Отец по ошибке (СИ) - Вильде Арина. Страница 10
Проезжая мимо родительского дома, поймал взглядом свет в окнах бывшей и поддал газу — подальше от соблазна взглянуть на нее хотя бы одним глазком. Несмотря на то, что она растоптала наши чувства и, казалось бы, счастливый брак, время от времени на меня находит ностальгия и хочется вернуть время назад. В нашу первую однушку. Небольшую, но с видом на парк, а главное — свою. Туда, где мы были счастливы, строили планы на будущее, отдыхали на море, а каждую весну обязательно на недельку-две отправлялись в горы. И черт знает, чего не хватало моей бывшей жене. Правду говорят: настоящая любовь — это когда и в горе, и в радости, а у нас, как оказалось, только во втором случае.
Прорезавший тишину в квартире звонок вырывает меня из воспоминаний о прошлом, которые все никак не уходят из головы, и становится для меня неожиданностью, так как я никого не жду. С трудом отрываю голову от подушки, натягиваю на себя футболку и джинсы и иду к двери. На домофоне высвечивается встревоженное лицо Вики, и от удивления я приподнимаю бровь. Время — почти одиннадцать ночи.
— Вика? Все в порядке? — открываю дверь и окидываю взглядом тоненькую фигурку девушки.
— Да, то есть нет, не совсем.
Она протискивается ко мне в квартиру и резко захлопывает дверь, отрезая нас от любопытных ушей соседей. Видно, что нервничает, не знает, с чего начать. Блуждает взглядом по комнате, задерживаясь на женской одежде на вешалке и обуви.
— Ее здесь нет, — хмыкаю я, догадываясь, кого выискивает Вика.
Она виновато смотрит на меня, поджимает губы и прочищает горло:
— Мне очень неудобно, что так получилось, — ее голос звучит тихо и глухо. — Прости, пожалуйста. Я просто не ожидала, что девушка, которая так много знает о тебе, да ещё и беременная, может оказаться абсолютно посторонним человеком. Если она что-то украла, я все возмещу, клянусь, — пылко восклицает она, — но я уверена, что Ира порядочная, я достаточно хорошо успела узнать ее за эти месяцы. Просто нужно дать ей шанс все объяснить. Ты же не заявил на неё в полицию?
— Нет, — качаю головой.
— Хорошо. Прости меня, серьезно, я целую неделю набиралась смелости, чтобы зайти к тебе. Ты даже не представляешь, как меня грызёт вся эта ситуация.
— Проехали. Все в порядке, — устало произношу я, потирая глаза.
— Точно?
— Ага.
— Ладно, тогда я пойду, пока Игорь не спохватился? Ты ведь знаешь его. — Вика закатывает глаза, и при упоминании о муже на ее лице появляется нежная улыбка. Любит всё-таки. А жаль.
Она медлит. Берется за ручку двери, но уходить не спешит. Оборачивается. Смотрит на меня хмурым взглядом, словно хочет сказать что-то ещё. Не выдерживает:
— Слушай, я не могу дозвониться до Иры. Телефон отключен уже неделю, ты не знаешь, как она там?
Я тяжело вздыхаю. Ира. Только ведь пошел на сделку с совестью и решил, что если она не очнется через несколько дней, то попробую найти ее родственников. Наверняка ведь волнуются, если даже Вика всполошилась.
— Ирина… она. Мальчик здоровый, но роды прошли не совсем удачно и она находится в реанимации, — выдаю на одном дыхании.
— Что? О боже мой! — В ее глазах полыхает испуг за рыжую, она обнимает себя за плечи и прикусывает губу. — Как же так? Что говорят врачи? Ты был там?
— Да, сегодня. Пока никаких точных прогнозов. Я купил все лекарства, заплатил за палату, за ребенком тоже присмотрят. Они решили, что я отец, и хотели впарить мне пацана, — закатываю глаза и нервно улыбаюсь.
Я не отвожу взгляда от Вики и жду, что она скажет мне что-то вроде: «Ты сделал все правильно, Макс». Это должно успокоить мою совесть, но слышу я совершенно другое.
— Мы должны забрать ребенка, — с твердостью в голосе произносит Вика и проходит в кухню. Садится на высокий стул и задумчиво смотрит перед собой.
