Будет больно (СИ) - Еленина Юлия. Страница 29

Лиза уходит, а я выхожу на веранду и закуриваю. Отец сидит в кресле и разговаривает по телефону, хотя скорее только слушает. Когда я тушу окурок, вешает трубку и чертыхается сквозь зубы.

— Что случилось? — спрашиваю, глядя на отца.

Выглядит он уставшим и каким-то осунувшимся. Даже как будто постарел за неделю лет на десять, хотя должен, наоборот, идти на поправку.

— Наверное, мне придется ехать в главный офис, — качает отец головой. — В фирме дела совсем плохо. Почти все деньги, что были в обороте, исчезли при проведении какой-то транзакции, и никто не может понять, где искать концы.

Сжимаю в руках зажигалку. Боюсь, что я догадываюсь, где искать деньги, только вот…

— Деньги просто так не пропадают, и для их поиска есть полиция, — говорю, опасаясь, что сейчас подтвердятся мои худшие опасения.

— Вадим, ты серьезно? Это бизнес, и иногда нужно обходить кое-какие моменты. Не то чтобы что-то такое прямо противозаконное, это делают все, потому что государство заберет все, — невесело усмехается отец.

— Дай мне доступ, попробую покопаться.

— А ты сможешь?

— Ничего не обещаю, но… В общем, попытаться можно.

— Все равно тебе все достанется, — замечает отец. — Я вот думаю, может, мне пора на пенсию? Да только ты пока от своих компьютеров отрываться не хочешь.

Эта песня хороша — начинай сначала.

— Я пока в душ, — не желаю развивать тему.

— Буду ждать тебя в кабинете.

Поднимаюсь наверх и с размаха открываю дверь в спальню Лизы. Она вздрагивает, когда я врываюсь внутрь, и делает шаг назад, скрещивая руки под грудью.

— Где твой братец? Или кто он там тебе…

— Я не знаю, — с надрывом в голосе отвечает, но тут же продолжает: — Кажется, в Москве.

— Что вы сделали? — спрашиваю, подходя еще ближе.

Лиза уже не просто закрывается, она боится. Только вряд ли за себя. Неужели за этого так называемого братца?

И я понимаю, что меня прожигает не только ненависть, но и ревность. Самому от себя тошно.

— Ничего, — мотает Лиза головой. — Я ничего не делала.

Снова, черт возьми, ей верю. Но злость мою это не гасит.

— А что сделал твой братец?

— Он просто попросил меня…

Замолкает и смотрит на меня своими синими глазищами. Такими искренними, но пусть она сейчас со мной честна, все равно что-то недоговаривает.

— Мы еще поговорим об этом, — предупреждаю, — но не останавливайся. Собирай свои шмотки и катись на все четыре стороны. Если еще хоть раз попадешься мне на глаза… — не нахожу слов, чтобы выразить, на что готов. — В общем, ты меня поняла.

— Поняла, Вадим, — кивает Лиза.

Этот образ покорной и безропотной овечки меня настораживает, как и в первую нашу встречу. Как можно, черт возьми, так не доверять и верить одному и тому же человеку?

Я угрожаю ей, не хочу видеть, но понимаю, что и без нее не смогу. Пусть бы видеть ее хоть иногда, хоть в качестве жены отца, если бы она не оказалась такой лживой тварью.

— Хотела отомстить непонятно за что? — говорю уже из коридора. — Увы, суровая реальность, не то место, где исполняются желания.

— Иногда приоритеты меняются, — слышу тихий голос в спину.

Да что же эта чертова баба со мной делает? В голове полный сумбур, в штанах — стояк, а в сердце — ненависть. Или что-то еще?

Иду в душ, переодеваюсь и снова спускаюсь вниз, в кабинет отца. Дверь приоткрыта, так что я захожу без стука и сразу, еще не успев оценить ситуацию, понимаю: что-то случилось.

Лиза сидит возле стены, подтянув к себе колени, и плачет. Нет, даже рыдает. Перевожу взгляд к столу. Отец сидит в кресле, откинувшись на спинку, и…

— Блядь! — вырывается у меня.

Неужели снова? Или еще хуже?

— Вадим, — зовет меня Лиза, — я пришла, а он…

Нет! Нет! И еще раз нет!

Подлетаю к отцу, боясь потерять еще хоть секунду, и на ходу достаю телефон, чтобы позвонить в скорую.

