Исправить (ЛП) - Уилсон Киврин. Страница 19

— Может мне начать называть тебя Шерлоком? — холодно спрашиваю я.

— Я еще даже не добрался до самого интересного.

— Чего именно?

— Главная причина, по которой ты одинока, заключается в том, что большинство парней не могут справиться с тобой, — говорит он низким, почти интимным голосом. — Ты слишком умна. Слишком независима. Ты не нуждаешься в них, и они тебя боятся.

Ух ты!

Ух ты! Ух ты! Просто ух ты!

Однажды в апреле мне довелось купаться в Тихом океане. Ледяная вода выбила весь воздух из моих легких, и я больше минуты не могла снова вздохнуть. Вот что я сейчас чувствую.

Я определенно недооценивала этого человека. Потому что он прав… Я поражена. Как будто он показал мне мое отражение в зеркале, в которое я не осмеливалась заглянуть, и теперь знаю почему. Я увидела в нем то, что есть на самом деле: я не нуждаюсь в парне, чтобы доказать, что я лучшая. Мне не нужен парень, чтобы он заботился обо мне, помогал или поддерживал меня в достижениях цели. И я всегда этим гордилась. Так почему же сейчас я чувствую себя так, будто земля разверзлась передо мной?

Я в бешенстве спрашиваю его:

— Теперь ты закончил?

В ответ он придвигается ближе. И я напрягаюсь, почувствовав тепло его тела и тонкий запах алкоголя и крема для бритья. Затаив дыхание, я предвкушаю прикосновение его рук. Где он прикоснется ко мне в первую очередь?

Где я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне в первую очередь?

Но он просто склоняется надо мной.

— Я не боюсь тебя, Пейдж Уотерс, — говорит он. — А ты боишься меня?

О… мой бог!

— А я должна? — Слышу свой голос, словно издалека. Каждое нервное окончание в моем теле напряжено и готово воспламениться.

— Нет, если ты не возражаешь, что я больше не намерен ждать — его голос похож на мурлыканье, и он близко ко мне. Чертовски близко!

— Я и не подозревала, что ты ждешь. — Мое дыхание слишком громкое. Знает ли он, что делает со мной? Может ли он ответить?

— Ты пригласил меня на свидание, и после отказа почти не разговаривал со мной.

Его рука опускается на подушку рядом с моей головой.

— Это тебя смутило?

Мое сердце начинает трепыхаться и вскоре дрожь распространяется по всему телу. Я не хочу отвечать, не хочу уступать ему ни одной позиции.

Но все же, что-то заставляет меня неохотно признаться:

— Наверное.

— Хорошо.

А потом он отвечает на мой безмолвный вопрос, о том, где он прикоснулся бы ко мне в первую очередь, положив руку мне на шею. Меня пугает ощущение его ладони, внезапный жар там, где его кожа соприкасается с моей, похожа на удар тока. Я не могу сдержать тихий, почти неслышный вздох, когда он проводит по изгибу моего подбородка большим пальцем. Он продолжает движение, пока его ладонь не оказывается на моей щеке, а пальцы перебирают волосы на затылке.

У него большие руки. Сильные, наверное. И я уверена, что он точно знает, как правильно их использовать. Мне до боли хочется шепнуть ему, что я хотела ощутить его руки и губы с той самой минуты, как его глаза встретились с моими в конференц-зале, пять месяцев назад. Я знаю, это глупо и неправильно, и я провела бесчисленные часы, презирая себя за такие мысли.

Песня заканчивается, и новая начинается с фанкового и знакомого гитарного риффа, за которым следует быстрый и бодрый ритм, а затем появляется узнаваемый фальцет Принса, поющего первые строки Kiss.

Это, должно быть, шутка. Мне тяжело дышать, и я стараюсь скрыть это. Сексуальный ритм почти заставляет меня двигать бедрами. Я чуть было не сдаюсь, ухватившись за него. Все мое тело горит от предвкушения и желания отпустить свои сомнения. Я представляю его губы на своих губах, его руки, гладящие, ищущие и соблазняющие, решительные и самоуверенные.

Я могла бы заполучить его прямо сейчас. Наши конечности переплетаются. Соприкоснувшись обнаженной кожей, мы задыхаемся и почти теряем голову. Он может войти в меня… Боже, от одной этой мысли меня чуть не накрывает оргазм. Каждая клеточка моего тела кричит: «Возьми меня!». Это все, чего я хочу прямо сейчас, всего несколько минут грубого, плотского блаженства. С этим мужчиной.

