Бездушные. Искупление (СИ) - Данина Дарья. Страница 8

- Я клянусь тебе, Нико... - Начинает заикаться, чем бесит ещё больше. - Я не тронул её... она... я не знал. Понятия не имел...

- Где Альварес? - Рычу, понижая тон. - Куда отправилась эта гнида?

- Не знаю... он мне не докладывает, Нико. Ты же знаешь... бля, по-братски, давай забудем? А? Забирай свою девку и разойдёмся?

- Разойдёмся... - Перебиваю эту тварь и больше не раздумывая ни секунды, жму на курок, наблюдая за тем, как его башка конвульсивно дёргается, а глаза широко открываются, когда пуля проходит сквозь его черепную коробку...

Руслан рвано выдыхает, делая шаг назад, и опуская руку со стволом. А Як заваливается на бок и скатывается на пол, продолжая пялиться стеклянным взглядом в потолок.

Немедля сгребаю в охапку свою находку, и позволяю Руслану укрыть её стянутым с плеч пальто.

- Забираем пацана. - Хриплю Русу, прижимая к груди тёплое, но обмякшее тело. - Позвони, чтобы подготовили самолёт. И врача.

* "Фермеры-гомерос" или "клеевики" - Фермеры, выращивающие опиумный мак, которые используют особую технику сбора клейкого сока из маковых коробочек.

Глава 7 

Николас

- Как она?

Сталкиваюсь на пороге с доктором. Он суетливо стягивал с рук белёсые перчатки. Провёл пальцами по виску, стирая капельку пота.

- Откапали. Я оставил список необходимого. Отправь кого-нибудь за лекарствами.

Киваю и тянусь к рукояти на двери.

- Она спит, Нико. Не буди её. Сон сейчас будет только на пользу, знаешь же... - Анатолий пожимает плечами, и легко хлопает меня по спине. Я ещё раз киваю, и всё же не удерживаюсь от соблазна войти в комнату.

Осторожно жму на металлическую рукоять и замок тихо щёлкает, впуская меня в мою же спальню.

Прикрываю дверь не до конца, оставляя узкую щель в коридор, и делаю несколько широких шагов.

Поджимаю губы, сдерживая улыбку и опускаюсь на корточки. Её лицо сейчас на одном уровне с моим. Ладошки сложены под щекой, а пухлые губы приоткрыты, обнажая белые острые зубки. Веки слегка дёргаются, заставляя светлые ресницы дрожать.

- Ми нинья... - Шепчу, касаясь кончиками пальцев её волос. Моё жидкое золото... оно скользит между фалангами, переливаясь перламутром в лучах холодного осеннего солнца.

Глядя на неё, я словно заново учусь дышать. Она рядом, она цела и всё так же прекрасна. Моя женщина. Моя страсть. Мой порок. Моя истома и Ахиллесова пята. Мне кажется, что я поседел, пока искал тебя...

Натягиваю светлое одеяло на её плечи, и как можно тише поднимаюсь на ноги и цепляю список медикаментов, что оставил врач. Пробегаюсь глазами по предсказуемо корявому почерку Анатолия, и, конечно же, ничего не понимаю. Сворачиваю лист вдвое и прячу в кармане брюк.

- Пап?

Оглядываюсь на Агату. Девушка спит, но её бровки недовольно дёргаются. Ладошки выскальзывают из-под щеки, и Снежок скидывает с себя одеяло. Всё такая же упрямая...

Снова приближаюсь, и на этот раз опускаюсь на кровать, усаживаясь на краю. Хочу снова накинуть на неё одеяло, но девушка взбрыкивает и отворачивается от меня, демонстрируя мне свою хрупкую спину и поджимая коленки к груди. Длинная сорочка задирается до бёдер, обнажая стройные ножки с молочной кожей. А моя рука зависает в воздухе, так и не добравшись до одеяла.

Пальцы покалывает от желания прикоснуться. Провести дорожку от щиколотки к ягодицам... я всё так же сильно хочу её. Ни одна женщина за этот год не смогла заменить мне её. Ни одна не сравнится с этой строптивицей. Ни одна не вызывала во мне такой ураган эмоций.

- Папа...

Снова зовёт отца. Что тебе снится, Снежок? Интересно, ты знаешь о том, что твоя мать тебе вовсе не мать? Наверняка знаешь. Ведь все документы были в той машине. В той развалюхе, на которой ты уехала, оставляя мне клубы пыли и дыру в груди...

Чертыхаюсь чуть слышно, и всё же хватаю ткань и снова натягиваю на неё. Поднимаюсь на ноги и так же тихо выхожу из спальни. Ей нужно окрепнуть и набраться сил. Они ей, ой как понадобятся...

