Пираты - Нойкирхен Хайнц. Страница 3

И вдруг выяснилось, и теперь уже, должно быть, окончательно, что "капитан Чарлз Джонсон" — это один из многочисленных псевдонимов... Даниэля Дефо!

Эту догадку высказал американский литературовед Джон Роберт Мур, специалист по творчеству Дефо. В нашей стране первым об этом упомянул также литературовед, Д. М. Урнов [16].

Легко представить себе радость литературоведов. Им удалось установить авторство великого англичанина в еще одном из сотен произведений!

Вероятно, Дефо выдумал автора — моряка-капитана Джонсона, чтобы читатели отнеслись к книге с доверием. Но зачем он выдумал другого моряка — Миссона?

В статье, недавно опубликованной в газете "Мадагаскар матэн", дается довольно убедительный ответ. Дефо хотел разоблачить продажность английского правительства, "пиратство" лондонских торговцев и растущее социальное неравенство в тогдашней Англии. В предисловии к "Всеобщей истории пиратов" он написал: "У безработных английских моряков есть только один выбор: подыхать с голоду или воровать".

Дефо создал Республику Либерталию, говорится в "Мадагаскар матэн", "для иллюстрации своих политических теорий о праве каждого человека на жизнь (предвосхитив Джефферсона), отрицании смертной казни, равенстве всех людей (предвосхитив Французскую революцию), несправедливости рабства. Бунт Миссона, Караччиоли и их команды — это бунт немногих смельчаков...", в то время, как менее смелые люди "танцуют под музыку своих собственных цепей" [17].

Но как же Дефо сумел так убедительно обрисовать пиратов, хотя сам никогда пиратом не был?

Ну, а как он сумел, никогда не бывав на необитаемом острове, рассказать о Робинзоне Крузо так правдоподобно, что читатели верили каждому его слову?

К тому же о пиратах Дефо написал не одну книгу. Да и о Мадагаскаре — тоже: и то и другое он изучал очень тщательно. Ведь и Робинзона Крузо Дефо посылал на остров Мадагаскар, как, впрочем, и в Россию, в Тобольск (книга "Дальнейшие приключения Робинзона Крузо").

Либерталия интересна историкам и сейчас. Очевидно, в пестрой картине пиратства тех лет Дефо усматривал какие-то черты, продолжив и развив которые он мог создать образ Страны Свободы. Вероятно, в качестве человеческого материала для модели общества, о котором он мечтал, Дефо в те времена не увидел никого, кроме пиратов — отщепенцев, выбитых из всего уклада тогдашних европейских государств. Флибустьеры у Дефо чувствуют, а иные и отчетливо сознают условность социальных барьеров. Задача историков — изучить, какие же черты реальной действительности легли в основу этого вымысла Дефо.

Даже если Либерталия существовала только целиком в воображении Дефо, разве не интересно, какие идеи рождались у него — человека, жившего больше двух с половиной веков назад, в какую форму они облекались? Например, идея равенства и сотрудничества европейцев и африканцев — это в пору-то расцвета работорговли! А в Либерталии белые и черные равноправны.

Даже если Либерталии и не существовало, пишет Хардимен, идеи, заложенные в ее конституции, "найдут свое место в новой ветви исторических знаний: в истории идей. И мадагаскарцы будут гордиться, что знаменитый автор выбрал именно их землю, именно на ней развернул и показал миру эскиз одной утопии, где между ведущими идеями есть и такие, что живут сейчас" [18].

Вместе с тем Хардимен исключает возможности существования реальной флибустьерской республики, которую Дефо и показал, приукрасив какие-то ее черты — так же как действительный случай из жизни матроса на необитаемом острове он своим художественным колдовством претворил в одну из вечных книг человечества, создав "Робинзона Крузо".

Установление подлинного автора "Всеобщей истории пиратов", считавшейся до сих пор по многим вопросам, в сущности, первоисточником, вероятно, заставит теперь пересмотреть, заново прочитать важные страницы самой истории морского разбоя.

Поэтому я и сказал здесь об этом сравнительно подробно.

 Что пишет о Либерталии, да и о всех других явле­ниях и событиях, связанных с историей пиратства, Хайнц Нойкирхен, читатель прочтет сам. Книга интересно на­писана. В ней не только собран обширный материал, но, в отличие от многих других авторов, Нойкирхен стремился увидеть пиратство сквозь призму жизни общества тех эпох, о которых он пишет. Да и взгляд моряка, адмирала — разве он не полезен для понимания важных сторон истории пиратства?

Замечу только, что неточности, спорные утверждения и факты почти неизбежны в любой книге, охватывающей столь длительный исторический период. При переводе книги на другой язык они зачастую усугубляются, особенно в научно-популярных работах, где автор не дает ссылок на источники. Вряд ли возможно было избежать их и в книге X. Нойкирхена. Но сейчас речь не об этом.

История с "капитаном Чарлзом Джонсоном" — пример того, как вообще еще мало изучено пиратство. И как тесно связано оно с другими сторонами общественной жизни самых разных исторических эпох.

Это делает книгу Хайнца Нойкирхена особенно интересной. Она, несомненно, найдет множество читателей. Пылиться на полках она не будет.

Аполлон Давидсон

Глава I. 

ВОЙНА. ТОРГОВЛЯ. ПИРАТСТВО

Эту меткую и глубокую характеристику вкладывает Гёте в уста Мефистофеля, героя его знаменитого "Фауста".

История пиратства начинается одновременно с возникновением судоходства. Аристотель подразумевал под словом "мореплавание" рыболовство и пиратство, которые должны были служить источником пропитания. Словом "пейратес" греки обычно называли мужчин, которые в поисках приключений и добычи отправлялись в далекие странствия по морю; эти странствия чаще всего превращались в грабеж чужого побережья. Позднее слово "пираты" вошло в языки всех народов, населяющих побережье. Со временем у него появились слова-синонимы: "каперы", "корсары", "флибустьеры" и т. п. Смысл их был один — морские разбойники.

Сначала пиратство было прибрежным разбоем. После разложения первобытного общества моральной нормой стало право сильного, насильственное присвоение чужой собственности. А так как от недостатка продуктов питания в ту эпоху часто страдали целые племена или народы, то на протяжении многих веков пиратство считалось полезным и славным занятием. Прекрасный знаток истории пиратства, профессор Геттингенского университета Иоахим Майер, который перевел на немецкий язык пользовавшуюся огромной популярностью книгу английского капитана Чарлза Джонсона "История пиратства XVIII века", писал в своем предисловии к этой книге:

"В прежние времена пиратство не только разрешали, но и поощряли, считая делом почетным. Короли и принцы занимались им наряду с отважными героями из простолюдинов, которые стали знаменитыми благодаря своей силе и мужеству".

Поэты воспевали морские походы и "героические" деяния разбойников у чужих берегов, а историки поведали о них другим поколениям. Подобное отношение к пиратству свойственно как античным средиземноморским государствам, существовавшим до новой эры, так и народам, жившим в первые века новой эры на побережье Северного и Балтийского морей.