Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель". Страница 136

…Селвин обходит ее со спины и хватает за горло, пока другая рука шарит по ее телу. Он тихо шепчет ей:

— Маленькая грязнокровка.

Его лицо вдруг появляется прямо перед ней, а тело Гермионы цепенеет от его магии и чтобы она не пыталась делать, она не в силах пошевелиться, защититься и защитить других…

Это будет тяжелее, чем ей казалось. Снейп молчал, просто стоял немного позади нее, и Гермиона была благодарна ему за это. Она не хотела бы видеть его лицо, когда он чувствовал тоже самое, что проживала она в этот момент.

…В комнате темно. Только серебристый лунный свет освещает одинокую сжавшуюся фигурку Гермионы. Она все еще раздетая, сидит облокотившись о стену и не отрываясь смотрит на полный диск луны. Слез уже нет, но разъедающая пустота не дает прийти в себя…

Она почувствовала, как Снейп шагнул к ней.

— Нет!

Она торопливо тянет другое, но оно не лучше.

…ее пальцы изучающе скользят по отметинам, оставленным им, а в душе полная растерянность…

Совсем сбившись, воспоминания начинают появляться хаотично.

…вместе с папой Гермиона бежит по зеленой траве футбольного поля, смеется и пытается отобрать мяч. Счастье и чистая радость переполняют ее…

…дикий ужас пронзает все ее тело, когда Гермиона видит, как Нагайна нападает на профессора Снейпа, впиваясь в него зубами и разрывая кожу, ткани и вены. Снова и снова. Ей хочется помочь, что-то сделать. Гермиона тянется к палочке, но Рон перехватывает ее руку, прикладывая палец к губам и качая головой. «Ему не помочь» — читает она по его губам. Кивает и вытирает слезы. Ей так жаль…

Гермиона почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Это тяжелое воспоминание. Особенно сейчас, когда она вдруг осознала, что он мог умереть там. Пришло ужасное осознание, что она могла никогда не узнать его.

…благотворительный вечер, куда она сопровождала Рона и Джорджа, для привлечения инвесторов, оказался сплошным провалом. У нее тревожное чувство, которое не покидает девушку весь вечер. Рон, все так же беззаботно улыбаясь, все болтает с новыми и новыми людьми, Гермиона стоит в стороне. Иногда Джордж появляется рядом, развлекая ее и, замечая настроение Гермионы, обещает, что скоро можно будет уйти.

— Виктор? — Гермиона удивленно оборачивается на легкое прикосновение и встречается лицом к лицу с Крамом. — Как неожиданно увидеть тебя здесь!

Она приятно удивлена. Виктор стал выше и выглядит словно сошел с обложки журнала.

— Гермиона, — четко выговаривает он ее имя, лучезарно улыбаясь и целуя ее руку, — потрясающе выглядишь. Мне надоело смотреть, как ты стоишь целый вечер в одиночестве…

Оно сразу тянет за собой другое, болезненное.

…Рон покраснел от злости, пока кричал на нее. Гермиона поднималась по лестнице, стараясь не устраивать скандал, пока все Уизли на кухне неловко переглядываются и пытаются выяснить у Джорджа подробности.

— Ты снова выставила меня дураком.

Стоит ей войти в комнату, Гермиона ее запечатывает и резко оборачивается к Рону сверкая глазами.

— Ты сам выставил себя дураком, Рон. Зачем ты просил меня сопроводить тебя, если твой брат за вечер оказал мне больше внимания, чем ты?

— Не только брат, — кривится Рон, — а еще твой бывший невероятный Викки…

— Да, спасибо Виктору за то, что сделал это вечер чуточку приятнее…

— Приятнее? — Рон снова закричал так, что ее чуть не оглушило, — Ты, как шлюха…

Звонкая пощечина прерывает Рона…

Следующее воспоминание рябит и меркнет местами. Это снова сон.

…Гермиону пронзает острое желание, когда она прижимается спиной к его груди. Сильные руки ласкают ее тело, обхватывают грудь, пальцы скользят по животу и ниже, вырывая стон. Она выгибается в пояснице навстречу его рукам, откидывает голову на плечо, чувствуя его требовательные губы на своих и прядь черных волос падает на ее щеку…

…теплый океан омывает ее ноги, пока она следует по песку за своими родителями, которые идут впереди. Они смеются и беззаботно о чем-то разговаривают и спорят. Гермиона чувствует себя очень одиноко. Никто не смог поехать с ней в Австралию, а она не ожидала, что ей будет так тяжело увидеть их и принять решение снять заклятие. Рука не поднимается нарушить их обретенное счастье…

— …как ты могла, Гермиона? — мама кричит на нее изо всех сил. Она так сильно плачет, что у дочери тоже наворачиваются слезы, она делает инстинктивный шаг к ним, но отец вскидывает голову и его жестокие слова ранят в самое сердце.

