Сказания Земноморья - Ле Гуин Урсула. Страница 44

Обе снова помолчали.

– Попалась в ловушку, – сказала Тенар.

Ларк сидела, откинувшись назад, положив руки поверх своих тяжелых бедер, обтянутых юбкой; спина прямая, миловидное лицо печально.

– Страх, – сказала она. – Чего мы так боимся? Почему позволяем убеждать нас в этом? И чего боятся они сами? – Она подняла с пола чулок, который вязала, повертела его в руках, помолчала и наконец спросила: – Почему они так боятся нас?

Тенар пряла шерсть и ей не ответила.

Вприпрыжку вбежала Терру.

– Вот и девочка наша! – ласково приветствовала ее Ларк. – А ну-ка подойди, дай я тебя поцелую, золотко ты мое!

Терру бросилась ей на шею.

– Что это за людей поймали в деревне? Кто они? – требовательно спросила она своим хриплым, лишенным выражения голосом, глядя то на Ларк, то на Тенар.

Тенар остановила веретено. И медленно ответила:

– Один из них был Ловкач. Второго звали Баклан. А того, что был ранен, звали Треска. – Она не сводила глаз с лица Терру и видела, как разгорается тот внутренний огонь, как краснеют шрамы. – А женщину, которую убили, по-моему, звали Сенни.

– Сенини, – прошептала девочка.

Тенар кивнула.

– Они ее совсем убили? До смерти?

Тенар снова кивнула.

– Головастик говорит, что они и сюда приходили?

Тенар кивнула еще раз.

Девочка обвела взглядом комнату, но вид у нее при этом был такой, словно она абсолютно ничего не воспринимала и не видела перед собой даже стен.

– Ты их убьешь?

– Они, возможно, будут повешены.

– Умрут?

– Да.

Терру кивнула – как-то полубезразлично. И снова убежала на улицу – играть с детьми Ларк у колодца.

Обе женщины долго молчали. Пряли шерсть и о чем-то думали в тишине у огня. В доме фермера Флинта.

Наконец Жаворонок нарушила молчание:

– А что с тем парнем, с пастухом, что пришел сюда за ними следом? Хок вроде бы его звать?

– Он спит. Там, – сказала Тенар, кивком указав на дальнюю комнату.

– Ага, – сказала Жаворонок и снова умолкла.

Жужжало веретено.

– Я знала его и до вчерашней ночи.

– Там, в Ре Альби, да?

Тенар кивнула. Веретено продолжало жужжать.

– Чтобы одному против троих выйти в темноте, да еще с вилами, – для этого теперь немалое мужество требуется. А он ведь к тому же не молод, верно?

– Нет. Не молод. – Тенар помолчала, потом прибавила: – Он сильно болел, и ему очень нужна была работа. Вот я его и послала сюда, чтобы Чистый Ручей ему на ферме работу подыскал. Но Чистый Ручей считает, что по-прежнему может сам со всем справиться, так что Хока он в горы отослал, на летние пастбища. Он как раз оттуда и возвращался.

– Ну так, я думаю, теперь ты его здесь оставишь?

– Если он захочет, – сказала Тенар.

Потом приходили еще люди, чтобы тоже послушать, что произошло с Гохой, и рассказать, какое участие сами принимали в поимке убийц; они рассматривали вилы с четырьмя длинными зубьями, вспоминали кровавые пятна на бинтах того типа, по кличке Треска, а потом все начинали перемалывать сначала. Тенар даже обрадовалась, когда наконец наступил вечер; она позвала Терру домой и заперла все двери.

Она уже подняла было руку, чтобы задвинуть последний засов. И снова опустила ее, заставив себя уйти и оставить эту дверь незапертой.

– А в твоей комнате Ястреб спит, – сообщила ей Терру, возвращаясь в кухню с лукошком яиц, взятым в холодной кладовой.

– Я и забыла предупредить тебя, что он там… Ты уж меня прости.

– Но я же его знаю, – сказала Терру, старательно умываясь. А когда в кухню вошел Гед с припухшими глазами и всклокоченной шевелюрой, девочка подошла прямо к нему и потянулась, чтобы его обнять.

