Отбор для невидимки (СИ) - Вознесенская Дарья. Страница 50
Эх… И сладость, и гадость, и горе — печаль пополам с тонкой дымкой очаровывающего нашептывания в голове, что можно попробовать — все равно скоро уезжать…
Именно поэтому нельзя! Потому что для меня все будет не так просто и легко, как могло бы быть для других… равнодушных.
Вздохнула и… пошла раздеваться. Правда, спряталась за деревом, хоть вэй-ган уже прыгнул с мостков и поплыл к середине водоема.
Что ж, нижняя сорочка и панталоны были не «вэйскими», а значит плотными и вполне подходящими для купания. Так что и меня ждало невиданное пока в этом мире развлечение.
Ну, если не считать того дня, когда я едва не погибла в реке…
46
Богов в это мире не существовало.
Согласно местному мировоззрению, Творцы создали вселенные — пузыри и живущих в них существ, довели все что можно до логического совершенства, а дальше удалились в закат, оставив вместо себя наместников. Даже не королей — магическую, живую силу, наполняющую пространство, что мне, в целом, было близко по восприятию. А то, что «приближенными к создателям» были те, кто этой силой пользовался в полной мере, то есть вэй-ганы, к примеру, представлялось вполне обоснованным… и удобным для управления.
Обряды и прочие праздненства в связи с этим были почти языческими и обращались к Природе, погоде, силе и прочим сверхразумам без упоминания хоть одного имени.
Но вот честно, я готова была поблагодарить разом всех ушедших богов разом за то удовольствие, что получила, окунувшись в приятно-прохладную воду. Сначала я осторожно спустилась с мостков, замерла, все еще испытывая социально обсуловленную потребности вести себя как взрослая… А потом набрала побольше воздуха и нырнула, наплевав на прическу. И счастливо забулькала и завизжала, выпрыгивая наружу — настолько замечательно это ощущалось. Насколько легко, свежо и освободительно я себя почувствовала.
И даже одежда не мешала — напротив, добавляла нюансов, то облепляя тело, то раздуваясь вокруг белой медузой.
Вода была совершенно прозрачной и потому, открывая под водой глаза, я могла рассмотреть небольшие камни и блекло-синие растения. Выныривая, я видела огромное, желто-оранжевое в лучах садящегося солнца небо и розоватый берег. Хотелось петь и плескаться… чем я собственно и занялась. Вэй-ганище где-то незаметно фырчал на середине озера, а у меня было ощущение, что я одна тут — единственная полноправная владычица и водоема, и окрестностей.
Купалась и плавала я долго, пока не начала подмерзать. Потому решила выбираться: глубоко нырнула в сторону мелководья, выплыла и… Уставилась на мокрую собаку прямо перед собой.
Я осторожно нащупала ногами дно и шумно выдохнула:
— Так и нахлебаться можно… от неожиданности.
— Вы снова меня пугаетесь? — хорошо хоть насмешливо, а не обиженно.
Отрицательно мотнула головой и вознамерилась… проплыть или пройти мимо, но наглый и очень мокрый хомяк перегородил дорогу.
Ох.
Нас разделяло всего сантиметров десять и… оглушительное напряжение. Я нервно облизала губы и вздрогнула от тоски во взгляде, с которой Себастиан уставился на мой рот.
— Замерзли? — спросил он очень тихо.
— Ага… замерзла…
И тут же мир перевернулся.
Меня подхватили на руки и поставили уже на берегу, позволив чуть проехаться по…местами твердой шерсти.
Черт.
Рядом с таким искушением… или искушенным я почувствовала себя незрелой девственницей. Густо покраснела, отвернулась и со смущением подумала, что надо бы пойти стянуть с себя мокрую одежду…И в этот момент ощутила, как меня подхватил теплый вихрь. Как будто я с прохладного предбанника шагнула в хорошо растопленную и пока не влажную баню, моментально согреваясь.
Удивленная, но совершенно уже сухая, я уставилась на вэй-гана, что занялся теперь своей шерстью, также отвернувшись. Смотрелось это презабавно. Потому как мокрая длинная шерсть встала сначала дыбом, потом завилась в колечки и только потом улеглась… волной.
А хвостик распушился. Ми-ми-ми…
Я хихикнула и тут же прилетело грозное:
— Куда это вы смотрите?
Подняла взгляд на мужчину и прикусила губу, надеясь не рассмеяться:
— Н-на хвост…
— На хвост?!
