывать чёрный океан и я, совсем разбитая приду на работу.

А мне нельзя, мои главные помощники — Дина и Ален уехали, у них свои проблемы, своя жизнь. Я же босс, мне нужно быть сильной, я не могу подвести отца.

Долго стояла под холодными струями, пытаясь перевести свои мысли в порядок. Они роились в голове, жужжащие и навязчивые, не давая покоя. Когда поняла, что начала замерзать, сделала воду потеплее и включила музыку. Всё-таки душевая кабина с радио это волшебно.

Тщательно приводила себя в порядок, сидя за туалетным столиком. Наносила макияж так, Как меня учили профессиональный визажисты. Сегодня моя жизнь изменится на сто восемьдесят градусов, вернее она уже изменилась. Я больше никому не доверяю и не впущу ни одного мужчину в своё сердце. Хватит! Я не хочу, больше, страдать!

То, что когда ты влюбляешься и, тебе не отвечают взаимностью, тут ничего не поделаешь. C’est la vie (такова жизнь)!

Принятое решение, я не буду менять! Я обязательно буду подружкой невесты у Татьяны и пойду на эту чёртову свадьбу.

Когда накладывала последний штрих, губную помаду, зазвонил мой телефон. Кому я понадобилось в семь утра? Номер был мне незнакомый, но всё же, я поняла, что звонят из России. Немедля больше взяла трубку, вдруг это подруга решила осчастливить меня и рассказать как у них дела.