— Я думаю, что ты все еще боишься, — говорит он.

— А я думаю, что нет.

 Мое сердце колотится, потому что я солгала только что. Это гигантская, грязная, смердящая ложь. Логан МакКинли и то, как сильно я хочу трахнуться с ним, пугает меня.

Он запускает пальцы в мои волосы, крепко сжимает и притягивает меня так близко, что я чувствую его горячее дыхание у своего уха.

— Докажи.

Нет! Мое сердце замирает, ноги начинают подкашиваться, и тело готово сказать: «Да!», но мой разум вопит: «Нет, нет, нет!».

Сейчас самое время встать и уйти. Потому что я понимаю, чего он добивается. Он ждет, когда я поцелую его, чтобы потом сказать, что я сама сделала первый шаг.

Это такая расчетливая, манипулятивная, и… блестящая тактика. Это даст ему рычаг давления, повод злорадствовать, и он сможет сказать, что победил. Что он победил меня в игре, о которой я даже не подозревала.

И через много лет, если он вообще когда-нибудь вспомнит обо мне, его смазливая мордашка расплывется в ухмылке, от воспоминания, как Пейдж Уотерс не просто поддалась его чарам. Она сама набросилась на него и практически умоляла об этом.

Мне определенно нужно встать и уйти прямо сейчас.

— Нет, спасибо, — говорю я и пытаюсь оттолкнуть его руку.

Но он не убирает ее ни на сантиметр.

— Я забыл сказать, — доносится из темноты его бархатистый голос, — что почти уверен, твой образ хорошей девочки — это уловка.

Вот и все. Достаточно. С нетерпением, гневом и неохотным, но настойчивым желанием, закручивающимся в уродливое месиво внутри меня, я чувствую, как что-то ломается.

— Иди ты к черту! — выдавливаю я, а затем сгибаю руку и вонзаю ему в живот, мой локоть врезается в мягкую ткань его рубашки и твердые мышцы под ней, вырывая из него хриплый вздох. Я чувствую, как его тело слегка сгибается, и не жду, пока он придет в себя. Оттолкнув его, я спрыгиваю с кровати, хватаю клатч и беру туфли.

И уже в дверях, я слышу его тихий смешок, преследующий меня, дразнящий.

— Вот видишь?

Да уж. Твоя взяла, тупая ослина!

Я стискиваю зубы и дрожащими руками вожусь с замком, а затем рывком открываю дверь и выбегаю наружу, захлопнув ее за собой.

Он мудак, как я и подозревала.

И если он когда-нибудь снова прикоснется ко мне, ему лучше быть готовым к последствиям.

Глава 7

Логан

Наши дни

— Еще одну главу! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — Умоляет меня Эби, одаривая своим самым очаровательным взглядом, когда я вставляю закладку и захлопываю книжку.

— Уже поздно, милая, — говорю я, заправляя ее длинные и спутанные светлые волосы за ухо. — Я не хочу, чтобы завтра ты была не выспавшейся и раздражительной.

Походный фонарь наполняет палатку приглушенным светом. Надувной матрас под нами поскрипывает пластиком от каждого движения моих беспокойных детей. Эллиот, у меня на руках, надувает щеки, изображая свист, который я произвел до этого, читая главу из «Волшебного лекарства Джорджа», Роальда Даля (прим.ред.: Roald Dahl - Georges Marvelous Medicine). Книги, которая находится далеко за пределами его понимания, и поэтому мне пришлось применить звуковые эффекты, чтобы удержать его внимание.

— Мы завтра пойдем на рыбалку? — спрашивает Фрейя с отвращением в голосе.

— Дедушка уж точно собирается. И тебе лучше надеяться, что он что-нибудь поймает, потому что больше на ужин у нас ничего не припасено.

Фрейя изумленно смотрит на меня. — Серьезно?

— Угу. — я лгу, но не испытываю никаких угрызений совести. Ничего с ней не случится, если подождет до завтра, чтобы узнать, что у нас есть хот-доги и s'mores (прим.ред.: Смор — традиционный американский десерт, который дети готовят на костре во дворе или в летнем лагере. Состоит из двух крекеров Грэхема, поджаренного зефира и половинки плитки шоколада).