Пожар любви - Хэндленд Лори. Страница 19

– Да. Высокий, светловолосый. – Священник нахмурился. – Очень неприятный. Я бы сказал, – опасный.

– Это он. Вы знаете, куда они направились?

– Не вполне уверен. Они поехали на запад. – Он пожал плечами. – Но они могли потом повернуть куда угодно.

Дрю, соглашаясь, кивнул.

– Куда – они не сказали?

– Нет, я не спрашивал. Таких людей, как он, лучше не спрашивать.

Дрю кивнул в знак согласия.

– Спасибо, святой отец. – Он повернулся, чтобы уйти.

– Молодой человек... Дрю обернулся.

– Вы – ее родственник?

– Нет. Я разыскиваю мужчину.

– А-а. – В голосе священника послышалось разочарование.

– А в чем дело, святой отец?

– Я только понадеялся, что вы поможете ей вернуться в монастырь Корпус-Кристи.

– Она что, оттуда?

– Да. У меня сложилось впечатление, что она предпочла бы вернуться в монастырь.

Дрю подумал, что ему, пожалуй, стоило подержать язык за зубами, когда он открыл было рот от слов священника.

– В монастырь?

– Ну да, конечно. Я полагал, вы знаете. Человек, который вам нужен, сопровождает постулантку. Хотя у меня нет ни малейшего представления о том, что она вообще может делать здесь, так далеко от того места, где должна быть.

– Она не сказала вам, как ее зовут?

Лоб священника наморщился от напряжения.

– Теперь, когда вы спросили, я вспомнил, что своего имени она не называла. Занятная оплошность с моей стороны.

– Да уж, конечно. – Дрю дал священнику несколько монеток. – Спасибо, святой отец. Вы мне очень помогли.

Дрю уже отъехал от города довольно далеко, как вдруг стал неудержимо хохотать. Раскаты смеха эхом разносились в душном и пыльном полуденном техасском воздухе.

– Чарли Колтрейн и монашка! – громко произнес он, хотя, кроме лошади, никто его слышать не мог. – То ли еще будет.

Они ехали долго уже после заката, прежде чем остановились на ночлег и разбили лагерь, а наутро, до восхода солнца, снова были в пути. Чарли признавал, что Анжелина оказалась стойким и выносливым путешественником. Несмотря на небольшой рост, она обладала железной волей, скакала наравне с ним, ни на что не жаловалась и оказалась совсем не пустомелей. В женщинах это ему особенно нравилось.

По его расчетам, они опережали рейнджера примерно на один дневной переход, если не принимать во внимание поправку на умение того читать следы. Если они хотели укрыться в Мексике, им следовало за сутки проезжать большее расстояние, чем мог проехать их преследователь.

Чарли взглянул на Анжелину, наверное, уже в сотый раз за это утро. Она скакала, плотно сжав губы, но на ее усталость указывало только это. Уродливое коричневое платье оказалось не самым удобным костюмом для верховой езды. Подол высоко задрался над высокими башмаками, так что Чарли открывался мучительный для него вид обнаженных голеней медового цвета. Он с трудом оторвал взгляд от ее ног и посмотрел на голову. В Бейкерстауне Анжелина купила себе легкую кружевную накидку. Тогда она объяснила ему, что треугольная шалька будет более практичным предметом одежды, чем солнцезащитный капор. Днем она думала повязывать ее на голову, а ночью укрываться, если станет слишком прохладно. Чарли тогда уступил ей, хотя по-прежнему считал, что черная накидка – это самый уродливый предлог из тех, с каким ему приходилось сталкиваться, чтобы только держать голову покрытой.

– У вас какой-то особый интерес, что вы так приглядываетесь ко мне?

Ее спокойный и невозмутимый голос отвлек его от размышлений, и он повернул голову, чтобы осмотреть местность, становившуюся все пустыннее. Зеленые гребни холмов постепенно уступали место более плоской равнине, покрытой колючими кустарниками и кактусами.

– Вы умеете пользоваться револьвером? – спросил он, еще не понимая, откуда у него вдруг возник этот вопрос.

– Выстрелить я, конечно, могу. Но только не требуйте, чтобы я обязательно во что-нибудь попала или чтобы перезарядила эту штуку после выстрела.

– Прекрасно, – пробормотал он. – Думаю, нам придется сделать небольшую остановку.

