Безумие на двоих (СИ) - Гранд Алекса. Страница 25
– Баринова.
Далеко не сразу поправляю жующего соломинку Игната и, вернув самообладание, дарю ослепительную улыбку ему и обсуждающим что-то чуть поодаль Воропаеву и Латыпову. Не поясняю ничего и горделиво фланирую мимо них, потому что, во-первых, это и мой дом, как бы Матвею ни хотелось обратного. А, во-вторых, запах пиццы в гостиной стоит такой божественный, что я воочию представляю, как зажмуриваюсь и отправляю в рот кусок сочной, в меру пряной Капричозы.
Визуализировав грядущее гастрономическое удовольствие, я не обнаруживаю нигде поблизости Мота и приступаю к поглощению пищи, не боясь, что пласт ветчины или оливка застрянет поперек горла. Дую на пальцы, обжигаясь еще горячим лакомством, слизываю с губ мягкий тягучий сыр и меньше всего рассчитываю, что Илья решит составить мне компанию.
– Знаешь, что я тут прикинул, Саш?
– М?
– Раз уж нам не дали нормально посмотреть кино, нужно повторить свидание. Правда?
Замираю.
Аппетит моментально куда-то испаряется. И я пристраиваю обратно в коробку надкусанное тесто. Вытираю салфеткой руки прежде, чем заглянуть в серьезные глаза, светящиеся непоколебимой уверенностью. Пытаюсь отыскать в Латыпове намек на фальшь, но и его поза, и интонации говорят о том, что парень, действительно, во мне заинтересован.
– Пожалуй…
Даю не слишком определенное согласие и наклоняю голову вбок, позволяя Илье заправить мне за ухо непослушную прядь. Пару секунд наслаждаюсь чужой ненавязчивой заботой и не подозреваю о том, что этот простой невинный жест сорвет чеку с гранаты по имени «Мот»…
Глава 24
Мот
– Вы где?
– Подъезжаем. Открывай.
Вслушиваюсь в веселый голос друга, заглушаемый какофонией звуков, вроде орущего на полную громкость хита и девчоночьего хохота, и неторопливо скатываюсь с дивана. Цепляю на себя помятую черную майку без принта и выхожу на улицу, хватая ртом прохладный осенний воздух.
Небо затянуто серыми свинцовыми тучами, сверху накрапывает мелкий колючий дождь, отчего мне мерещится, что наш дом перенесли в вечно пасмурный Питер или славящийся хреновой погодой туманный Альбион.
С такими мыслями я медленно смахиваю со лба холодные капли и растягиваю губы в довольной улыбке, не замечая ползущих по коже ледяных мурашек. Открываю ворота, впуская внутрь Тойоту Игната и чью-то серебристую Ауди, и отстукиваю носком высокого не зашнурованного кроссовка мерный ритм, пока пацаны парканутся.
– Привет, дружище!
– Здорово!
– Как сам?
Крестовский, Латыпов и Воропаев первыми вываливаются из тачки и облепляют меня плотным кольцом, мешая нормальному обзору. Так что я не сразу могу разглядеть остальных гостей, пожаловавших на нашу тусу. Троих парней, способных похвастаться высоким ростом, атлетическим телосложением и Эар Максами* пестрой расцветки. И невысокую рыжеволосую девчонку в коричневом спортивном костюме, застывшую чуть поодаль.
– Я тут товарищей из команды позвал, ничего?
С кривой ухмылкой заявляет Илья и как будто пробует мое терпение на прочность, вздергивая вверх подбородок. Перекатывается с носков на пятки и обратно и красноречиво хрустит костяшками.
– Без проблем. Проходите, располагайтесь, ребят.
Не знаю, на что рассчитывает Латыпов, пытаясь спровоцировать конфликт, но оправдывать его ожидания не собираюсь. Сегодня я рад любому гостю, если его фамилия не «Шарова» и не «Евремова». Так что я беспечно пожимаю плечами, подмигиваю растерявшемуся одногруппнику и оставляю его с парнями, отправляясь на кухню.
Нужно проверить, хватит ли напитков на всех.
– Так, соки, кола, минералка…
– Здорово у тебя здесь.
Запоздало обнаруживаю, что мое уединение нарушено, и выпрямляюсь, захлопнув дверцу холодильника. Приближаюсь к замершей неподалеку от стола парочке и с интересом изучаю баскетболиста, одетого в широкую черную толстовку с изображением ярко-красного быка на груди. Жилистый блондин с видом чемпиона, выигравшего самый главный трофей в его жизни, прижимает к своему боку единственную, кроме Саши, девчонку в нашей компании, и по непонятным пока причинам вызывает у меня симпатию.
