Только между нами (СИ) - Салах Алайна. Страница 34
— Завтра аналитика будет лежать у тебя на столе, — обещаю я. Даже на бумаге распишу, потому что Стелла обожает, когда всё задокументировано. Недаром же везде носит с собой блокнот.
— Хорошо. — Она садится под прямым углом и смотрит мне в глаза. — Буду очень тебе признательна.
Ещё одна причина, по которой я до сих пор не совершил ни одной попытки к ней прикоснуться, — то, что с потолка на нас смотрит камера. У Стеллы в кабинете, как я выяснил недавно, камер нет — прерогатива жены генерального.
— Рубашка огонь, — говорю я, недвусмысленно глядя на её расстёгнутые пуговицы. Камера есть, но микрофона-то нет. — И всё, что под ней, — тоже.
Стелла насмешливо закатывает глаза и встаёт. Она изменилась. Более лёгкая, весёлая и по-доброму ироничная. Ещё целых три дня до того, как Родинский уедет. Как их выдержать, сука?! И Стелла ни черта не помогает. Идёт к двери так, что бёдра колышутся как маятник. Стоит немного напрячь воображение, и можно додумать, какое бельё скрывается у неё под юбкой: она любит чёрное, кружевное. А если закрыть глаза, то можно увидеть, как мой член входит в неё сзади.
«Цифры, которые ты принесла, пришлись кстати, — быстро печатаю ей. — После твоего ухода мне просто необходимо от души потрахаться».
Каюсь, не всегда выходит следовать обещанию и держать себя в руках. Даже думать тяжело, когда испытываешь перманентный стояк. Заниматься с ней сексом дважды в неделю — это катастрофически мало.
Стелла не отвечает, но я не в обиде. Совсем недавно я почти отказался от надежды, что когда-нибудь снова смогу к ней прикоснуться. Я умею ценить то, что имею, в отличие от её мужа.
Из офиса она уезжает в его машине. Я вижу их случайно, когда выхожу покурить. Как итог, вместо одной сигареты выкуриваю три. Приходится напоминать себе, что злиться не имеет смысла и что в самое ближайшее время это прекратится. Говоря, что мне плевать на её мужа, я был честен и не рассчитывал, что она сразу от него уйдёт. Сложно понять, для чего жить с человеком, с которым тебя не связывает ничего, кроме бытовухи, но ради неё я готов это просто принять и ждать. Она женщина, она старше и, очевидно, мыслит, поддаваясь своим страхам. Давить на Стеллу — это рыть себе яму.
В процессе моего двухчасового копания в её новом проекте, трынькает телефон.
«Ну и как с трахом? Получается?»
Падаю на спинку кресла, не в силах скрыть улыбку. Ну что за кайф, а? Всего пара фраз от неё — и я чувствую себя так, будто моя жизнь на сто процентов удалась.
«Нахожусь в процессе. Хочешь помочь?»
«Что нужно для этого сделать?»
Рука машинально тянется под стол, чтобы поправить ширинку. Мне и раньше писали сообщения с сексуальным подтекстом, но такое невинное и одновременно возбуждающее — ни разу.
«Проявить немного фантазии. Как насчёт прислать фотографию?»
Не переставая гипнотизировать телефон, я хлопаю крышкой ноутбука и встаю. Завтра приеду пораньше и добью аналитику. Что-то подсказывает, что через каких-то пару минут у меня появится возможность виртуально оттрахать Стеллу. Такой шанс я не упущу.
«Какую фотографию? Нужно прислать что-то конкретное?»
Смущается, но заднюю не даёт. По пути к лифту я лихорадочно скроллю экран, ища приложение такси. Уйти из офиса было правильным решением. Дрочить всё же сподручнее дома.
32
Стелла
— А вы как? Путешествие не планируете в ближайшее время? Мы с Игнатом думаем в Португалию слетать.
— Слушай, не знаю даже, — выговариваю я, оценивая, как смотрятся на ногах лаковые лодочки. — Может быть, слетаю одна куда-нибудь дней на пять. Роман и без того в командировках постоянно. Ну, что скажешь? — С улыбкой разворачиваюсь к Тане и указываю взглядом вниз. — Мне кажется, нужно брать.
— Смотрятся отлично, — комментирует она, едва посмотрев на туфли. Всё её внимание сосредоточенно на моём лице. — Стелла, а можно вопрос?
Присев на кушетку, я прошу притихшую девушку-консультанта отнести покупку на кассу. С новым платьем будут смотреться отлично.
— Спрашивай, конечно.