***

Агата

По-моему, я просыпалась несколько раз. И каждый раз я чувствовала тошноту. Поэтому, не раздумывая, снова закрывала глаза.

Сейчас, открыв их в очередной раз, убедилась, что тошноты больше нет. Поднялась с кровати и схватилась на виски. Их обжигало стреляющей болью, которая отзывалась поочередно то в глазах, то в затылке.

Просидела так пару минут, выжидая облегчения, которое отказывалось приходить, и всё же открыла глаза. Тут же наткнулась на стакан с водой и пару таблеток на прикроватной тумбочке.

Прогнала сомнения, и сгребла пилюли в ладонь. Забросила в рот, убеждая себя, что это не наркотик и не отрава. Собирая по крупицам последние события.

Так это правда? Осматриваю комнату, находя теперь здесь всё до боли знакомым. Николас. Он нашел меня? Вытащил?

Только вот, для чего? Неужели после того, что я сделала, он спас меня? Простил или наоборот? Как бы то ни было, пока что я не знаю, чего мне ожидать. И если уж откровенно, у меня кровь леденеет от ожидания встречи с ним. Мне всё так же безумно страшно...

И Анна... это странно. Её такое тёплое отношение. Я запомнила её холодной и не щедрой на эмоции и жалость женщиной. Даже несмотря на то, что она в своё время подарила мне шанс на побег...

Чувствую себя слабой и разбитой. Словно выжатый лимон. Лишь корочка да косточки... и те потрескавшиеся.

Кое-как собираюсь с силами и тяжёлыми шагами шаркаю в ванную.

Подхожу к умывальнику и натыкаюсь на своё отражение. Ничего нового. Всё так же плачевно... открываю кран с холодной водой и набираю пригоршню, окуная в неё лицо. И так несколько раз. Выдавливаю на ладонь жидкое мыло и вспениваю на пальцах. Снова умываю лицо, оттирая от него усталость и остатки сна.

Вспоминаю, что мне снился отец. Он сажал меня в поезд, а я почему-то не понимала, почему он не едет со мной. Звала его из окна вагона и махала рукой, подгоняя. А он просто улыбался...

Ополаскиваю кожу, чувствуя как она скрипит под пальцами. Выключаю воду и, упираясь ладонями в белоснежные края раковины, вновь выпрямляюсь перед зеркалом.

Вздрагиваю, когда по бокам от моих рук ложатся чужие. Смуглые, длинные пальцы, покрытые черными рисунками...

- Ола...

Знакомый голос, от которого на моём затылке зашевелились волосы, а вдоль шеи пронеслись крупной дрожью мурашки. Встречаюсь в отражении с зелёными глазами. Всё такими же хищными и опасными. Теми самыми, которые каждый раз выбивают почву из-под моих ног.

Николас

Она даже не оборачивается. Впивается в моё отражение затравленным взглядом. Я вижу, как под тонкой тканью сорочки вздымается её грудь. Высоко и рвано.

- Я же говорил, что найду тебя, Снежок. - Прикрываю глаза и, наконец, касаюсь её кожи пальцами. Такая мягкая. Бархатистая. Провожу по её руке линию до плеча и чувствую под пальцами дрожь. - Я так скучал, Агата... а ты?

Девушка продолжает молчать. Не отрывая взгляда от моих пальцев, она чуть приоткрывает рот. Словно хочет что-то мне сказать, но никак не осмеливается. Опускаю голову, склоняясь над её плечом, и невесомо касаюсь губами сладкой кожи.

Бляяя... бля, бля, бля... это чистейший кайф. Это взрыв в башке и волна экстаза, что накрывает крышу, которая уже давно пошатнулась...

- Нико... - Шепчет моё имя, уводя плечо.

Я позволяю ей ускользнуть и выкрутиться. Но тут же делаю всё, чтобы она оказалась ко мне лицом. Попалась.

Она смотрит на меня испуганно. Брови стали прямыми, а между ними залегла морщинка. Кусает губы, будто не понимает, что этим движением сама включает счётчик с обратным отсчётом.

- Я не собираюсь тебя казнить, Снежок. - Выжимаю из себя улыбку, чтобы скрыть похоть. - Я не для этого тебя искал.

- Для чего же? - Я уверен, что этот вопрос ей дался очень нелегко.

- Чтобы жить самому. - Мои руки сейчас живут отдельно от головы. Потому что я не могу это контролировать. Это сильнее меня.

Опускаю ладонь на тонкую талию и притягиваю её к себе, вырывая из девушки тихий вдох. Она тут же упирается кулачками в мою грудь. Зря...