Шейх (СИ) - Ангелос Амира. Страница 36
- Ничего, я хочу, чтобы вы чувствовали себя как дома. Простите меня, я отлучусь. Мне и правда ничего не известно про дядю, он гостил у меня буквально недавно…
- Хорошо, а я, если позволите, приглашу на танец одну из моих соотечественниц…
Следую за взглядом посла, вижу, что рядом с Виталией оказывается Ксения. Невольно морщусь, я и забыл о ней. Пожалуй, ее срок в моем дворце подошел к своему финалу…
Ксения смотрит на меня, во взгляде собачья преданность. Делаю едва заметный кивок в сторону посла. Верная собачка моментально бросается выполнять команду – с ослепительной улыбкой плывет навстречу, и тянет к танцующим моего собеседника.
- Могу я попросить об услуге? – подхожу к нашему семейному врачу. – Мне нужно выяснить, правда ли в одной из больниц Абу Даби лежит мой дядя.
- Я даже не знал, что с Иршадом что-то случилось, - говорит тот шокированно.
- Я тоже только узнал… Надеюсь, это лишь сплетни, но информация, любая, мне нужна как можно скорее.
Морщусь, от того что приходится столько лгать. Я был уверен, что никто не выжил в схватке в пустыне. Но если дядя жив, и узнает, что Виталия у меня – у него появится повод потребовать ее назад… Или заявить, что она доказательство того, что я напал на него.
Если конечно пожелает лезть во все это. Меня беспокоит не собственная судьба – мне дядя вряд ли сможет навредить. Тем более что знаю точно - не мои люди ранили Иршада. Когда началась борьба, ко мне подбежал один из людей Юсуфа и сказал, что мой дядя убит кинжалом, в спину. Заколот в своем шатре, еще до момента как мы напали на лагерь. Я попросил Юсуфа посмотреть, но видел, как на него в этот момент налетели двое людей Иршада. Я тоже сражался с двумя. Людей Иршада оказалось больше чем мы ожидали. На каждого из нас приходилось по двое, а то и твое.
Последнее что помню – Юсуф упал. Дальше мои противники загнали меня на противоположную сторону. Потом я увидел Виталию и забыл обо всем… Теперь навсегда со мной вина, что не пришел на помощь верному другу.
Одно знаю точно – дядя погиб до того, как мы появились. А значит, скорее всего все случилось при самозащите.
Вот только почему я ощущаю тревогу и вину за Виталию? За то, что все это ей пришлось пережить? В конце концов, побег был ее решением!
Вернувшись к гостям, наблюдаю за девушкой. Она явно нервничает и налегает на шампанское.
Интересно, как ей удается при этом все равно сохранить непорочный вид.
- Еще шампанского? – подхожу и спрашиваю, не удержавшись.
В ответ Виталия бросает на меня такой взгляд, словно спрашивает: «Ты хочешь напоить меня?» - но вслух произносит лишь:
- Спасибо, я выпила уже достаточно, – что не мешает ей тотчас продолжить поглощать шипучий напиток.
С трудом сдерживаю улыбку. Эта девочка - лакомый кусочек. Который наконец станет моим этой ночью. Да что там, счет идет на минуты.
Виталия боится меня. Словно какого-то монстра. Почему мне больно думать об этом?
Понимаю, что она выбрала спиртное как анестезию. Это заставляет меня нахмуриться. Вполне возможно, ей и правда будет больно. Она ведь девственница.
Девственница… в полной моей власти. Внезапно понимаю, что не хочу ждать больше ни секунды.
- Мне кажется, вечер заканчивается. Я провожу тебя в спальню.
Беру девушку за руку. Ее ладошка ледяная. Дрожащая. Она будто на эшафот поднимается.
Виталия помнит наш уговор, и даже понимая, что веду ее в свою комнату, не сопротивляется. Лишь дрожит.
Несмотря включенный кондиционер, в комнате душно и влажно. Слуги позабыли закрыть окно. Я сам его закрываю, чувствуя, как лоб покрывается испариной. Или влага ни при чем и виной всему предвкушение? Ни за одной женщиной я столько не охотился…
На Виталию духота действует еще интереснее. Ее волосы, особенно тонкие пряди возле лица, начинают виться, а щеки пылают, словно алые розы. Бисеринки пота над верхней губой притягивают мой взгляд, заставляя судорожно вдохнуть.