– Матвей. Можно – Мот.
– Денис.
– Яна.
Обмениваюсь с новым знакомым крепким рукопожатием, после чего сгружаю на поднос стаканы и вручаю их вызвавшейся помочь Яне. Беру в охапку несколько упаковок с вишневым «Рич» и собираюсь ее догнать, когда прокатывающийся огнем по венам вопрос вынуждает меня затормозить.
– Девушка в гостиной… это твоя сестра, да?
– Сводная.
Немного спотыкаюсь, обозначая наше с Александрой некровное родство, и свалив сок обратно на стол, подгребаю к спортсмену, который неуверенно крутит кажущийся игрушечным в его ладони мобильник.
– Тогда тебе, наверное, стоит знать…
Судорожным движением Денис смахивает с экрана блокировку, долго копается в чатке с банальным названием «баскет» и, наконец, находит в переписке нужные строки. Которые я перечитываю раз пять прежде, чем уложить их смысл в башке.
– Спасибо.
С полусумасшедшим смешком роняю на выдохе и устремляюсь к гостиной, где сливаются в монотонный белый шум обсуждающие что-то голоса.
Лица Крестовского не вижу. Вместо него – неясное смазанное пятно. Воропаев с двумя баскетболистами, в принципе, перестают существовать в моей Вселенной. Единственное, на чем я могу сфокусироваться в данный момент – это Баринова. И прилипший к ней Латыпов, путающийся своими пальцами в ее волосах.
Бам. Вжух. Хрусть.
Это внутри меня с протяжным звоном лопается струна. Неистово полыхают искрящие предохранители. Вступают в необратимую реакцию готовые сдетонировать вещества. Так что глаза застилает багровая пелена, отключающая рассудок и подталкивающая меня вперед.
– Матвей, ты чего…
В мгновение ока отшвыриваю Илью от Сашки и заставляю его подавиться собственной фразой, впечатывая подошву ему в грудак. Захлебываюсь заполняющей каждую клетку организма злостью и натурально мешу одногруппника, теряя связь с реальностью.
Не разбираю ничего перед собой. Действую как беспощадная машина, заточенная на убийство. Трамбую и трамбую переставшего сопротивляться Латыпова, не испытывая ничего, кроме безрассудной ярости, выжигающей все в радиусе нескольких метров.
– Мот, харэ!
– Тормози!
Наполненные здоровым страхом крики долетают до моего сознания, как сквозь вату. Не успокаивают ни хрена. Наоборот раскручивают набирающий обороты механизм.
– Матвей! Да остановись ты!
Оправившиеся от первого шока парни втроем подскакивают к нам, опрокидывая по пути пару стульев. Вцепляются, кто в майку, кто в руки, и с титаническими усилиями оттаскивают меня от распластавшегося по полу туловища. Выволакивают на улицу и выстраиваются в плотную стенку, перекрывая проход.
– Ну, ты монстр, Зимин…
Полууважительно-полуудивленно произносит взъерошенный Денис и замолкает. Больше никто ничего не говорит, только смотрят на меня с опаской, как на взбесившегося зверя. Прикидывают, остыл я или буду ломиться обратно…
Я же длинно выдыхаю и медленно закрываю глаза. До сих пор потряхивает, как будто с сумасшедшей высоты с парашютом сиганул или на американских горках прокатился.
– Нормально все, пацаны. Правда…
Выцеживаю сквозь зубы после минутной паузы и рассеянно машу гривой. И близко представить не мог, что меня вот так переклинит. Из-за девчонки, которой в моем мире вроде бы нет места.
Ухмыляюсь криво, пугая парней своим оскалом, и впервые жалею, что не курю. Сейчас бы затягиваться густым горьковатым дымом, травиться никотином, пускать в воздух кольцо за кольцом…
– Все, гайз, вечеринка окончена. Всем спасибо, все свободны.
С этими словами на крыльце появляется преувеличенно бодрый Крестовский, зыркает на меня коротко и едва различимо кивает, безошибочно определяя мое состояние. Знает наверняка, что сейчас я больше никого не трону.
– Матвей сейчас поднимется наверх и успокоит сестру. А я всех провожу. Да, Мот?