Теория несоответствия (СИ) - Еленина Юлия. Страница 44

- Черт возьми, понятно теперь, от кого Карина нахваталась… В общем, уговорите эту взбалмошную девку доверить мне все дела, я буду ежемесячно перечислять ей хорошую сумму. Ну, детали можем обговорить, если вы умный человек, не обремененный лишними эмоциями, и примете мое предложение.

Старый добрый ход. Волгин пытается сыграть на ненавязчивом принижении моих умственных способностей. Или он идиот, или просто привык, что перед ним все падают ниц.

- Дмитрий Тимофеевич, боюсь, что вы опоздали, - наиграно вздохнул я, вроде как подумав некоторое время, а всего лишь подождал, пока перед рестораном остановится черный внедорожник.

- Что вы имеете в виду? - не понял Волгин.

Настала моя очередь расплываться в улыбке, как только к нашему столику подошел Ратомский.

- Добрый день, - сухо поздоровался Ярослав Владимирович, в позе победителя раскинувшись на стуле.

Динина школа, а значит, и моя.

- Андрей Григорьевич? – посмотрел на меня Дмитрий Тимофеевич.

- Это…

- Я, пожалуй, продолжу сам, - прервал меня Ратомский. – Знаете, я люблю скупать всякую недвижимость, перекупать мелкий бизнес, тем самым расширяя свой. Я думаю, вы меня понимаете. Так вот Карина Петровна, пусть она еще и не вступила в права наследства, уже получила новую дарственную от своего деда, Петра Васильевича. И мы уже оформляем продажу бизнеса.

Ну я-то знал, что Ярослав Владимирович блефовал, хоть слова его звучали убедительно, а вот Волгин опешил. Ратомский продолжал вываливать на Дмитрия Тимофеевича тонны умных фраз, где-то сквозили несоответствия, но ведь интонация главное.

Когда в конце своего спокойного и уверенного монолога Ярослав замолчал, Волгин повернулся ко мне:

- Вы ведь знали, Андрей Григорьевич?

- Я предположил несколько вариантов развития событий. Вы пошли по самому простому. И теперь должны понимать, что я не объект для шантажа.

- Я могу подключить свои связи в Штатах, - отозвался Ратомский.

- Не надо, - процедил Волгин, поднимаясь. – Я вас понял. Буду ходить аккуратно, а то иногда кирпичи на голову падают.

Дмитрий Тимофеевич залпом опрокинул в себя коньяк и ушел. Так просто? Даже не торговался?

Ратомский расслабился и усмехнулся:

- Думаете, поверил?

- Еще бы! Главное, чтобы вы Дине Анатольевне так убедительно не лгали.

- С ней не прокатит. Давайте, что ли, пообедаем, раз вы все-таки выдернули меня из офиса. Но это было, признаться, весело. Хоть Волгин и не самое большое дерьмо, которое я встречал. И с российскими юристами он давно не работал – я же нес такую чушь, - улыбнулся Ярослав и взял в руки меню.

Глава 13 Карина

Наверное, разговор с Диной мне все-таки нужен был. Калинина нельзя удержать – я это понимала. Но и отпустить просто так его не могла. А вдруг не вернется? Вдруг он сам не придет больше? Тогда это могло значить только одно – я ему не нужна. А сейчас хоть какая-то видимость чего-то была. Какая-то… Чего-то… Сплошь одни неопределенности.

Еще месяц назад я бы сказала, что это все бред, стала бы грудью и боролась, несмотря ни на что. А сейчас… Да, сейчас я понимала, что это было бы эгоистично.  Надо было понять, есть ли место в его размеренной жизни для меня.

Я уехала, как только смогла натянуть еще влажную одежду. Не знала пока, куда еду и зачем, но в итоге оказалась возле уже вроде как своего лечебного заведения. Не в том, конечно, плане, что я тут прописалась, а в том, что оно мне принадлежит.

Улыбнувшись, я посмотрела налево. Там мы с Калининым перелезали через забор, и это было… Черт возьми, я уже давно думаю на английском, так что слова подходящего даже не могу найти. Прикольно, что ли?

Как бы я хотела, чтобы он и сейчас был рядом…

- Карина Петровна, - вывел меня из раздумий голос главврача.

- Здравствуйте, Альберт Эдуардович, - обернулась я.

- Осматриваете свои владения?