— У тебя кто-то появился?
Одну за другой я высвобождаю ступни от туфель и аккуратно складываю пару в коробку. Надеваю босоножки и, выпрямившись, вопросительно смотрю на подругу:
— С чего такой вопрос?
— Я тебя давно знаю, Стелла. Ты изменилась. Улыбаешься, путешествие планируешь, обувь выбираешь. А то, что Роман в разъездах, тебя особо не заботит. Какой тут можно сделать вывод? Кто-то другой тебя радует.
Таня может сколько угодно щурить глаза, разыгрывая детектива, — откровенничать с ней я не планирую. Уж если по каким-то причинам я обманываю мужа, никто из моих знакомых не должен об этом знать. Ни к чему делать из Романа публичного рогоносца. Такого он точно не заслужил.
— Оказывается, хорошее настроение — признак интрижки. Учту. Кофе пойдём пить, или тебе уже ехать нужно?
Судя по мелькающим в её глазах подозрениям, Таня явно не хочет сдаваться, но тактично проглатывает свой следующий вопрос. И лишь когда мы подходим ко входу в кофейню, осторожно замечает:
— Ты ведь знаешь, что я никогда бы не осудила. Тем более что Роман сложный человек.
— А кто из нас лёгкий, Танюш? — нараспев отвечаю я, оглядывая зал в поисках свободного стола. — Вижу, у окна места есть. Пойдём?
За кофе мы обсуждаем работу Игната, учёбу их старшей дочери, Ольгиного нового ухажёра и не касаемся темы моего предположительного адюльтера. На муки совести у меня отведены специальные часы перед сном.
Я всё чаще задаюсь вопросом, как мне быть со всем этим… С Матвеем и с мужем. Иногда кажется, что я смогу ещё какое-то время ни о чём не думать и просто плыть по течению, особенно когда Роман говорит или делает что-то, что меня раздражает. Тогда совесть получает отгул, и я говорю себе, что пятьдесят процентов вины за мою измену лежат и на муже. Но стоит ему повести себя по-человечески, допустим, подойти ко мне утром и поцеловать в щёку, как я снова начинаю сгорать в огне презрения к себе. Думаю о том, что нужно наконец набраться смелости и сказать ему о разводе. Не потому, что я всерьёз рассчитываю на то, что мы с Матвеем будем вместе, а из потребности быть честной. Но потом у Романа возникает очередная командировка, и я облегчённо вздыхаю, что тяжёлый разговор можно ещё ненадолго отложить. Интересно, для таких, как я, есть определение? Слабовольная трусиха? Падшая женщина? Шлюха?
К счастью, мои терзания не системны. Сейчас мне, например, по-настоящему хорошо. Я улыбаюсь, потому что действительно хочется улыбаться, и покупаю туфли, потому что точно знаю, с чем надену их завтра на работу. С новым голубым платьем, подчёркивающим цвет глаз. Через полчаса Роман должен приземлиться в Копенгагене. Через час Матвей ждёт меня у себя дома.
— Ты ещё со мной погуляешь, или тебе пора? — спрашиваю я, когда официант приносит нам счёт.
— Я бы с удовольствием, но не смогу. Надо Маринку от репетитора забирать.
После ухода Тани я иду в свой любимый ювелирный бутик, на днях сообщивший о поступлении новой коллекции. Консультант показывает образцы колец, но мой взгляд сам собой падает на мужской браслет из белого золота. Минималистичный дизайн, матовая огранка и удобная застёжка с крошечными буквами логотипа. Матвею идеально подойдёт. Я прошу рассмотреть браслет поближе и, с минуту покрутив его в руке, сообщаю, что беру.
Пока девушка упаковывает его в коробку, вспоминаю, что, оказывается, люблю дарить подарки. Первое время ни один мой шопинг не обходился без какого-нибудь презента Роме, будь то галстук, запонки, новый портфель или ремень. Энтузиазм иссяк, когда выяснилось, что все эти вещи лежат забытыми без дела. Романтичной традицией носить подарки муж не проникся.
Едва дверь в квартиру Матвея захлопывается, он прижимает меня к себе и жадно вгрызается в рот. Я смеюсь, шутливо бью его по груди, но на поцелуй отвечаю. Запах кондиционера для белья, исходящий от его домашних футболок, в каком-то смысле стал моей зависимостью, так же как и касания. Я отвыкла от того, что меня трогают. Матвей же делает это постоянно: то обнимет, то поцелует туда, куда ему удобнее дотянуться, даже если это будет ступня. Его руки не знают покоя, когда он находится рядом.