Рай: правила выживания (СИ) - Романова Лена. Страница 12

Я занялась своими котлетами. Мясо было изумительным, добавок почти не ощущалось… Ах да, тут же поблизости опытные поля и фермы…

— Мария, не испытывайте судьбу, впредь вам не стоит пользоваться мнемониками, — проигнорировав слова секретчика, сказал мне Марк.

Я жевала. И глотала, потому что огорчать душевного доктора не хотелось, а обещаний — тех, что его устроят — дать не могла.

— В ближайшее время я за ней присмотрю, — сказал Бьорг. — А вот потом…

Если оно ещё будет — это потом.

— Вот боюсь, что моя жертва была напрасной, — задумчиво сказала я. — Останутся со мной эти четыре терабайта или… улечу в экспедицию совсем без информации…

— Совсем нет, — живо возразил Марк. — Мнемоническая запись информации так же откладывается на психоматрице, как и обычная память.

Ну, я и не сомневалась, что простого врача ко мне не подпустят. Бьорг подтвердил мои подозрения, заметив ненароком:

— Доктор Фрезер будет руководить вашим с Машей обменом телами. И кое-что может рассказать.

— Например? — изобразила я живой интерес.

— Ну, например, что у меня ещё не было столь очаровательной пациентки, — сообщил Марк с новой улыбкой — обворожительной.

— Знаете, Марк, — доверительно начала я, — никогда не думала, что скажу такое…

Оба — и Бьорг, и доктор — подались ко мне с двух сторон, заглядывая в рот. Пришлось продолжить:

— Мне впервые жаль, что я абсолютно здорова.

— Ну, — с облегчением отмахнулся Фрезер, — это дело времени.

— И техники, — добавил Бьорг. — Ладно, доктор, как на ваш взгляд — стоит отложить перенос психоматрицы?

— Не вижу ни малейших оснований, — отрезал тот. — Машенька уже восстановилась, скоро прибудет Манечка, так сразу и начнём.

— Что мне нужно знать про перенос психоматрицы?

— Машенька, вам — знать — ничего — не — надо, — раздельно проговорил Марк. — Это сложная психофизиологическая процедура, не забивайте свою голову тем, что вам никогда не пригодится.

— Доктор, Мария спрашивает о другом, — вступился Бьорг.

— А-а, понял, понял! — радостно воскликнул Марк. — Значит, психоматрица — субстанция нежная, ранимая, поэтому первые сутки — никаких стрессов. Мы подержим вас у себя, понаблюдаем, как идёт процесс вживления в другое тело. Потом крайне важно, чтобы ваше новое тело не пересеклось с вашим старым телом, иначе всё — насмарку!

— Не поняла?

— Психоматрица — нестабильная субстанция, которая… Всегда будет стремиться назад, к прежнему носителю. К стабильности, как это ни парадоксально. Поэтому случайная встреча приведёт к спонтанному вытеснению!

— Никаких спонтанных вытеснений и случайных встреч, — отрубил Бьорг. — Доктор, у нас такие накладки невозможны.

Марк отмахнулся от него:

— Да знаю, знаю, но предупредить-то обязан! Как происходит возвращение психоматрицы к прежнему носителю — объяснить или понятно?

Я посмотрела на Бьорга, тот утвердительно прикрыл веки.

— Объясните, Марк, я ведь впервые перехожу в другое тело, мне всё интересно.

— Да всё очень просто, Машенька, вы встречаетесь с Манечкой — под нашим присмотром, разумеется — и психоматрицы переносятся назад, в родной мозг.

Говоря всё это, Марк продолжал улыбаться, отчего в уголках его глаз собирались умилительные морщинки. Я строго велела себе не отвлекаться:

— Ещё меня мучает такой вопрос: какие воспоминания останутся у тела? Будучи в теле Маши, смогу я получить доступ к её памяти? И наоборот — после обратного переноса она сможет получить информацию о моих действиях?

— Вопрос очень, очень интересный! — с энтузиазмом воскликнул доктор, отрываясь от своего салата с тунцом. — Возможно, вы знаете о мышечной памяти — памяти тела?

Знаю, а как же. И про двигательные автоматизмы, и про моторные мышечные ядра — у меня был хороший тренер.

— Так вот, мышечная память останется неизменной, поскольку мультифакторный характер феномена не поддаётся когнитивно-поведенческим корреляциям со стороны внедрённой психоматрицы. Так же обстоит и с эмоциональной памятью.

