Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель". Страница 108

При этих словах он бросил взгляд на Гермиону. Она насупилась. Это уже слишком.

— Да, Гарри, я мечтаю устроить массовое убийство. Вошла во вкус, так сказать, — рявкнула Гермиона, стукнув по столу ладонями.

— И почему мне это не кажется таким удивительным? — зарычал Гарри в ответ, наконец, глядя ей в глаза.

— Может, потому что ты придурок? — закричала Гермиона, вскакивая на ноги.

— Мисс Грейнджер… — начал было Снейп, но Гермиона была так зла, что перебила его.

— Подожди Северус, — сказала она, даже не взглянув на него и сверля взглядом Гарри. Магия заискрила вокруг нее и, казалось, еще чуть-чуть, и она начнет метать молнии. Гарри, как и всегда, когда Гермиона злилась, свой пыл поумерил. Гермиона указала на него пальцем. — Иди за мной. Сейчас же.

Девушка извинилась, игнорируя вскинутые брови Снейпа и любопытные взгляды остальных. Через минуту они стояли в библиотеке, и Гермиона сильно стукнула друга по руке.

— Ты действительно придурок, Гарри Поттер! Неужели ты думаешь, что я хотела этого? Что это как-то изменило меня? Я вмиг стала другой? В чем я провинилась?

— Ты действительно стала другой, — с нажимом сказал Гарри, тоже сверкая глазами, но стараясь не повышать голос, — наша Гермиона никогда бы так не поступила!

— Никакой вашей Гермионы уже нет! — закричала ведьма, ткнув в него пальцем. — Меня нет, Гарри! Я потеряла себя… Очень давно. А в августе, можешь считать, что ваша Гермиона умерла. И теперь есть только то, что ты видишь перед собой… Я сделала это, чтобы выжить. Я много чего сделала чтобы выжить, о чем тебе не говорила. И знаешь, почему? Потому что ты не можешь это понять. Ничего из этого.

— О чем ты? — нахмурился он.

Торопливо, пока не передумала, Гермиона начала стягивать с себя мантию, а затем расстегивать рубашку под ошарашенный взгляд Гарри.

— Э-э-э… Гермиона…

— Заткнись! — бросила она, расстегнув рубашку настолько, чтобы можно было стянуть ее с плеча. — Я устала от лжи. И даю тебе повод ненавидеть меня еще больше.

Гарри смотрел на ее руку, изуродованную шрамом от заклятия, расширившимися глазами, в которых плескались ужас и непонимание. После второго раза, шрам стал не таким аккуратным, уродуя кожу.

— Вот это — последствие темнейшей магии. Называется Аркан. Оно связывает меня со Снейпом. Я, словно паразит, тяну из него магию, чтобы жить самой. Именно это, как по волшебству, исцелило меня в один момент. Тебе казалось это чудом? А это всего лишь сделка с дьяволом. Вот насколько я стала другой. Ведь чтобы остаться вашей Гермионой, мне пришлось бы сдохнуть еще в августе.

Гарри стоял как громом пораженный, потом отвернулся и закрыл лицо руками. Гермиона закрыла глаза выравнивая дыхание. Понимая, что потеряла контроль. Она застегнула рубашку и наколдовала сосуд. Затем поднесла палочку к виску, выстраивая последовательность воспоминаний, чтобы рассказать Гарри об этом. О том, что произошло в ту ночь в августе, когда она приняла решение использовать Аркан, потом добавила воспоминание о битве с оборотнями. Она знала, что он почувствует то, что чувствовала она. Гермиона решила не изменять воспоминание и ничего не скрывать.

Когда она закончила и повернулась к Гарри, он уже смотрел на нее и, все еще прибывая в крайнем недоумении, запустил пятерню в волосы.

— Мне нужно об этом подумать, ты же понимаешь? — спокойно сказал он.

Она кивнула и протянула ему сосуд со своими воспоминаниями.

— Чтобы решение было принимать легче, — с горечью в голосе сказала она, и он осторожно взял пузырек, спрятав его во внутреннем кармане.

— Ты все равно останешься моей семьей… — начал было Гарри, и Гермиона горько усмехнулась.

— Да? Одной из тех, про которых говорят — «чем дальше — тем роднее»? — на глаза девушки навернулись слезы.

