Будет больно (СИ) - Еленина Юлия. Страница 20

Иду в душ, а когда выхожу из ванной, то на кухне уже темно. Кошусь на дверь спальни, но одергиваю себя. Только не хватало шаблонной сцены из дешевой мыльной оперы. Хотя я и так себя уже начал чувствовать ее героем. Да, жизнь иногда поворачивается так, будто ее написал укуренный, впавший в маразм сценарист.

Перед тем как отрубиться, думаю, что не мешало бы побольше узнать о добром самаритянине Филе.

Утром я просыпаюсь от звонка телефона. На ощупь нахожу гаджет и, приоткрыв один глаз, смотрю на экран.

— Да, — отвечаю, поднимаясь с дивана и оглядываясь.

Тихо, пусто… И снова смотрю на дверь спальни.

— Привет, милый.

— Привет, мам.

Иду на кухню, ставлю турку на плиту и закуриваю.

Мама спрашивает, как у меня дела, как с работой, потом начинает рассказывать о себе. Поговорить она любит, а я больше слушаю, иногда вставляя короткие фразы. Но сейчас, после долгой прелюдии, мама затрагивает тему, на которую мне меньше всего хочется говорить.

— Как тебе эта, очередная пассия твоего папаши?

Зашибись, блядь! Я с ней трахаюсь, она живет под чужим именем и, как не перестаю думать, что-то скрывает. Но маме об этом знать необязательно.

— Ну, баба как баба, — отвечаю, надеясь, что она удовлетворится.

— А у твоего отца нет в последнее время проблем? — после небольшой паузы очередной вопрос, который настораживает.

— Каких проблем?

— Не знаю, просто… Ладно, Вадим, не обращай внимания.

Прощаюсь с мамой и задумываюсь. Можно все списать на обычную женскую ревность, но снова орет интуиция. Надо как-то ненавязчиво поговорить с отцом, когда вернусь.

А может, просто вернуться в Европу и забить на все? Не смогу. Уже не смогу.

Слышу тихие шаги за спиной. Не оборачиваясь, спрашиваю:

— Кофе будешь?

— Буду.

Беру вторую чашку, выливаю остатки из турки и ставлю перед Лизой на стол. Какая, черт возьми, утренняя идиллия! Для полноты картины не хватает только секса на завтрак. Опять меня несет не в ту сторону. Кажется, я действительно становлюсь извращенцем или еще что-нибудь похуже.

Смотрю на такую спокойную и даже равнодушную Лизу. Как же не хватает ее эмоций, когда она, кажется, вот-вот вцепится мне в лицо ногтями, плюнет ядом и посмотрит так, что можешь превратиться в горстку пепла.

Так, холодный утренний душ мне не помешает.

Мы молчим, но между нами нет ни напряжения, ни неприязни — пустота. Я чуть наклоняюсь вперед и спрашиваю:

— Ты искала свою мать?

Не знаю, почему именно этот вопрос приходит на ум. Наверное, тоже интуитивно.

Лиза дергается, проливает кофе. Хватает салфетку и начинает нервно натирать столешницу. Ну вот, хоть что-то.

— Вадим, зачем тебе это все?

Да потому что я хочу, чтобы меня отпустило. И надеюсь, что с исчезновением ореола загадочности вокруг этой женщины она перестанет занимать все мои мысли. Но этого я не скажу.

— Любопытство, — пожимаю плечами.

— Это не твое дело! — повышает Лиза голос.

— Значит, нашла, — делаю вывод. — Не расскажешь мне и эту историю?

— Откуда ты только взялся на мою голову?.. — потирает она виски.

Понимаю, что вопрос риторический, поэтому даже не собираюсь отвечать. Я могу и сам покопаться, но это займет больше времени. И да… Хочу услышать все именно от Лизы.

Глава 23 Лиза

Сразу думаю, что Вадим опять хочет вывести меня из себя, но потом смотрю в его глаза и вижу только интерес. Зачем ему это? Я и так сильно обнажилась, причем не только телом.

Как глубоко Вадим пытается проникнуть в меня? Двусмысленный вопрос.

Я и так полночи пялилась в стену, убеждая себя, что мы с Филом все делаем правильно. Я смогу, смогу, смогу… И почему совсем недавно меня не терзали подобные сомнения?

— Пойдем прогуляемся, — поднимаюсь и иду в спальню, добавив: — Десять минут.