Я сам не понимаю, что сейчас чувствую. Но не верю, что эта стерва добилась своего. Отомстила так отомстила.

Пульса нет. Я стараюсь прощупать его на запястьях, на шее, но все бесполезно. Дозвонившись в скорую, сам опускаюсь на пол и со странным спокойствием спрашиваю:

— Что ты ему сказала?

— Не успела ничего.

Я выгорел и эмоционально умер сегодня, в этот момент. Нет ничего, кроме пустыни внутри меня. И вряд ли в ней еще что-то вырастет.

Эта женщина погубила все. И именно она виновата в смерти отца. Пусть она не хотела такого исхода, но все равно.

Виновата! Это была ее игра, ее месть. А о том, что я оказался пешкой и не смог сдержать член в штанах, стараюсь не думать.

— Ты довольна, Лиза?

— Я ничего не чувствую.

Что ж, хоть тут мы действительно похожи. Ничего. Одна пустота.

Она обещала вернуться…

В больших синих глазах стояли слезы.

Все снова повторялось… Она снова брошенная маленькая девочка. Какой бы умной они ни была, но все-таки ребенком. И ей было больно. Маленькое сердечко снова разбито, оно еще чувствует, но пройдет совсем немного времени, когда не останется и того маленького уголька в кучке пепла в груди.

В черных глазах тоже стояли слезы. Женщина сидела перед девочкой на корточках, держа маленькие ручки в своих теплых ладонях.

— Я вернусь за тобой, малыш, — прошептала она, покосившись на своего мужа.

В серых глазах мужчины слез не было.

Девочка нагнулась к уху женщины и прошептала:

— У тебя будет другой малыш, я слышала. Ты его будешь любить, а я никому не нужна.

— Моя маленькая, — женщина провела пальцем по щеке девочки, смахивая слезу. — Я тебя тоже люблю. Ты очень умная и хорошая. Я уговорю его…

— Рада, хватит, — мужчина потянул жену. — Ты мучаешь себя и девочку. И тебе не стоит нервничать.

Это расставание было болезненным. Оставалось только ждать…

Но дни сменялись днями, недели — неделями, и никто так и не вернулся…

Глава 35 Лиза

Я потеряла счет времени.

Вторые сутки почти не встаю с кровати, и вторые сутки меня съедают изнутри собственные мысли и чувство вины. Мое общение с внешним миром за все это время свелось к одному сообщению: «Не приезжай».

Но, думаю, Фил и не собирался.

Я слышала, как Вадим иногда, идя по коридору, разговаривает по телефону, как уходит или возвращается. Но он ни разу не зашел ко мне. И я его понимаю. Сколько должно пройти времени, прежде чем, глядя друг на друга, мы перестанем видеть смерть?

Но я не хотела, чтобы все так получилось. В который раз я пытаюсь убедить себя этими словами? Но вокруг меня все продолжает рушиться. И уже не просто кирпичик по кирпичику, а мощным взрывом.

Знаю, что Вадим сам занимается организацией неприятного мероприятия. Скорее всего, и с адвокатом уже пообщался, учитывая, что последний оборвал мне телефон. Но я игнорировала.

Кажется, я уснула. Перестав понимать, где сон, а где явь, я просто слушала свой организм. Иногда забывалась беспокойным сном, иногда так глубоко уходила в воспоминания, что не понимала, сплю я или нет.

Чувствую, как меня кто-то трясет за плечо, но не могу вернуться в эту чертову реальность.

— Лиза!

Открываю глаза и даже задерживаю дыхание. На корточках возле кровати сидит Вадим, но ничего приятного в этом пробуждении нет. В его глазах — пустота. И только на дне плещется ненависть. Еще бы знать, ко мне или к самому себе.

Я инстинктивно морщусь и замечаю:

— Отодвинься, от тебя сигаретным дымом несет.

— Собирайся, — равнодушно бросает Вадим.

— Куда?

— Я, конечно, понимаю, что с твоей стороны любви и не было, но давай ты еще день побудешь хорошей женой.

И в голосе никакого сарказма. Нет привычной усмешки.

— Не могу, — трясу головой, сев на кровати. — Я не могу, Вадим.

— Лиза, не заставляй меня применять метод твоего братца, чтобы прекратить истерику. Хотя пощечину я тебе с удовольствием бы залепил. Да такую, чтобы твоя голова, соприкоснувшись со спинкой кровати, треснула.