Карнивора (СИ) - Лейпек Дин. Страница 35
— Разойтись всем, — тихо бросил Мастер Тит. Марике показалось, что он говорит с некоторым трудом. — А вы — за мной.
Марика и Кит побрели за ним, все еще оглушенные — то ли щитом, то ли собственными заклинаниями.
— Все трое, — Тит обернулся к Дору.
— Привет, — весело сказал тот, возникнув у них за спиной, и громко хрустнул яблоком.
Кит вздрогнул.
VI. Трое
«Если на Доре тоже надет амулет — откуда он берет яблоки?!»
Эта мысль мучила Марику все время. Хотя, сказать по правде, волновать ее должно было совсем другое.
Их заперли в камере втроем — и не просто заперли, а посадили на цепь, приковав каждого за запястье. До сих пор Марика не догадывалась, что в Кастинии есть такое место. На железном обруче, обхватывающим руку, висело по круглому серебряному амулету, подавляющему магические способности, наподобие того, что она носила до прихода в Кастинию — и точно так же его нестерпимо хотелось сорвать с себя. Кружилась голова, тошнило и при этом очень хотелось пить.
И все же сильнее всего Марику волновало, откуда Дор берет яблоки.
Он жонглировал ими вроде бы и без применения магии, но, когда в мелькающей зеленой ленте возникло шестое яблоко, Марика нахмурилась.
— Дор?
— Да? — отозвался он, не прекращая жонглировать.
Кит, который сидел у стены напротив, поднял голову и впервые за все время взглянул на них.
— Это настоящие яблоки? — спросила Марика.
— Конечно.
— Откуда ты их взял?
— Из кармана? — Вопросительная интонация звучала мягкой насмешкой.
Марика снова нахмурилась — и вдруг ее осенило.
— Значит, их можно есть?
От мысли о кисло-сладком вкусе рот заполнился слюной.
Вместо ответа Дора выпустил из ленты одно из яблок, и оно упало Марике в руки. Она надкусила гладкий восковой бок, погрузив зубы в хрустящую мякоть, и чудесный сок потек по губам и подбородку.
— М-м-м, — протянула Марика, прикрыв глаза. Вкус яблока подействовал волшебным образом — и жажда, и тошнота отступили, и даже голова немного прояснилась.
И тут Марика распахнула глаза, посмотрела на Кита — и впервые за долгое время увидела не Лиса, а длинного нескладного подростка, с угловатыми плечами, узким худым лицом, тонким носом, упрямо сжатыми губами, волосами цвета меда и темными глазами, которые сейчас настороженно следили за ней и Дором.
— Хочешь тоже? — спросила Марика.
Кит молчал.
— Станет лучше, — добавила она, протянув руку с яблоком.
Он тряхнул золотистой челкой.
— Кит, — совсем тихо добавила Марика. — Это поможет. Помнишь, ты болел, а я пришла, и…
Она не закончила — потому что по его лицу уже все было видно. Конечно, он помнил.
Болезни, ссоры, игры, приключения, ночи и дни, Лес и горы.
— Ладно, — просипел Кит, с некоторым трудом разлепив сухие губы. — Давай яблоко.
И в тот же момент Дор выпустил из круга еще одно зеленое пятно, и оно перелетело через всю камеру, стукнув Кита в грудь.
Марика улыбнулась.
Кит подобрал яблоко с пола, потер об рукав и надкусил.
— Он всегда такой? — спросил он невнятно с набитым ртом, кивая на Дора.
— Нет, — честно ответила Марика. — Иногда хуже.
Потом, много лет спустя, она все гадала — знал ли Ирги, что делает, когда велел посадить всех троих вместе? Предвидел ли, чем все обернется? Или просто в школе была только одна камера, а с Магистром и вовсе никто не собирался советоваться, пока разбуянившиеся дети не будут успокоены и посажены под замок?
Когда Мастер Леви вечером подошел к двери камеры, первым, что он услышал, был детский смех.
Марика, Кит и Дор одновременно замолчали и повернулись к двери, когда та распахнулась и в камеру вошел Мастер Леви. В сумрачном свете из единственного окошка под потолком его лицо казалось почти черным. Он обвел внимательным взглядом троих учеников, а затем остановил его на Марике.
— Магистр хочет поговорить с тобой.
Она неуверенно глянула на Кита и Дора, но первый лишь недоуменно пожал плечами, а второй улыбнулся.
