Стань моей Верой (СИ) - Абдулова Мария. Страница 24

Кузнецова кивнула, слушая его, молча и, даже казалось, не дыша.

— Я постараюсь надолго не задерживаться, — мужчина попытался улыбнуться, но вышло кривовато и слишком напряжённо.

— Хорошо, — кивнула Вера и, придерживая все эмоции в узде, на мгновенье прижалась губами к гладко выбритой щеке.

Она осталась одна через несколько секунд. Хлопнула входная дверь и опустилась гробовая тишина. Сама не понимая, что делает, прижала ладонь к груди в районе сердца. Потёрла, чувствуя, как увеличившееся внутри мешающееся ощущение, перекрыло доступ кислорода к лёгким.

Она почему-то волновалась. Не за себя. И даже не за Сашку. Тревога за дочь всегда выливалась в другой форме, не так как сейчас.

Вера волновалась за Константина, который, кажется, скрывает намного больше, чем она думала. И этой ей не нравилось. Очень не нравилось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Марат не мог отвести взгляда от телефона, который лежал перед ним.

Уже который час не мог найти в себе силы, что бы встать, наконец, с кресла и размять затёкшие ноги.

Не мог. Вот чисто физически не мог.

Идиот. Ей Богу, идиот. А если быть ещё точнее, то помешанный.

Ему хотелось услышать её голос. Как маленькому ребёнку хочется запретных сладостей. Да, и как могло бы быть по-другому, когда дело касалось Веры?

Она была слишком красивой и сексуальной, чтобы не желать её. И, если быть честным, то Марат ревновал её. Ревновал к Орлову, и боялся за неё по тому же поводу.

Ферзь во всех отношениях мужик видный и для жизни удобный. При бабках, с репутацией и связями в нужных местах. За такими, обычно охотятся все и сразу, а Вера, вообще, с ним под боком живёт. У любой женщины запудривание мозгов с рождения заложено и много ума не нужно, что бы это применить. Вера не исключение из правил. Она тоже женщина. Умная, конечно, но женщина. И, если ей действительно захочется выбраться в шикарную жизнь, то Орлов ей это устроит.

И да… Ещё он по ней скучал. По её присутствию рядом с собой, поэтому и сверлил телефон взглядом, часами не вставая с места.

Оказалось всё намного сложнее, чем он думал, когда соглашался на предложение Ферзя. Без неё всё стало не так… Пресно, серо… И нужно было решать проблемы со стороны, но сосредоточиться на чём-то, кроме неё, было невозможно.

И выхода другого Назаров не видел, кроме как, пройти по замкнутому кругу во второй раз, погружаясь в вязкое болото по шею. И вряд ли он оттуда выберется вновь…

И вроде всё спокойно вокруг, но мурашки по коже всё равно пробегали, не забывая прихватить за собой внутреннюю зябкую дрожь. Вера едва сдерживалась от передёргивания, потому что не понимала происходящего.

Костя позвонил вечером, когда она уже готова была пойти на всё из-за душащего одиночества в квартире и не отпускавшего её волнения. И ничего не оставалось, кроме, как просто ждать, поглядывать на часы и бессмысленно смотреть в окно.

Сейчас же ничего не изменилось, только обстановка и присутствие Кости напротив. Наверное, нужно было отказаться от похода в ресторан сразу же, как только Орлов огласил своё предложение. Всё равно он сейчас сидел, молча, буравил изредка взглядом и не больше.

Тихо вздохнула и, отложив вилку, скрестила руки на груди.

— Тебя скоро ветром унесёт, если ты так же продолжишь не есть.

Женщина, взглянув на Костю, наткнулась на холодный хмурый взгляд, который чуть изменился стоило ей улыбнуться.

— Не велика беда, — пожала плечами она.

— Ешь, — в своей привычной манере бросил он и, вздохнув, подался корпусом вперёд, устроив локти на поверхности стола.

Она закусила губу, но положения своего не изменила. На языке вертелись тысячи вопросов, но ни один из них Вера не решалась озвучить. Просто потому, что даже не имела права устраивать ему допросы, как бы ей самой этого не хотелось.

— Вера, — произнёс мужчина, растягивая гласные и чуть прищурив взгляд.

