Подкидыш - Хэррод-Иглз Синтия. Страница 42

– Не знаю. Может быть, стоит попробовать, – отозвался Люк. Он еще немного подумал, а потом голосом, гораздо более робким, чем обычно, спросил: – Изабелла, если бы наши родители позволили нам... Вы бы... Вам бы хотелось выйти за меня замуж?

– Я думаю, да, – так же застенчиво ответила она. – Мне кажется, что... это могло бы быть забавно.

Они посмотрели друг на друга и опустили глаза.

– Но родители не согласятся, – с горечью проговорил Люк. – Мой-то отец, полагаю, был бы только доволен, но для вашей семьи я, конечно, недостаточно знатен. Ведь мой отец не принимает у себя дома герцогов.

Изабелла хотела сказать что-нибудь, чтобы успокоить Люка, но она знала, что он прав, – и они ничего не могли с этим поделать.

– Может быть, – проговорила она, – может быть, если никто не попросит моей руки, матушка будет рада и вам. Она все время говорит, что никогда не найдет для меня подходящей партии. Мне ведь уже шестнадцать. – Это был весьма значительный возраст, в котором уже стыдно было оставаться в девицах. – Мой день рождения – через три недели.

– А мне восемнадцать, – отозвался Люк.

– Ну, для мужчин это неважно.

Теперь они достигли того места, где встретились на рассвете, и знали, что им пришло время расставаться. Люк взял руку девушки в свои.

– Изабелла, я должен снова вас увидеть. Я не смею больше просить вас рисковать так, как сегодня. Но если бы я приехал ночью, смогли бы вы выскользнуть из дома и встретиться со мной – ну, скажем, в саду?

– Когда? – спросила она, задыхаясь от волнения.

– Я не знаю, когда смогу вырваться. Но я мог бы бросить в ваше окно камешек и разбудить вас.

– Я повешу что-нибудь белое – ленту или что-нибудь еще на окно, чтобы вы сразу поняли, где моя комната. Я живу в южной части дома.

Молодые люди взволнованно строили планы, зная о возможных последствиях, но ничуть не беспокоясь о них.

– Тогда я приеду как-нибудь ночью, постараюсь побыстрее. Вспоминайте, пожалуйста, обо мне – хоть иногда. А я буду думать о вас. И – Изабелла – не позволяйте им обручить вас ни с кем другим, хорошо?

Она бросила на него безнадежный взгляд, слишком хорошо зная, что не в силах противиться родительской воле.

– Нет, – сказала она. – Я им не позволю.

Тремя днями позже Изабелла, лежавшая без сна в своей комнате, которую она делила с Энис и малышом, двумя няньками и тремя прислужницами Элеоноры – девочками из семей местной знати, услышала стук камешка о стекло. Он прозвучал ужасно громко в тишине ночи, но никто из спящих даже не пошевельнулся. Изабелла выскользнула из кровати, подбежала к окну и торопливо распахнула его. Как и было договорено, еще вечером того дня, когда она ездила на свидание, Изабелла прикрепила к наружному оконному переплету лоскуток белой ткани, так, чтобы он свисал по стене и сразу бросался в глаза. Сейчас, высунувшись из окна, девушка первым делом отвязала тряпицу. Внизу едва можно было разглядеть смутно белевшее в темноте лицо Люка. Изабелла помахала рукой, увидела, что он машет в ответ, и, выхватив из комода свой плащ, на цыпочках выбралась из комнаты и бесшумно помчалась вниз по лестнице.

– Собаки почему-то не залаяли. – Это было первое, что она сказала, подбежав к Люку.

– У меня с собаками всегда хорошие отношения, – рассмеялся он. – Похоже, им нравится мой запах. Вам попало в тот раз?

Она кивнула.

– Но не очень. Я думала, что меня наверняка высекут, но матушка только бесконечно долго отчитывала за поведение, недостойное молодой леди; но никому не пришло в голову, что я удрала на свидание. Матушка, видимо, решила, что я просто поехала покататься в одиночестве. Понимаете, когда я была девчонкой, я часто выкидывала такие фокусы. Так что она просто отправила меня в мою комнату и продержала там весь день взаперти, без хлеба и воды.

– Я очень рад, что обошлось без порки! Я, не переставая, думал об этом и клял себя за то, что подверг вас такой опасности!

– Я рисковала ради вас.

– Я знаю. По-моему, вы – замечательная!