В комнате переодеваюсь, но не спешу выходить. Что я делаю, черт возьми? А что буду делать потом? Очаровывать, как сказал Фил, Вадима я не собираюсь. Да и на очарованного он не очень-то походит. А о чувствах вообще речи быть не может.

Что же, буду разбираться. Но закончатся наши непонятные отношения здесь. Снова в Россию мы их не повезем. Да и вряд ли еще увидимся, когда все закончится. Вернее, я приложу все усилия, чтобы не увиделись.

А ведь я уже почти привыкла к этой жизни, хотя поначалу думала, что будет сложно…

Вадим входит в комнату без стука. Ему, кажется, нравится, когда я злюсь. Пусть так, лучше гавкаться, чем снова эмоционально сплетаться.

— Ты опять без стука входишь в мою комнату! — вздергиваю вверх подбородок, скрещивая руки на груди.

А его ведь это, черт возьми, заводит!

На губах уже привычная усмешка, в черных глазах — задорный огонек. Вадим тут же находит что ответить:

— Пригласила в дом, но не приглашаешь в комнату. Я почти так же и в тебя входил, но ты как-то особо не возмущалась. Даже уверен, что тебе понравилось.

А ведь я, открывшись немного, стала понимать и его лучше. И могу манипулировать, главное — не ошибиться где-нибудь. Только надо учесть еще, что и я не робот.

Вадим делает шаг вперед. Все мысли написаны у него на лице. Все-таки я оказалась права. Или?.. Он останавливается и кивает в сторону двери:

— Ты собиралась прогуляться?

Нет, это будет не так-то просто.

— Идем, — тоже спокойнее говорю и снова запутываюсь.

Хочешь победить врага — узнай его. Но он знает намного больше обо мне, а я… Не рассмотрела я за личиной дерзкого и похотливого мальчишки умного и расчетливого человека. И кто сейчас с кем играет? Такое впечатление, что чем больше его узнаешь, тем больше он преподносит сюрпризов.

И его интуиция, что ли… Это просто ирония судьбы. Я не думала, что такое бывает на самом деле, но Вадим весь в мать. Она тоже умела смотреть в самую душу.

Мы выходим из домика и направляемся к берегу. Я не специально выбрала это уединенное место — просто нажала на первый попавшийся тур. Он оказался горящим, но далековато от туристической зоны.

Люди на пляже есть, но, как я поняла, это не самое популярное место на Карибском побережье. Иду к месту, где меньше всего отдыхающих, и опускаюсь на песок. Вадима я по пути не вижу — он держится за моей спиной.

Опускаюсь на песок так, чтобы ступни были хотя бы в мокром песке. А если волна и достанет, то это будет как доза успокоительного.

Я смотрю на море, но чувствую, как Вадим опускается рядом. Слишком остро чувствую его присутствие.

— Фил нашел ее, — наконец-то говорю, перебирая пальцами песок. — Лет пять назад.

Вадим молчит, не торопит меня. Как он понимает, когда надо дать мне время, а когда настоять?

Странное ощущение, когда думаешь об этом. Впору поверить в нашу эмоциональную связь, хотя я все это считала плодом воображения.

— Я откладывала встречу, — продолжаю, собравшись с мыслями. — А что бы я ей сказала? Привет, мам, помнишь девочку, которую ты бросила одну в квартире? Смешно даже. И когда я наконец-то созрела, она умерла. Знаешь, может, стоит поверить в судьбу, — усмехаюсь и поворачиваюсь к Вадиму. — Ее звали Лиза.

Он смотрит на меня и… жалеет. Нет, только не это!

— Ты так и не узнала, почему она тебя бросила?

— Из-за мужика она меня бросила, судя по всему. Он увез ее в теплые края, а чужой ребенок никому не нужен.

— Серьезно?

Я понимаю, почему Вадим не верит. У него такая мать… Никогда при такой матери не поверишь, что можно бросить своего ребенка.

— Банальная история, — пожимаю плечами.

Мне не больно вспоминать. Уже нет…

Вадим ободряюще хлопает меня по колену, но руку потом так и не убирает. А я и не настаиваю. Мы некоторое время сидим молча, смотрим на море, и я бы поставила на паузу этот момент.

Здесь хорошо, спокойно, даже присутствие Вадима не раздражает. И нет сейчас всего дерьма, которым пропитан мир и я сама. Но пора выполнить задание Фила.