— В смысле — мы должны забрать ребенка? — Следую за ней и останавливаюсь напротив.
— Если они думают, что ты отец, то отдадут тебе его без проблем. — Она впивается в меня цепким взглядом своих синих выразительных глаз, в которых пылает решительность. — У тебя здесь есть все условия для малыша: кроватка, коляска, памперсы — Ира все купила. Я помогу тебе с мальчиком, Наденька уже подросла, с ней намного проще, так что мы справимся.
— Нет, — заявляю категорично.
— Максим, представь, если бы это был твой сын, а тебя не было бы рядом.
— Если бы работники роддома отдали моего сына какому-то левому мужику, я бы засудил их.
— Это другое. Ира хорошая девушка, Макс. Мы подружились с ней, и она на самом деле очень сильно любит… своего парня. Слушай, а может, вы это… ну, познакомились в клубе, провели вместе ночь, а потом ты забыл о ней? Возможно, это и в самом деле твой ребенок?
— Исключено, — говорю резче, чем следовало бы, потому что в последнее время все только и делают, что пытаются повесить на меня этого ребенка. — Судя по рассказу Иры, после новости о беременности отец ребенка просто сбежал. Я уже говорил тебе это.
— Мы должны помочь ей.
— Я и так достаточно помог. Я бы даже сказал — предостаточно, судя по тому, что моя квартира послужила ей домом на пять месяцев.
— Максим. — Вика смотрит на меня осуждающе, словно я лично утопил ее котёнка.
— Нет, даже не проси. Я найду ее родственников либо этого горе-отца, но забирать ребёнка мы не будем. А вдруг она это… умрет? — севшим голосом спрашиваю я, потому что такая вероятность и в самом деле существует. Глаза Вики расширяются от моего предположения. — Тогда мне придётся воспитывать этого ребёнка. Не отправлю же я его в детский дом собственными руками?
— Ладно, дай мне контакты врача, я сама поговорю с ними. И… попробуй разыскать ее родителей, малыша не будут вечность держать в роддоме. Ох, как представлю его там одного, бедненького, плакать хочется. Я ведь даже снимок УЗИ видела, Ира все никак с именем не могла определиться, одежку ему вместе выбирали. Я должна хотя бы навестить его и убедиться, что с ним все в порядке.
— Все с ним хорошо, я видел его сегодня. Красный и сморщенный, правда, но не плакал, крепко спал.
Вика уходит только после моих заверений, что прямо с завтрашнего дня я начну искать родственников Иры. Я закрываю за ней дверь и понимаю, что ввязался в новую авантюру. Ощущение, словно очень скоро я погрязну в этой странной истории так, что не смогу выпутаться. Но слова Евгении Александровны о том, что в случае чего пацана отправят в детский дом, не дают покоя. Потому что первые шесть лет я провёл в одном из них и прекрасно знаю, как это — расти без родителей, ни разу не почувствовать материнской ласки и любви. Никаких семейных праздников, собственной комнаты. Никаких личных вещей. Только мир, ограждённый высоким железным забором, за который нас выводили лишь несколько раз.
Глава 9
Максим
Разговор с Викой пробудил во мне давно забытые воспоминания. О тех далеких временах, когда мое самое заветное желание состояло в том, чтобы и меня выбрали. Я наблюдал за тем, как детей вокруг одного за другим забирают новые родители, уводят туда, где, как говорили воспитатели, намного лучше, и мне хотелось того же. Хотелось узнать, кто же это такие — мама и папа, о которых мечтает каждый ребенок в детском доме.
Я никогда не расспрашивал Раису и Сергея, почему они взяли меня и кто тот мальчик из альбома, который они так берегут. Для меня они в первый же день стали родителями, и я благодарен им за все, что они для меня сделали. А Лена, которая родилась на несколько лет позже моего усыновления, до сих пор понятия не имеет о том, что мы неродные.
Я вырос в любящей семье, получил хорошее воспитание и образование. Мне даже страшно представить, что было бы со мной, если бы я остался там. До совершеннолетия. А потом отправился бы самостоятельно во взрослую жизнь без гроша за душой и чьей-либо поддержки. Вряд ли достиг бы того, что имею сейчас.