— Уйди, — говорит он, обнимая жену и пытаясь успокоить легкими поглаживаниями по спине, — видеть тебя сейчас не хочу.

Она пятится, не в силах поверить, что все оборачивается таким образом. Что родители не понимают, что не хотят выслушать причины. Не хотят узнать, что с ней случилось. Она столько пережила, ей нужно рассказать об этом. Они ведь все поймут, стоит им услышать ее…

Гермиона удивленно поднесла руку к лицу, ощущая влагу на щеках, а потом вдруг почувствовала Северуса совсем рядом. Он обошел девушку и коснулся кончиками пальцев ее виска.

Аккуратно выскользнув из ее мыслей, Снейп поймал обмякшее тело. Пересел к ней на диван, поудобнее устраивая голову Гермионы у себя на плече и обнимая хрупкое тело. Северус легко коснулся губами ее волос и, прикрыв глаза, глубоко вдохнул ее запах. Все это оказалось тяжелее, чем он рассчитывал. Ему нужно было подумать, а ей поспать.

***Когда Гермиона проснулась в два часа дня, первое, что она увидела, это Снейпа, который сидел все в том же кресле и задумчиво крутил в пальцах палочку, глядя на нее.

— Извращенец, — буркнула она, поднимаясь. Чувствовала себя девушка разбитой от короткого сна. — Почему ты меня не разбудил? И как я вообще умудрилась уснуть во время легилименции?

— Я помог тебе, — небрежно ответил Снейп, вставая и протягивая Гермионе оборотное зелье, — пей, и нам пора.

Девушка не успела нормально обдумать ситуацию, когда Снейп кинул в нее ее курткой и они, один за другим, вошли в камин своей гостиной. Когда они вышли из камина в «Красном колпаке», ведьма решительно направилась к выходу, но жесткие пальцы Снейпа перехватила ее руку и подтолкнула к одному из столиков. Гермиона не рассчитывала на обед с ним, поэтому недовольно поджала губы и сложила руки на груди. К ним тут же подошел лысый огромный волшебник, бросив старое замызганное меню и смерив подозрительным взглядом их маггловские костюмы.

— Если ты захотел поесть, могли бы зайти в отличную кафешку за углом, — недовольно сказала Гермиона, с раздражением глядя, как Снейп внимательно изучает меню, — там хотя бы на тебя не смотрят, как на дерьмо.

После недельной детоксикации от яда под название Северус Снейп, снова общаться с ним было необычно. И к своему неудовольствию она заметила, что впитывает каждое мгновение, чтобы в следующий его откат, у нее была эта доза. Сейчас, конечно, мешал образ молодого мужчины, не высокого, с короткими каштановыми волосами, никак не соответствовавшему Северусу. Пока он не поднимал взгляд. Глаза невозможно было скрыть. Они принадлежали Снейпу.

Ведьма трезво оценивала свое душевное равновесие, зная, что оно разорвано в клочья, но только он собирает ее по частям во что-то цельное. Правда есть и обратный эффект.

— Мы здесь, чтобы осмотреться, — ответил Северус после того, как сделал заказ и откинулся на спинку старого стула, — заметила, какой здесь контингент вечером?

Гермиона кивнула. Они использовали этот бар лишь для перемещения, но пока продвигаешься к камину, взгляд сам цепляет детали и магов, что обитают здесь.

— Надо бы понаблюдать за этим местом, — медленно сказал Северус, осматривая пустующий в это время бар.

Больше они почти не говорили, пока ждали свой заказ, и потом, пока обедали. Но стоило ей сделать последний глоток отвратительного чая и поставить свою чашку на стол, Снейп задал такой вопрос, от которого у нее подкосились бы ноги, стой она сейчас.

— Ты выпила противозачаточное зелье в тот раз?

Его глаза сверкнули недобрым огнем, а Гермиона поперхнулась слюной. И ее испуганный взгляд ответил за нее.