Мастер Леви взмахнул рукой, и Марика почувствовала, как тихо щелкнул замок на запястье, и тут же испытала невероятное облегчение. Она вскочила на ноги и выбежала из камеры вслед за Мастером Леви — но в коридоре резко остановилась и обернулась к двери.
— А как же Кит и Дор?
— Не беспокойся о них. Идем, Маар, — Мастер Леви пошел по коридору.
Марика замерла на месте.
— Я никуда без них не пойду, — отчеканила она.
Леви остановился и смерил ее взглядом. Темное лицо было непроницаемо.
— Я никуда не пойду, пока их тоже не выпустят, — повторила Марика. — Вы заперли нас в этой дыре, одели дурацкие цепи…
— Надели, Маар.
— Да какая разница?! — крикнула она. — Хотите выгнать нас — выгоняйте, но всех сразу!
Сзади скрипнула дверь. Марика обернулась. Дор и Кит с любопытством выглядывали в коридор — светлая голова торчала над темной.
— Вы как вышли? — недоуменно спросила она.
— Так не заперто же, — невозмутимо заметил Дор.
— А цепи?.. — Марика оглянулась на Мастера Леви. Тот тяжело вздохнул:
— Я снял сразу все, Маар. Идем, пожалуйста. Магистр ждет.
Комната в башне уже не производила такого пугающего впечатления и выглядела почти что родной. К тому же закатное солнце выглянуло из-под облаков над самым горизонтом и легло на каменные стены яркими рыжими полосами.
— Садись, Моар, — Магистр отвернулся от окна и кивнул на огромное кресло. Сейчас, впрочем, напротив него стояло еще одно, меньше и изящнее, в которое Ирги опустился сам, взмахнув черными крыльями-рукавами.
— Зачем все это? — спросила Марика, продолжая стоять. Она опять сердилась.
— Что именно?
— Зачем было запирать нас в темнице, сажать на цепь? Да еще и с этими отвратительными амулетами? Ты их сам-то когда-нибудь носил?
Он усмехнулся и достал из-за ворота балахона цепочку. Серебряный круг блеснул красным в отраженном от стен солнечном свете. Марика удивленно вздохнула.
— Вас заперли, чтобы вы снова не попытались друг друга поубивать, — спокойно заметил Ирги.
— Никто не собирался никого убивать!
— Но вам это почти удалось, — мягко возразил Магистр. Марика вскинула глаза и уставилась в его спокойное смуглое лицо.
— Мы не…
— Моар, — перебил ее Магистр. — Я все объясню — если ты перестанешь меня перебивать и сядешь наконец.
Она вздохнула — и тихо заметила:
— Меня зовут Марика.
Ирги улыбнулся.
Путь из башни вниз длился бесконечно долго. Чуть ли не на каждой ступени Марика замирала, и слова Магистра захлестывали ее волной, заставляя вновь и вновь продумывать и переживать услышанное. И сложнее всего было понять, что из этого было самым важным.
«Вам с Китом и повезло и не повезло одновременно. Вместо обычного хедийе, печати аркависса, вам достались Звери Леса. Повезло — потому что Зверь дает огромную силу магу с таким данным именем. И не повезло — потому же. Ни одному магу еще не удалось подчинить такое хедийе».
«Но ведь ты — Ворон».
«Верно. И потому ношу амулет. Но я допустил в свое время серьезную ошибку, и очень не хотел бы, чтобы ты ее повторила. Твоя мама тоже наверняка не хотела бы этого».
«Как вы с мамой встретились?»
«Она пришла в Кастинию, как и ты. Только не скрывая, кто она. А я… захотел ей помочь».
«А почему она ушла отсюда?»
«Потому что узнала, что у нее должна была появиться ты. И никто из нас не мог сказать, что будет с ребенком, выношенным и рожденным в Круге».
«И ты не пошел с ней?»
Тишина. Новая ступень.
«Это правда? Про Короля Леса? То, что я прочитала в книге?»
«Возможно».
«Тогда почему Мастер Тит…»
«Мастер Тит не верит в это — потому что ему проще в это не верить. Он предан науке и всецело полагается на то, что доказано и объяснимо. Это свойственно разумным и образованным людям. Для того, чтобы разумный и образованный человек поверил и допустил существование необъяснимого и доказанного, ему нужно выйти за границы понятного и известного мира — и пройти по тонкому лезвию между бездной неверия и бездной невежества. Немногие на это решаются».