Королевство Изгнанных (ЛП) - Мартино Максим М.. Страница 40

Дальше по коридору открылись двери в комнаты Озиаса и Коста. Парни вышли нам навстречу. Как бы я ни старался скрыть своё разочарование, по моим плечам пробежала рябь напряжения, и тени, естественно, начали виться возле моих пальцев.

Кост положил мне на спину твёрдую руку.

— Что происходит?

Калем едва дышал, пока Лина не заговорила:

— Ничего.

Лина на мгновение задержала на мне взгляд, а потом перевела его на Коста. Она покрутила кольцо на пальце.

— Я тебе не верю, — прищурился Кост.

Калем подошёл к ней поближе.

— Я неудачно пошутил. Такое случается сплошь и рядом.

Мне очень хотелось вернуться в царство теней. Позволить тьме смыть назревающие чувства в моей груди. Вместо этого я почувствовал себя вынужденным спросить:

— А что вы двое вообще делали?

И снова он придвинулся поближе к ней.

— Быть может, мы охотились на тварей.

— Вы что делали?

В последний раз, когда она пыталась приручить тварь в одиночку, она чуть не умерла. Мой взгляд прошёлся по её телу. Измазанному грязью. Несколько мелких царапин на руках. Ничего явно плохого. Но это не остановило мой усиленный пульс от грохота в ушах.

Расчётливый взгляд Коста проследил за моим слабым контролем.

— Не могу поверить, что вы ушли без нас. По крайней мере, не поставив в известность Нока. Ты отчитываешься перед ним, когда работаешь, а не перед Линой.

— Клянусь, Кост, сейчас не время, — Калем хрустнул костяшками пальцев, взгляд покрасневших глаз метался между ним и мной. — У неё была тварь для меня, так что мы действовали. Никакой опасности не было.

Никакой опасности? Я не мог побороть нарастающую во мне ярость и подчинить её. Только вчера на нас напали.

Ноздри Коста раздулись.

— Я не позволю работе диктовать нам приказы. Я искореню эту проблему, если понадобится.

Шок пронзил Лину, и её поражённое лицо и отвисшая челюсть пронзили моё и без того колотящееся сердце. Она сцепилась с моим пристальным взглядом на несколько долгих минут. Ожидающий. Обвиняющий. И когда я ничего не сказал, она развернулась на сто восемьдесят градусов и исчезла в своей комнате, хлопнув дверью.

— Ну, и что ты натворил, — два клинка сформировались в обеих руках Калема, и он ударил Коста носком ботинка. — Давай поговорим, очкарик.

Озиас оттащил его, заключив в медвежьи объятия.

— Парень, сначала ты разозлил Нока, а теперь собираешься накинуться на Коста? Ты уверен, что проблема именно в Ноке?

— Никакой опасности не было, — Калем сердито посмотрел на Коста.

— Достаточно, — я выдавил команду сквозь стиснутые зубы. — В мою комнату. Сейчас же.

Калем поджал губы, когда Озиас положил руку ему на плечо, подталкивая его за мной и Костом. Как только мы оказались заперты за дверью моей спальни, усталость, разочарование в себе добавили веса моим конечностям. Я плюхнулся на банкетку у изножья кровати.

— Странно видеть тебя таким... взволнованным, — сказал Озиас, усаживаясь в кресло напротив меня.

Калем последовал его примеру, всё ещё сжимая губы в тонкую линию, опустился в другое кресло, а потом закинул ноги на кофейный столик между нами. Кост прислонился к дверному косяку, а я смотрел мимо него через открытые окна на бесконечный горизонт, где сливались чернильно-чёрный океан и ониксовая ночь. Темнота. Всегда темнота.

— Что на тебя нашло? — спросил Калем.

Я сложил руки домиком и упёрся локтями в колени. Моё серебряное кольцо, сияя, смотрело на меня, лёгкий блеск изумруда в условиях низкой освещённости помещения. Как и Лина, я вертел его вокруг пальца. У меня было так много секретов. Секреты, о которых знал только Кост, но сейчас было не время. Теперь мне нужно было знать, на моей ли они стороне.

— Я не собираюсь убивать Лину.

Из Коста вырвалось тихое шипение, но Озиас опередил его.

— А как же ты? Клятва?

Три пары глаз скосились на моё запястье. Я засунул руки в карманы, желая скрыть метку от посторонних глаз.

— Я не горю желанием умирать, но выход есть.

Кост оттолкнулся от стены, прижав дрожащие кулаки к бокам.

