Простая смертная #2 (СИ) - Оленева Екатерина Александровна. Страница 38

Что ж? Я и не надеялась на её любовь. Терпимости мне вполне хватит.

Вот тут бы и хэппи-энд, и полнейшее благоденствие семейное. Как говорится – занавес, но…

Дверь отворилась и, подобно смерчу, влетела Турхан:

– Госпожа!..

– Что случилось? – я не очень обеспокоилась её всклокоченным видом и вытаращенными глазами, пребывая в счастливой эйфории от того, что я готова была посчитать победой – заключением мира с Хатериман.

– Ангэй – он оседлал Пингвина и улетел.

В первый момент я всё ещё сохраняла спокойствие. Мозг мой словно подвисал, как давшая сбой программа.

Мой сын. Улетел. На Пингвине. Абсурдная, нелепая, едва ли не смешная фраза. Шестилетний ребёнок на драконе-подростке, который никогда никуда не летал и который совершенно не предсказуем. Даже опытные драконьи всадники на дальние расстояния используют крепёжные средства, чтобы не низвергнуться с высоты на землю.

Мой сын – он где-то там, один. Возможно, уже разбился. Возможно…

Весь ужас случившегося навалился на меня внезапно, со всей своей отчётливостью.

Глава 15

Я сорвалась с места, намереваясь бежать к Молнии, но не успела я достичь цели, как дверь с силой захлопнулась прямо перед моим носом. В гневе я обернулась к Хатериман, которая, в свой черёд, поднялась со своего места и возвышалась надо мной, словно статуя, облитая красным цветом.

– Откройте дверь! – срывающимся от владеющих мной эмоций, сдавленным голосом проговорила я.

Чёрные глаза казались жерлом погасшего кратера вулкана. Невозмутимая холодность свекрови подействовала на меня, как масло, плеснувшее в огонь.

– Немедленно! – вскричала я.

Она шагнула с постамента, где мы только что столь чинно восседали. Неторопливо шагнула с одной ступеньки на другую, пока не остановилась рядом со мной.

– Никогда не стоит спешить, Анжелика Ванхелия.

– Мой сын в опасности, – прошипела я, чувствуя себя так, будто в любой момент смогу обернуться змеёй и вонзить ядовитые клыки в гибкую, длинную шею противницы. – С учётом обстоятельств…

– Никогда не следует спешить. Чем серьёзнее обстоятельства, тем точнее должны быть действия.

– Вы не понимаете…

– Нестись и бежать – так себе план. Результатом становится лишь увеличившееся количество потерянных жизней.

– Молния сможет отыскать Пингвина. А бескрайнее пространство из небес и морей не место для прогулок шестилетнего ребёнка, будь он хоть трижды королевских кровей!

Хатериман схватила меня за руку и тонким стилетом сделала тонкий надрез у меня на ладони. В следующий момент и её ладонь украсил точно такой же зигзаг. Она с силой схватила меня за руку, смешивая два алых потока в один.

В следующую секунду она отступила:

– Теперь иди.

На мой вопросительный взгляд она приподняла бровь:

– Магия крови – лучшее средство для поисковой магии, – пояснила она. – Твоя кровь станет маяком на случай, если придётся искать и тебя тоже, – улыбка её была сухой, как тонкий штрих. – Я дам знать Атайрона.

– Будем надеяться, что его помощь не потребуется и я смогу отыскать сына достаточно быстро…

– Надейся, – кивнула Хатериман. – Но лучше ко всему быть готовым.

Двустворчатые двери распахнулись почти беззвучно, и я бегом устремилась в сторону Драконьего Логова.

Я почувствовала тревогу моего дракона ещё до того, как вошла в Логово. Молния то издавала надрывный взволнованный клёкот, то оглашала окрестности гневным, угрожающим, громогласным рыком, которое может вылететь только из огнедышащей драконьей глотки. Воздух вокруг словно уплотнился, как бывает перед грозой.

Нетерпение и тревогу мы разделяли на двоих. Пингвин вызывал у Молнии не меньшую тревогу, чем у меня – Ангэй. Если бы могла, драконица уже давно сорвалась бы с места, но охранные заклинания, выставленные Атайроном невидимым, но непроходимым куполом отделяли Молнию от вольного неба. По счастью, даже моей, пусть и небольшой, магии хватило для устранения препятствия. Я не слишком вникала в хитросплетения чар, но действовали они приблизительно так же, как датчики в само открывающихся дверях в супермаркете, реагируя не на человеческое тепло, а на определённые магические волны.