– А что с вами? Вам тоже досталось?

– Ну нет, только не мне! – опять рассмеялся Люк. – Все равно никто не знает, где я болтаюсь целыми днями. О, Изабелла, нам нужно что-то делать.

– Но что мы можем?.. – спросила она.

– Мы можем попробовать поговорить с нашими родителями.

– Будет только хуже. Как только они узнают про нас, мы никогда больше не сможем встречаться. Они не спустят с нас глаз.

– Но, может, они согласятся обручить нас?

– Они не согласятся. Я знаю, что они не согласятся, – в отчаянии проговорила Изабелла. – Наоборот, они постараются побыстрее выдать меня замуж за какого-нибудь богача, и тогда я умру, я точно знаю, что умру!

Он взял обе её руки в свои и легонько притянул к себе.

– Изабелла, посмотрите на меня. – Голос у него был очень серьезным, и она послушно подняла голову и храбро взглянула ему в глаза. – Есть только один выход – но тогда вам придется целиком довериться мне.

– Что вы имеете в виду?

– Если мы поклянемся друг другу в любви...

– Но для них это ничего не будет значить, – перебила Люка девушка.

– Будет, если... если вы пойдете к ним и скажете, что мы с вами были... ну, как мужчина и женщина. Тогда они не смогут выдать вас замуж ни за кого другого.

– Я... я понимаю вас, – медленно прошептала Изабелла. Во рту у неё сразу пересохло. Если она добровольно отдастся ему, церковь будет рассматривать это как помолвку. А еще надо будет принять во внимание возможность появления ребенка. Но...

– Вы же говорили, что хотите выйти за меня замуж, – убеждал её Люк. – Почему бы и не таким способом? И какая разница, до свадьбы это произойдет или после?

Она посмотрела ему прямо в глаза, и он не отвел своих сияющих глаз.

– Тогда мы сможем быть вместе до самой смерти. Я буду с вами. Никому не удается разлучить нас. Вы верите мне?

– Да, – выдохнула она и потом добавила чуть тише. – Я люблю вас.

Она положила ладони ему на плечи, а он подхватил её на руки и поцеловал. Они нашли подходящее убежище в одной из аллей, и здесь Люк бросил на траву свой плащ и нежно опустил на него Изабеллу. Когда юноша уже нависал над ней, она на секунду задержала его, полная страха и тревоги. Люк понял молчаливую мольбу своей избранницы.

– Я буду осторожен, – прошептал он. – Я не причиню тебе боли, любовь моя.

– Ты когда-нибудь делал это раньше? – спросила она.

Он улыбнулся своей обаятельной озорной улыбкой.

– О чем это ты?

Позднее – им казалось, что через многие сотни лет – они прощались у боковой двери дома. Изабелла пообещала:

– Я скажу им, как только смогу. Нужно будет выбрать подходящий момент. – Она прижалась к Люку, а он вновь осыпал поцелуями её волосы, щеки, руки.

– Сделай это побыстрее, – прошептал он. – Я хочу быть с тобой все время.

Страсть уже проснулась в необузданной натуре Изабеллы, и она отвечала на ласки Люка со всем своим юным пылом.

– Теперь я должна возвращаться, – наконец произнесла она.

– Я приду опять завтра ночью – ты выйдешь?

– Да. О, да. И я скажу им, как только смогу. Ты любишь меня, да?

– Ты же знаешь, что люблю. Я никогда не покину тебя, Изабелла. Я буду с тобой всю жизнь.

Время для признания было выбрано явно неудачно. Элеонора плохо переносила беременность, что делало её раздражительной и капризной. Роберт был озабочен состоянием жены и множеством других вещей, имевших отношение к политике и к торговле, то есть к тому, к чему Изабелла не испытывала ни малейшего интереса. Каждую ночь она встречалась со своим возлюбленным в саду и каждый день так и не могла набраться храбрости поговорить с родителями. Это продолжалось целую неделю. Но вряд ли могло тянуться до бесконечности: удивительно, что парочку до сих пор не поймали на месте преступления... И вот как-то ночью Изабелла и Люк пробыли вместе чуть не до рассвета, не в силах расстаться друг с другом и давно утратив всякое благоразумие. Наконец Изабелла в последний раз поцеловала любимого и помчалась домой. Она сломя голову влетела в темный коридор и со всего маху столкнулась с кем-то, стоявшим у двери.