- Что дальше? – отчаянно храбро спрашивает девушка, обхватив себя руками. – Прикажете раздеться?
Не могу не улыбнуться, хотя возбужден уже так сильно, что хочется застонать. И поскорее расстегнуть брюки. И все же, не спеша, смакуя каждое мгновение, наблюдаю за тем как Виталия сбрасывает платье. Замерев бесшумно, подобно хищному зверю на охоте… или пауку, который следит, как трепещет и с каждым взмахом крылышек все больше запутывается в его паутине муха, ожидающая мертвой хватки.
Белое платье падает к моим ногам, и девушка остается передо мной в одном нижнем белье, тоже белом. Невинном.
Высокая грудь выступает из кружев, нежными облачками открываясь глазу, выступая на поверхность словно два сугроба.
Рот наполняется слюной, я точно людоед готов к трапезе, мечтаю сожрать свою жертву.
Чувствую, как покалывает кончики пальцев.
- Можно мне… еще бокал шампанского? – отвлекает робкий голос.
Она точно полна решимости напиться.
На столике возле окна серебристое ведерко, в нем непочатая бутылка и два бокала.
Как для молодоженов.
Что-то дрогнуло внутри от этой мысли. Невеста. Она похожа на невесту. Она заслуживает свадьбы…
Но уже ничего не изменить, я не смогу остановиться.
Но бокал… меньшее, в чем могу уступить. Открываю бутылку, наливаю игристый напиток, протягиваю бокал. Скользнув, едва касаясь по кружеву, ощущаю, как бешено бьется сердце девушки.
Глава 20
Кадир
- Хорошо, выпей. Только немного, - произношу натянуто. В голове крутятся совсем другие слова. Не дает покоя вопрос: «Ты действительно так невинна, как выглядишь?»
Сейчас Виталия напоминает мне девочку‑подростка на первом в ее жизни свидании.
- Спасибо, - следует ответ, произнесенный дрожащим голосом. Она робко отступает на шаг.
Мимолетный взгляд на меня, чтобы оценить степень собственной безопасности.
Мне не хочется давить на девушку, пугать, но контроль ускользает.
Виталия делает несколько глотков. Отводит руку с бокалом от лица и разглядывает лопающиеся в фужере пузырьки.
«Интересно, внутри нее тоже лопаются пузырьки, разрушая ее? Или просто сдают нервы? Что она чувствует сейчас? Страх? Отвращение?»
Мне вдруг становится очень важно знать, какие чувства она испытывает. Ненавидит ли меня?
Заметив, как внимательно наблюдаю за ней, отворачивается к окну. Так она еще соблазнительнее.
Я хочу коснуться ее. Должен коснуться. Все мысли сосредоточены на этом.
Кожа на спине и шее натянулась, обрисовывая хрупкие позвонки. Шея тоже манит, вызывает оглушающее желание коснуться пульсирующей жилки.
- Иди ко мне, - мой голос звучит пугающе в тишине спальне. Низко, хрипло. Виталия дергается как от удара, отчего остатки напитка попадают ей на грудь, теперь сверкающую как хрусталь, вздымающуюся с каждым вздохом.
Виталия поднимает на меня взгляд, умоляющий о чем-то. Она боится меня – и имеет на то основания. Знай она, что происходит со мной, почувствуй мой нарастающий голод, с ума сошла бы от ужаса.
Ее пальцы так сильно стискивают пустой фужер, что боюсь, как бы не поранилась. Чтобы забрать его, приходится силой разжать ей пальцы и при этом снова коснуться ее груди. Тело Виталии отзывается сильной дрожью. Меня почти трогает ее беззащитность.
Шампанское, не только не принесло желанного забытья, но, напротив сделало ее совсем безоружной.
Страх жертвы подстегивает хищника к действию. От Виталии прямо‑таки веет паникой, что пробуждает внутри голод. Все первобытные инстинкты просыпаются разом. Беззащитность, несомненно, возбуждает, кружит голову, чего со мной не случалось уже давно. Пожалуй, с юности, когда я только узнавал женщин, открывал для себя мир плотских наслаждений.
Вдруг понимаю, что мне мало просто покорности этой девушки. Хочу прочесть в ее глазах ответное желание, огненную страсть. Хочу, чтобы эта страсть вытеснила все остальные чувства, даже страх, и поглотила ее без остатка.