Издав очередной вопль, Молния поднялась, вытягивая шею и расправляя крылья, видимо, чутьём ощутив, что путь открыт, а возможно, рассчитывая на мою способность устранять препятствия. О! Если бы я в действительности это умела! Но за веру спасибо, дорогая. Хоть кто-то мне доверяет.

Мир закачался, кровь шумела в ушах от волнения и перемены давления. Мощный рывок-толчок перед взлётом заставил меня каждой косточкой тела ощутить силу притяжения и тяготы её преодоления. По воздуху шли волны, приходилось прижиматься к жёсткому, горячему драконьему панцирю, изо всех сил сжимая руками кожаный ремень, цепляться за шипы на хребтине Молнии.

Взлетать – самое волнительное во время полёта. Отрываться от земли, терять опору всегда тяжело; всегда дезориентирует.

Я не отдавала никаких дополнительных команд и приказов. Образ наших детей, устроивших этот незапланированный квест «найди нас над океаном» и без того ярко витал между нами. Я отчаянно надеялась на то, что у драконов есть какой-нибудь тайный, неизвестный мне способ обмениваться… ну, не знаю, чем? Что-то нечто навигационного аппарата, встроенного прямо в мозг, способного одновременно с тем работать, как приёмник, улавливая сигналы другого дракона. Проще говоря, с таким же успехом можно рассчитывать на случай, удачу, просто верить в бога… но иногда, когда ничего иного не остаётся, мы, отбросив всякое рациональное начало, именно так и поступаем – верим в чудо, Деда Мороза. Всё, что угодно лучше, чем просто опустить руки, признав полную беспомощность и невозможность что-либо изменить в ситуации.

Молния стремительно набирала высоту. Вскоре Цитадель и её земли остались далеко внизу. Мы ворвались в густую, серую, мокрую вату облаков.  Влажность была такой высокой, что выпадала конденсатом на волосах, делая горячую кожу дракона влажной и скользкой. Если с Пингвином было тоже самое, есть лишний способ беспокоиться, хотя я и без того паниковала. Но если до этого мне казалось, что стрелочка на измерители страха зашкаливала, то теперь я убедилась – нет. Градус можно ещё поднять на парочку делений.

Даже с кожаной уздечкой я едва держалась на Молнии, а я ведь летала на ней последние пять лет и моя умница и красавица умела прекрасно под меня подстраиваться. Пингвин же был необуздан, несмышлён и необъезжен. А Ангэй спесивым, самоуверенным до дури, шестилетним ребёнком.

О! Это моя вина! Я была плохой матерью. Боясь отвратить его от себя излишней строгостью, не желая огорчать, да просто щадя себя, потому что сын мой обладал тяжёлым, неудержимым, яростным характером, мало склонным к признанию авторитетов и подчинению, я не смогла оградить его от этой опасности. Не подготовила. Не предостерегла. Не уберегла.

Как ни страшно мне сейчас – я ещё могу жить надеждой, что каким-то чудом Ангэй удержался на своём Пингвине и выжил, но какого мне будет завтра или послезавтра, если это не так? Я не смогу с этим жить. Просто не смогу. Только не с такой пустотой и болью в сердце.

Видимость была почти нулевой. Всё, что я могла разглядеть – серое клубится справа, серое клубится слева; серость позади, впереди, сзади и впереди меня. Летай тут самолёты, была бы высокая вероятность аварии, но в этом мире в облаках летают лишь драконы, которых тоже единицы.

Я почему-то была уверена, что мы летим к Змеиному Острову, от одного воспоминания о котором меня начинало тошнить от ужаса. Страшнее того в моей памяти был только замок, где убили Эвила. Хотя, нет… в замке была дикая боль и отчаяние, а Змеиный Остров – настоящая Обитель Страха. Как Врата в Ад.

Я отчаянно молилась про себя о том, чтобы сын мой оказался не на нём, но в тоже время понимала, что скорее всего именно туда и понёс его Пингвин. Как в своё время поступила Молния.

С другой стороны, между мной и Молнией тогда было нечто вроде сражения, мы мерялись характерами. Пусть сейчас мне сложно было поверить про мою послушную и верную девочку, готовую стоять за меня, как за себя – до последнего, но правды-то не забудешь, пусть и способен закрыть на неё глаза. А правда в том, что умница и красавица угробила до меня пять жён Эвила. Словно меня ждала, моя несравненная. Но она их не просто не приняла – она их убила. Я выжила потому, что мне помог найти подход к дракону Атайрон-Чернокнижник. Возьмись за дело Эвил, и я вполне могла стать шестой жертвой.