— Я настоятельно не советую этого делать. Подумай о гильдии. Подумай обо всех, кто зависит от тебя.

— О чём он говорит? — Калем медленно встал. — Нок?

Голос Коста был ровным.

— Нам придётся убить человека, который нанял Круор для этой работы. Метка исчезнет вместе с его жизнью. Однако… — он поднял голову к потолку. — Ты понимаешь, что это может сделать с Круором.

— Наша репутация будет подорвана. Никто ещё не отказывался от работы, — плечи Калема поникли. — Нам и так уже запрещено жить в любом городе, санкционированном Вильгеймом. Если мы потеряем наше единственное средство работы, как мы сможем удержать гильдию на плаву?

Откинувшись на спинку дивана, я ущипнул себя за переносицу.

— Король не станет рисковать разрывом связи с Круором. Ни в том случае, если это означает, что его стражи останутся в безопасности. Что касается других частных работ... мы справимся.

Стальной и полный гнева, Кост пригвоздил меня взглядом.

— Ты забываешь об одном ключевом моменте.

— Каком?

— Мы не знаем, кто назначил награду.

Я открыл рот, чтобы возразить, но слова умерли у меня на языке.

Вы больше не будете иметь с ней дела. Ей лучше проводить время в другом месте.

Женщина назначила цену за голову Лины. Отнюдь не ее прославленный лакей. Не тот мужчина с коротко выбритой бородой. Кулак сжал мой живот и с силой выкрутил его, посылая желчь вверх по задней части моего горла.

Кост продолжал приближаться, ярость подпитывала его тираду.

— И даже если ты каким-то чудом узнаешь, кто назначил первоначальную награду, а это невозможно, учитывая, что мы даже не знаем, как она выглядит, как ты собираешься её убить? Я уже говорил, что она Заклинатель? Разве нам всем не известно на что способен Заклинатель? Не говоря уже о том, что, вероятно, она живёт в Хайрате с сотнями, может быть, тысячами других Заклинателей. Скажи мне, Нок, стоит ли отпускать Лину? Стоит ли всё этого?

— Кост, — Озиас встал, мягко положив руку на его вздымающуюся грудь. — Этого достаточно.

Калем потёр затылок.

— Это как-то чересчур, Нок. Почему?

Действительно, почему? Потому что она невиновна? Им нужен был только лучший ответ. Не нам было выносить приговор. Мы выполняли приказы. Кроме того, никто не хотел отступить назад и оценить свои убийства. Сколько невинных, вероятно, мы забрали ради бит.

В нашем мире невинности было недостаточно.

Грубый и болезненный от чего-то, что я не мог определить, голос Коста прорвался сквозь мои мысли.

— Ты начинаешь испытывать к ней чувства, не так ли?

Мой ответ был быстрым и резким:

— Нет.

— Не пытайся отрицать это.

Спрятав голову в ладонях, я едва мог говорить.

— Просто позволь мне спасти её, Кост. Пожалуйста. Позволь мне сделать для неё то, что я не смог сделать для других.

Голос Озиаса звучал тихо и с любопытством.

— Других?

Я провёл пальцами по лицу, а затем уронил руки на колени. Некоторые секреты просто должны были быть раскрыты.

— Я проклят. Если я проявляю привязанность... любую, глубокую, истинную привязанность, к другому человеку, он умирает. Так было всегда.

Калем встал, расхаживая взад-вперёд за креслами.

— Что, ты имеешь в виду, физически?

— Строго говоря, нет, — я снова провернул кольцо вокруг пальца, и это беспокойное движение успокоило что-то внутри меня. Может быть, Лина что-то заподозрила. — Это больше касается эмоций. Флирт, мимолётные мелочи, случайные связи — всё это нормально в теории. Но если что-то глубже развивается…

— Они умирают? — спросил Калем.

— Да, — я сделал паузу, взвешивая, сколько именно информации нужно рассказать, информации, которая могла бы раскрыть моё прошлое.

Проклятия были редкостью, особенно такого рода. Но я доверял своим людям, и они нуждались в чём-то большем, если собирались позволить мне спасти Лину в обмен на репутацию гильдии. Проглотив сомнения, я постарался говорить спокойно: — Давным-давно я перешёл дорогу верховной жрице, и она прокляла меня. Я убил... многих. Только потому, что я слишком сильно переживал. Проклятие вызывает болезнь, которая, достигнув определённой стадии, не может быть обращена вспять.