Женщина отвернулась. Не хотелось видеть его глаза такими. Не светло-серыми, которыми она любовалась ещё утром, а опасно потемневшими. Теперь в них, вообще, ничего нельзя было разобрать, если раньше ей хоть чуть-чуть удавалось увидеть его эмоции или разгадать какие-то мысли, то сейчас…

Да и нужно ей вообще что-то о нём узнать? Шмелёв по каким-то непонятным причинам срывает его неизвестно куда, при этом клича "Ферзем". Она и ведь раньше думала, что, возможно, он замешан в чём-то не правильном, противозаконным, а сейчас пыталась принять это за правду. Да и как думать по-другому, учитывая всё происходящее.

Она перевела взгляд на его ладони, лежащие на столе. Костяшки покраснели и слегка опухли. Вера не была дурой, чтобы не понять, что это означает.

— Давай уйдём отсюда? — предложила она, продолжая всё так же не смотреть ему в глаза.

— Домой? Тебе ещё не надоело, в четырёх стенах находится?

— Хорошо, — кивнула она. — Тогда пойдём, прогуляемся.

Летние ночи замечательные в любую погоду. Хоть в зной, дождь или холодный ветер, они одинаково прекрасны и располагающие к разговору. Только Константин с Верой шли, молча, не особо обращая внимания на прохожих, на машину медленно ехавшую за ними.

— Что, опять с тобой происходит? — начал Орлов, угрожающие сощурив глаза. — Я ведь предупреждал тебя. Забыла?

Женщина остановилась, взглянула исподлобья, чувствуя, как сердце замирает от воспоминаний. Конечно же, она помнила его предупреждение. Такое вряд ли забывается, но и следовать ему пока не могла. Чувствуя от него холод, она не могла заставить себя улыбаться.

— Почему "Ферзь", Костя? — не выдержала она и заглянула ему в глаза. — Что с твоими руками?

— С руками всё в полном порядке, — не сменяя тон, ответил мужчина.

Вздохнул, провёл рукой по затылку.

— Вера, послушай, — Константин притянул её за плечи к себе. — Перестань волноваться о пустяках.

— О пустяках? — хмыкнула Вера и осторожно обняла его.

— О пустяках, — повторил мужчина. — Со мной всё нормально и с руками в том числе, а про остальное… Потом, как-нибудь, объясню.

— Ты не обязан отчитываться. Тем более передо мной, — проговорила Вера.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава четырнадцатая

— Алло? — Вера присела на диван, не в силах сдержать улыбку.

— Привет, мамуль. Это я! — в трубке звонкими колокольчиками переливался голос дочери.

— Привет, доченька. Как ты? Как дела? Всё хорошо?

— Да всё прекрасно, мам! Правда. Всё хорошо!

— Я безумно за тебя счастлива, — ещё шире улыбнулась Вера и откинулась на спинку дивана.

— А у тебя? — Саша запнулась и немного помолчав, добавила. — Всё хорошо?

Вера нахмурилась, напряжённо провела рукой по волосам и, закусив губу, взглянула на тёмную поверхность телевизора. Тихо вздохнула. Она никогда не любила такие вопросы. Особенно от дочери. Особенно в такие моменты, когда и вроде всё ровно, но сказать точно, невозможно. Запустив пальцы в волосы, и чуть сжав корни, прикрыла глаза, понимая, что пауза затягивается. Прокашлялась.

— Всё нормально, Саш, — Вера до боли сжала пальцы, потянув волосы назад.

— Мам, — растягивая гласные, протянула Сашка. — Я… Может… Давай прекратим всё это?

— То есть? Тебе не нравится в лагере?

— Да не в лагере дело, понимаешь? Просто… Я как представлю, что… Что ты там одна… — Александра выговаривала слова с трудом, словно они весили тонну, а сил у неё уже не осталась. — И… Он же незнакомый мужчина, мам!

— Саша…

— Нет! Не перебивай! — воскликнула девочка. — Я понимаю, что ты уже взрослая и сама знаешь, как поступать, тем более в таких ситуациях. А если что-нибудь случится?

— Саш, послушай меня, пожалуйста, — голос дрожал и пришлось подбирать слова, чтобы не только дочь поняла, но и самой разобраться. — Всё со мной хорошо. Жива, здорова. Возможно, даже через чур жива…