– Сейчас? Но я не устала, Чарли. Правда. – Она повернулась в седле и тревожно посмотрела назад. – Вы не думаете, что нам все же лучше ехать без остановок, насколько хватит сил?

– Мы и будем ехать даже после захода солнца, чтобы не терять времени. А сейчас я бы предпочел дать вам небольшой урок по стрельбе.

Чарли остановил коня и спешился. Анжелина тоже остановилась, но на землю не спрыгнула.

– Никак не пойму, почему вы считаете, что мне нужно уметь это делать. И для каких целей мне понадобится этот навык в монастыре?

– Пока что вы еще не в монастыре, сестра. Вы – со мной. И это умение может пригодиться вам раньше, чем вы полагаете. Если тот рейнджер настигнет нас, мне совсем не хочется возвращаться с ним в Техас только для того, чтобы меня повесили. Я собираюсь побороться.

Анжелина молчала, а Чарли задумчиво смотрел на нее. Она закусила губу жестом, который, как он уже знал, выражал у нее колебание.

– Конечно же... я не хочу, чтобы вас повесили, Чарли. Но я не смогу помогать вам убивать других, даже чтобы спастись.

– А я от вас этого и не требую. Если со мной что-нибудь случится, вам самой понадобится умение владеть оружием, чтобы защитить свою жизнь. Надеюсь, вы уже успели убедиться, что далеко не все мужчины в этих краях настолько же дружелюбны, как я.

Анжелина еще несколько секунд поразмышляла, потом соскользнула с седла и подошла к нему.

– Хорошо. Думаю, не будет большого вреда, если я научусь защищаться.

– Сдается, это могло бы вам помочь еще несколько дней тому назад. – Чарли вытащил револьвер из кобуры и проверил, заряжен ли он.

– Не знаю, Чарли, сумею ли я вообще выстрелить в человека.

Он подал ей револьвер. Она посмотрела на оружие так, словно это была живая змея, потом неуверенно протянула руку.

– Когда перед вами стоит выбор – либо ваша жизнь, либо еще чья-то, то я уверен – вы выстрелите, сестра. Что-что, а это я гарантирую.

Их взгляды встретились, и она с дрожью отвела глаза в сторону.

– Что я должна сделать?

Она держала револьвер так, словно собиралась швырнуть его на землю в любое мгновение, и от этого Чарли раздраженно вздохнул. «Это может затянуться дольше, чем я ожидал», – подумал он, встал сзади и взял ее вытянутые руки в свои.

При первом же прикосновении она вся напряглась.

– Успокойтесь, – шепнул он ей в ушко. – Я только хочу показать, как надо прицеливаться в мишень.

Она кивнула и даже одного этого движения оказалось достаточно, чтобы ее плечи прикоснулись к его груди. Он немного отодвинулся от нее и едва сдержал проклятие. В его профессии контроль над собой считался превыше всего. Но до сих пор ему еще не приходилось так внимательно контролировать свои ощущения и позывы. Возраст сказывался во всем.

Неожиданно в его памяти всплыл образ другой девушки, которую он тоже учил стрелять. Его сводной сестре Энни исполнилось всего шесть лет, когда он ушел на войну. Считая своего отчима представителем самой низшей формы жизни на земле, Чарли полагал, что Энни может понадобиться умение защищаться от собственного отца. Он подавил в себе волну отвращения, захлестывавшую его каждый раз, когда он вспоминал этого никчемного янки-джейхокера. Детство, проведенное под одной крышей с Ричардом Беккером, как раз и превратило Чарли и его брата Билла в завзятых бунтовщиков. Поэтому, как только до Миссури дошла весть о начавшейся войне, оба брата встали под знамена Конфедерации. Единственным добрым делом Беккера было появление на свет Энни, но она так и не дожила до своего четырнадцатого дня рождения. «... Боже, как я ненавижу этик янки»

Анжелина толкнулась в бедра Чарли, когда, слегка наклонившись, попыталась поудобнее ухватить слишком большую для нее рукоять револьвера. Его воспоминания тут же улетучились. Стиснув зубы, он показал ей, как надо прицеливаться, как собраться, чтобы встретить отдачу, и как нажать на курок. Несмотря на долгий переход, занявший большую часть ночи и день, ее кожа так же пахла свежестью. Он привык к женщинам, которые старались забить все запахи своего тела парфюмерией. Но Анжелина пользовалась только щелоковым мылом и ей каким-то образом удавалось сохранять свой естественный запах, еще более эротичный, чем у самой искушенной проститутки.