— Гермиона… — Гарри запнулся. — Я злюсь, не скрою. Злюсь, что ты ведешь себя непредсказуемо. Не так, как я ожидаю от тебя. Хотя умом я понимаю, что ты действовала вынужденно, но не могу избавиться от этого неприятного чувства, что ты поступаешь неправильно. Ты становишься как Снейп. Иногда я думаю, что тебе нужно держаться от него подальше. Возможно, его безнаказанность за страшные поступки заставила тебя думать, что и тебе можно так же…

— Что? — Гермиона ушам своим не верила.

— Ладно, прости. Я просто хочу сказать, что мне тяжело принять тебя такой. Дай мне время, хорошо? Я должен все обдумать.

— Гарри, я люблю тебя, и я готова дать тебе столько времени сколько нужно. Потому что ты самый важный человек в этом мире для меня. Но мне больно осознавать, что ты заставляешь меня пройти через это…

Гермиона не смогла сдержать слез и быстро отвернулась, вытирая их. Не желая, чтобы он видел ее еще более разбитой и жалкой. Она услышала шаги и через секунду почувствовала, как он остановился сзади, видимо не решаясь прикоснуться к ней. Но через пару мгновений, Гарри обнял ее, заключая в свои крепкие и такие родные объятия.

— Прости меня, — сказал он ей в волосы, и она помотала головой, опасаясь, что если произнесет хоть слово, то просто разрыдается.

Она положила голову на его руку и замерла, успокаиваясь.

Прошло немало времени, прежде чем в библиотеку вошел Малфой и в своей манере выдал:

— Салазар, ну реально, это отвратительно! Поттер, заканчивай тискать Грейнджер, нам пора. У нас сегодня город, чему я несказанно рад: хотя бы будет доступ к кофе.

— Иду, Малфой, — крикнул Гарри через плечо и, чмокнув подругу в волосы, сказал: — мы обязательно поговорим об этом еще раз. Сегодня вечером. Без упреков и криков. Хорошо?

Пришлось кивнуть. Оставшись одна, Гермиона вытерла слезы, поправила волосы, и, рывком обернувшись, наткнулась на Северуса, который внимательно ее разглядывал.

— Ты напугал меня. Снова. Я уже готова, так что можем идти, — буркнула она и хотела пройти мимо него, но он схватил ее за руку и оттолкнул назад.

— Ты плакала. Снова. — Мрачно констатировал он.

— Просто тяжелые дни…

— Мне помочь разъяснить Поттеру?

— Нет, я уже сама справилась, — Гермиона перевела взгляд на его пальцы, стискивающие ее руку. Напряжение в последнее время в ней было так велико, что его прикосновения чувствовались совсем иначе. Они жгли, даже через ткань.

— Думай о своей магии, когда в следующий раз решишь лить слезы, потому что глупый мальчишка не способен понять тебя и твоих мотивов.

Ведьма медленно перевела взгляд на его лицо. Оно было непроницаемо, темные глаза смотрели бесстрастно. То, что он говорил, и то, как выглядел — было абсолютной противоположностью.

Нет, она точно не будет думать об этом сегодня. Не будет размышлять о его словах, о вчерашнем вечере. О том, что он думает по этому поводу. Что чувствовал вчера, когда отдался этой страсти точно так же, как и она. Что думает о том, как им продолжать работать. Делать вид что ничего не происходит не срабатывает. Никогда. Это проигрышный вариант. Но… Стоп! Тяжелая рабочая неделя впереди, и ей нужно собраться и остановить этот поток мечущихся мыслей. Она подумает об этом завтра…

Гермиона закрыла глаза, применяя окклюменцию. Девушка почувствовала, как Снейп дернул ее на себя, и распахнула глаза, ощутив его дыхание на своем лице.

— Не сейчас, Гермиона. Когда закончим.

— О чем ты?

— Займемся твоей памятью.

Он отпустил ее, и Гермиона медленно обвела его лицо взглядом. Нет, так работать совершенно невозможно. Девушка отвернулась и прошла к старому креслу, чтобы расположиться удобнее, прежде чем он использует легилименцию.

— Начнем? — спросила Гермиона вскинув бровь.

Северус подошел к ней, нависая, и поднял палочку, не дав ей нормально подготовиться. Но в голову он скользнул на удивление мягко. Воспоминания и образы проносились быстро, он не задерживался в них ни на секунду, пробиваясь дальше и пытаясь отыскать нужное.

Она знала, что будет больно. Она помнила предыдущий раз, когда они наткнулись на воспоминание. Но то, как взорвалась ее голова, заставило Гермиону истошно завопить. Северус тут же отступил. Затем попытался медленно скользнуть еще раз, но чернота тут же застилала глаза, и Гермионе казалось, что ее голову что-то разрывает изнутри.