– Здравствуй, Терру, – сказал он ласково, подхватил ее на руки и прижал к себе. Она легонько обняла его за шею и тут же высвободилась.

– Я знаю начало «Создания Эа», – сообщила она ему.

– Ты мне его споешь? – Снова взглядом спросив разрешения у Тенар, он сел на прежнее место у очага.

– Я могу только рассказать.

Он кивнул и приготовился слушать; вид у него при этом был довольно-таки суровый. Девочка продекламировала:

Голос девочки напоминал шуршание металлической щетки по металлу, или шорох сухих листьев, или шипение горящих дров… Когда она закончила первый стих «…из пены морской поднимается Эа, красою сияя», Гед коротко одобрительно кивнул.

– Хорошо, – сказал он.

– Вчера вечером, – сказала Тенар. – Только вчера вечером она это впервые услышала и выучила. А кажется, будто год назад.

– Я могу еще дальше выучить, – сказала Терру.

– И выучишь, – откликнулся Гед.

– А теперь закончи чистить кабачок, пожалуйста, – велела девочке Тенар, и та послушно принялась за работу.

– А мне что делать? – спросил Гед.

Тенар озадаченно посмотрела на него:

– Нужно принести воды для чайника…

Он кивнул и отправился к колодцу.

Они приготовили ужин, с аппетитом поели и вместе убрали со стола.

– Повтори-ка мне снова «Создание Эа» до того места, до которого помнишь, – попросил Гед девочку, когда они уселись у очага, – и мы с тобой пойдем дальше.

И она тут же выучила второй стих, повторив его один раз вместе с Гедом и еще один раз вместе с Тенар, а потом – самостоятельно.

– А теперь марш в кровать, – сказала Тенар.

– А ты не рассказала Ястребу о короле?

– Лучше ты сама ему расскажи, – сказала Тенар, обрадованная поводом для того, чтобы пока не оставаться с Гедом наедине.

Терру встрепенулась. Лицо ее – обе его половины – горело воодушевлением.

– Тот король приплыл на корабле. У него был меч. А еще он дал мне дельфинчика из кости. И корабль его летел как птица, только я тогда болела, потому что до меня дотронулся Ловкач. А король взял да и тоже дотронулся, и та противная отметина исчезла. – Она показала ему свою нежную тонкую ручонку. Тенар тоже посмотрела. О следах, оставленных пальцами Ловкача, она совсем позабыла. – Когда-нибудь я хотела бы полететь туда, где он живет, – сообщила Ястребу Терру. Он кивнул. – Я непременно полечу! А ты его знаешь?

– Да. Я его знаю. Мы вместе были в одном очень долгом путешествии.

– Где это?

– Там, где солнце не встает и не загораются звезды. И мы вместе вернулись из этой страны.

– А вы с ним летели?

Гед покачал головой.

– Я умею только ходить, – сказал он спокойно.

Девочка задумалась, а потом, словно весьма удовлетворенная собственными мыслями, сказала:

– Спокойной ночи, – и пошла в свою комнату. Тенар хотела было проводить ее и спеть колыбельную, но Терру не захотела. – Я лучше расскажу «Создание» в темноте, – сказала она. – Оба стиха.

Тенар вернулась на кухню и села напротив Геда.

– Как быстро она меняется! Мне за ней не успеть. Слишком стара, видно, чтобы ребенка воспитывать. А она… Она меня, конечно, слушается, но только потому, что сама так хочет.

– Это единственное оправдание для послушания, – заметил Гед.

– Но если уж ей взбредет в голову меня не послушаться, то с ней не сладить! Есть в ней что-то дикое. Иногда она – моя девочка, моя Терру, иногда же – совсем иное существо, недосягаемое для меня, неведомое. Я спрашивала Айви, не стоит ли отдать Терру ей в ученицы. Это Бук мне посоветовал. Но Айви сразу отказалась. «Почему же нет?» – спросила я. «Я ее боюсь!» – сказала она… Но ведь ты ее не боишься? Как и она тебя. Ты и Лебаннен – единственные мужчины, которым она позволяет себя касаться. Я не смогла помешать этому… этому Ловкачу… не могу об этом говорить! Ох, как я устала! Я уже ничего не соображаю…