— То есть, сильные эмоции в чужом теле испытывать не желательно, — перевёл для меня Бьорг. — Маша сможет получить к ним доступ, понимаете?

— А я смогу получить доступ к её эмоциональной памяти?

— В соответствующих условиях — безусловно, — подтвердил Марк. — Но эти условия…

Понятно, лучше мне в них не попадать. Я закончила с десертом и взялась за второй стакан витаминного коктейля.

Бьорг с Фрезером доедали свои десерты, причём последний теперь улыбался сыто и как-то… провокационно, что ли? Как это у него получается?

— Машенька, — начал он, — до приезда Манечки осталось пара часов. Я, как врач, настоятельно рекомендую вам провести это время с пользой.

— Разумеется, — согласилась я, — мне нужно ещё раз перечитать некоторые дела и обдумать…

— Машенька! — перебил Марк. — Вам нужны положительные эмоции — вашему мозгу необходимо сбросить напряжение и подзарядиться позитивом! Сенсетик после мнемонической перегрузки вам не показан, а судя по вашему психофизиологическому профилю, вы предпочитаете расслабляться в мужском обществе. Я думаю, мы сможем подобрать мужчину вам по вкусу, не так ли, Бьорг?

Бьорг с энтузиазмом закивал, но смотрел при этом… странно смотрел. То ли уже успел узнать меня получше, то ли сама мысль о такой подзарядке позитивом его не вдохновляла. Нет, я действительно предпочитала мужчин сенсетическим камерам — специальным помещениям, где человек в зависимости от своих пожеланий мог испытать любые ощущения. Но в данном случае, учитывая стремление секретчиков к тотальному контролю…

Вуайеристов я не любила. И изображать актрису специфического жанра не собиралась.

— Благодарю за заботу, но сейчас я в мужчинах не нуждаюсь. Мой последний партнёр… удовлетворил меня за всю секретную службу.

Бьорг сохранил невозмутимость, а вот Марку стало любопытно.

— И кто же этот сексуальный гигант?

— А разве вас не ознакомили с моим делом? — сказала я максимально вежливо.

С доктором, ответственным за перенос моей психоматрицы, следовало бы сохранить хорошие отношения. Поэтому я встала и поблагодарила за обед в приятной компании. Удивительно, но Бьорг встал практически вместе со мной, извинился перед Фрезером и открыл дверь.

— Не обижайся на доктора, — сказал он, когда мы вышли в коридор. — Он из лучших побуждений.

Да, конечно. В принципе, давно известный факт. Женщина после качественного секса показывает лучшие результаты не только в спорте. Но это не значит, что я смогу расслабиться на базе секретчиков-вуайеристов. Не знаю, как всё сложилось бы, не случись в моей жизни майор Крон, но за тот урок я была, пожалуй, благодарна.

— Всё нормально, — ответила я. — Поверь, после пятнадцати лет службы меня трудно обидеть.

Мы вернулись в прежнюю комнату, где на диване ещё валялись мнемонические присоски. Бьорг немного поколебался, но всё же убрал их с глаз долой.

— От секса ты отказалась, — начал он бодро, — значит… Ты не передумала?

Опять издевается, гад!

— Прости, Марья, но что-то я усомнился. Может, тебя беспокоит возможность записи? Так ты не думай, никакой записи не будет.

Смешно.

— Бьорг, утомляешь. Тебе заняться нечем?

— Я твой куратор, а это — почти как… А, ладно. Я не настаиваю.

Что-то он подозрительно покладистый.

— Лучше расскажи мне про вашего советника по культуре.

Секретчик тут же нацепил свою непроницаемую маску суперпрофессионала:

— Пока это закрытая информация.

— Кто будет следить за мной в теле Маши?

— Странный вопрос. Я, конечно.

— Ты же должен следить за моим телом?

— Я справлюсь, — заявил мне этот самоуверенный тип.

Что же, они сами облегчают мне задачу.

— Ты поговорил про импланты для тела Маши?

— Поговорил. К сожалению, единственное, что можно сделать — "экстренную кнопку".

Ну… В любом случае это лучше, чем ничего. Воспользоваться такой "кнопкой" можно было лишь однажды, зато худосочный дистрофик на пару часов обретал силу и реакцию профессионального солдата. Правда, потом следовал откат в виде полного истощения, и важно было точно рассчитать момент и целесообразность. Но что-то говорило мне — я не ошибусь.