- Не поняла…

- Полчаса назад звонил Дмитрий Тимофеевич. Сказал, что он полностью отходит от дел и возвращается в Штаты. Теперь все ваше.

Это что значит? Дима сам позвонил, предупредил? Вряд ли по собственной инициативе. Я потянулась к телефону, расплывшись в глупой улыбке. Не знаю как, но знаю, что это сделал Андрей.

Посмотрев на темный экран, вздохнула. А что я ему скажу? Спасибо, Андрей Григорьевич, за то, что поставили на место моего отчима? Он ответит что-то вроде: «Да не за что». И все… Дальше неловкая пауза и скомканное прощание? А мне надо рвать себе сердце еще больше?

- Карина Петровна, все в порядке? – тронул меня за локоть Альберт Эдуардович.

На защитное стекло смартфона упала капля. Дождь? Нет, черт возьми, это я плачу.

- Все нормально, - тихо ответила я. – Пойду к деду.

- Скажите, а Андрей Григорьевич?..

Да он издевается, что ли? Не дав главврачу закончить вопрос, я развернулась и пошла к центральному входу. Видимо, Альберт Эдуардович успел предупредить персонал, потому что, стоило мне назвать фамилию, охранник беспрекословно и даже с улыбкой пропустил меня, а медсестра на посту только кивнула в знак приветствия.

Палата деда уже не закрывалась на электронный ключ, так что я нажала на ручку, предварительно постучав, и сходу спросила:

- Прогуляемся?

Дед привычно любовался видом из окна, не спеша повернулся на мой голос и прищурился. Если он таким взглядом козырял на допросах, но надо будет спросить, сколько у него грамот, наград и тому подобного. Как будто Петру Васильевичу были известны мои тайны и даже желания.

- Ну идем, девочка, - кивнул он. – Я только переоденусь.

Его обращение ко мне ударило в грудь, но я лишь проморгалась, чтобы слезы не покатились по щекам, и вышла из палаты. Прислонившись к стене, снова достала телефон из кармана, но не позвонила. А может, все-таки стоило? Вдруг Калинин подумает, что я уехала потому, что он мне не нужен? А я думаю, что не нужна ему. Интересно, что бы Андрей сказал, приди к нему на консультацию кто-то с такой же проблемой? Наверняка нашел бы выход. А когда дело касается собственной жизни…

Да, все мы горазды давать советы другим. Или чем там занимаются психологи?

Дед вышел из палаты, снова окинул меня своим пронизывающим взглядом и, по-джентльменски подставив локоть, сказал:

- Прогуляюсь с красивой девушкой, пусть все завидуют.

Я пристроила ладонь на его руке и даже на секунду положила голову на плечо. Дед, конечно, не мог заполнить всю пустоту внутри, образовавшуюся после смерти мамы и после моего отъезда от Калинина.

На улице мы устроились на скамейке ближе к воротам и просто молчали. Мне было хорошо, уютно, но все равно что-то внутри давило. Может, кардиограмму сделать, чтобы исключить проблемы с сердцем? Ну вот, любой психолог бы сказал, что я прячу за сарказмом свою боль.

- Карина, - позвал меня дед, - рассказывай. Вроде же все хорошо закончилось, а на тебе лица нет. Неужто в Аниного однокурсника влюбилась?

- Да ну тебя, - отмахнулась я.

- Если не ошибаюсь, то у вас разница лет в двадцать. Знаешь, я тебе не рассказывал, но у нас с твоей бабушкой было почти так же. Семнадцать лет. Причем я ее приметил, когда Нине было всего пятнадцать, а ты же сама понимаешь, что в те времена… В общем, я дождался ее совершеннолетия и пришел свататься. У нас до сих пор боятся людей в форме, так что говорить о тех временах, когда режим Сталина еще прочно сидел в головах людей. Ее родители испугались, согласились, конечно, а Нина плакала… Она не любила меня сразу, полюбила потом. И не было больше ни разницы в возрасте, ни еще каких-то проблем. Мы жили душа в душу. А сейчас и времена другие, и нравы… По-стариковски звучит, да?

- Нет, - покачала я головой, снова расплакавшись.

- Да не разводи ты сырость, милая. Лучше расскажи, чем будешь заниматься.

А вот пока я сама не знала. Да и не хотела особо ничего.

- Пока найду гостиницу и остановлюсь там на пару дней. А потом подумаю.