— Я все гадала, есть он у вас или нет… и насколько он мягкий.
— Вы думали о моем хвосте? — получилось очень тихо и хрипло.
И возбуждающе…
Трижды черт!
Я не знаю, кто из нас сделал первый шаг. Но спустя несколько секунд мы уже целовались. И это было совсем не как в первый раз… тогда я была шокирована и отмечала лишь внешние моменты, причем довольно отстраненно. Сейчас же ощущения сосредоточились внутри… на полыхнувших губах, на дрожи, прошедшейся по телу от щекочущих волос, на горячей лаве в районе поясницы от его языка и осторожных объятий.
Я будто проваливалась в теплую, жаркую перину удовольствия и неги…
Громкое рычание и повизгивание, раздавшиеся рядом, резко выдернули меня в реальный мир. Я отстранилась и уперлась ладонями в мохнатую мягкую грудь, почти бессознательна погладив её.
Вэй-ган заворчал недовольно, не отпуская меня, и так посмотрел на пыштов, не вовремя затеявших возню между собой, что те склонили бестолковки к земле и прикрыли лапами глаза.
Хихикнула, вздохнула и сделала еще шажок назад, заставляя разомкнуть объятия. Мгновение было упущено и пусть я не особо жалела о сделанном — это было бы совсем глупо — но продвигаться дальше в нашем… хм, общении уже не собиралась.
И он это понял.
— Поужинаем теперь? — спросил совершенно нейтрально. Я косо взглянула на ходуном ходящую грудь, будто кое-кто был сильно взволнован, и кивнула.
— Только… оденусь.
— Да. Так будет лучше.
Ой-ой-ой, сколько в его словах…
Стараясь не улыбаться, как дурочка, переплела волосы, надела платье и вернулась к расстеленному одеялу. Вэй-ган тоже натянул штаны и рубашку и уже раскладывал по маленьким тарелочкам пирожки и пирожные.
— Мужчина вашего положения… ухаживает за женщиной? — полюбопытствовала, глядя как ловко он, несмотря на лапы, управляется с предметами.
— Мужчина который хочет ухаживать за женщиной — да. — он хмыкнул. — А как поступают в вашем мире? К чему вы привычны?
— Ну… я как-то говорила вам. Цветы, свидания, совместные трапезы и прогулки. Приятные сюрпризы…
— То есть, не считая цветов, я…
— Друзья тоже так делают, — сказала быстро.
— Мар-ра… — рыкнул сначала Эрендарелл, но тут же заставил себя успокоиться. — Почему вы так настойчиво не замечаете, что я не просто… другом хочу быть?
— А почему вы так настойчиво не замечаете, что я не хочу, чтобы мне было потом больно?
Замер.
Разлил вино.
И подал мне бокал со вздохом:
— За вашу откровенность. Просто это все… сильнее голоса разума.
— Я знаю. — кивнула и зажевала горечь пирожным. А потом решилась, — Простите, может это совсем не мое дело, но… скажите, как вэй-ганы подбирают себе пару? И в чем суть проклятия? Мне почему-то показалось, что и то, и другое — взаимосвязано. Вы не подумайте, что я претендую или как-то расчетливо подбираюсь…
— Я может и рад был, если бы вы расчетливо подбирались… — замерла. — И если бы это имело смысл…
И он тоже засунул в пасть пирожное. Или сразу два. А потом сделал глоток вина и вздохнул:
— Вы удивительно прозорливы. Особенно для человека, который до конца не знает местных реалий… Эти понятия действительно связаны. Дело в том, что магический контур мира в какой-то мере охраняет древние рода и не разбавленную кровь. И не дает нам…
— Делать её разбавленной?
— Да, верно. Как правило, потомство благородных и крепость брачных уз зависит во многом от того, что за магия у их избранниц, если это вэй-ганы, то важно еще знать, насколько звериная суть перевертня чувствительна к ней, принимает. Ну и насколько сам вэй… жаждет ту, кто станет его женой. Также вступают в силу и финансовые, и политические мотивы. В общем-то все в совокупности и служит основой для выборы. Потому для королевства и вэй-ганов предпочтительно жениться на девушках их старых и сильных родов… с различными допущениями — все-таки мы тоже имеем собственное мнение. Вот только проклятие сделало эту ситуацию и перечень требований обязательными для меня и… невозможными.