Тени города Энкёрст (СИ) - Харламов Влад. Страница 31

В нос ударил каскад тошнотворно пахнущих трав, выбивая всяческий дух. Легкие сковало безудержным кашлем, настолько сильным, что ее вырвало желчью на пол. Сплевывая едкую вязь с языка, она подняла гудящую, точно медный котелок голову и огляделась. Глаза слезились, разглядеть что-либо кроме абсолютной черноты было невозможно. Попытка пошевелиться не увенчалась успехом, она оказалась крепко привязана к стулу, ноги опутывала льняная веревка, а запястья отягощали браслеты, пристегнутые к подлокотникам.

— Мхмфхм! — на периферии зашевелилось нечто бесформенное, оно пыталось подползти ближе к Джин, но едва ли могло сдвинуться с места. Они оба были в схожем положении.

— Кто здесь? — девушка шмыгнула носом, пытаясь рассмотреть едва различимый контур во мраке.

— Ну, здесь есть ты. Пока. Пока твое сердце бьется. Вот так: тук-тук, слышишь этот звук жизни? — урчащий хриплый баритон раздался над ухом, от чего по телу Джин пробежала ледяная стая мурашек, — еще здесь есть я. Твой судья и палач.

— Святая мать, Тень, спасите меня, прошу-у-у, — от отчаяния разбитые губы Джин залепетали молитву, бессвязную, обращенную разом ко всем богам и религиям. Она никогда не была религиозной, молилась редко, и то по настоянию Ингрид.

— Угомонись, — увесистый подзатыльник выбил ее из транса, — если ты копыта от сердоболии сейчас откинешь, мне денег никто не заплатит.

Джин умолкла, сглатывая сухой ком. Босую ногу щипало от пореза, мочевой пузырь переполнился, а нагое тело зябло от сквозняка. Хуже положения не представить.

— Вот и молодец, — рука незнакомца потрепала ее по щеке, — скажи мне Джин, ты веришь в судьбу?

— Н — нет. — пролепетала девушка, едва различая черты лица незнакомца. Карие глаза внимательно смотрели на нее. Давили. Гипнотизировали.

— А могла бы. Видишь ли…

— Что ты хочешь, долбанный маньяк? — дрожа от страха выдавила Джин чувствуя, как по хребту змейкой стекает капля пота, — какого хрена ты ко мне привязался?! Что я тебе сделала?

— Маньяк? Спасибо за комплимент, — фигура во мраке рассмеялась, — позволь, я тебе кое-что представлю.

Он сдернул покрывало с масляного фонаря в углу, бледный огонек затрепыхался во мраке, словно потерянный ребенок посреди ночной чащи.

Зрение едва успело привыкнуть к свету, вуаль тьмы отпрянула, но лучше бы этого не случилось. Джин всхлипнула, хотела закричать, но лишь закашлялась, пока по щеке не прокатилась одинокая слеза: напротив нее были люди, шесть человек, таких же как она, избитых, привязанных к стульям и потерявшим всякую надежду на спасение. Первые трое перемазанные кровью с головы до живота, тряпье врезалось, затыкая их разбитые губы, головы были выбриты, а лица больше напоминали распухшую кашу. Оставшиеся сидели в бурых окровавленных мешках на голове, трое детишек, их силуэты казались ей знакомыми. Неужели это…

— Здесь твои друзья, — маньяк шагал позади пленников, издевательски поглаживая их по макушке, — родственники, — он остановился возле предпоследнего мальчонки обняв его за плечи. — Есть и те, кому просто не посчастливилось встретиться со мной сегодня, назовем их расходный материал! Ну а кто из них кто тебе предстоит угадать. Здорово, правда?

— Зачем? — жалобно прошептала девушка, от бессилия дергаясь в надежно скрепленных путах, — зачем ты это делаешь?

Незнакомец, похоже, не понял вопроса и пожимая плечами ответил:

— Потому что это весело. Видишь ли, мешков на всех не хватило, — он поскреб острый щетинистый подбородок, — Но! Я находчивый малый, поэтому я отрезал им лица, ну и чего ты хнычешь, не бойся, я их пришил обратно! Я же не душегуб, в конце концов. — Он подошел к Джин, быстро и неслышно точно кот на охоте с безумной улыбкой, совсем не так, как топал доселе по коридору. — Правда, не помню где чье, ты же поможешь мне определиться, правда? А если не угадаешь, то… — в потную руку девушки ткнулся взведенный арбалет, — станет еще веселее!

— Умоляю, прошу, я сделаю все что угодно! Прошу, отпусти их, я…возьми мою жизнь. Только их не трогай. Это дети! — Взмолилась девушка.

— Сделаешь что угодно? — он навел арбалет на первого человека, тот видимо понял, что ему грозит и отчаянно замычал, беспорядочно семеня ногами по соломе, — так угадывай.

— Я…я не знаю.

— Либо наша игра будет веселой и интересной, — он навис над головой Джин, и посмотрел прямо в глаза, не моргая, — либо я придушу убого пацана кишками твоей матери.

— Умоляю… — неужели Ингрид и Томас тоже здесь?!

Она с трудом присмотрелась к бледному очертанию первого человека, в тусклом свете лампы было не просто его разглядеть: худощавый в знакомом и таком ужасном камзоле, донельзя грязном, под ногтями сухая кровь, а ноги подрагивали, как листочки на ветру. Неужто Орнот? Как? Как ему удалось поймать его?

Джин едва сдерживала слезы.

— Ну! — нервы незнакомца натянулись до предела, он крепко сжал кисть девушки, так что костяшки побелели.

— Это… — Джин провел сухим языком по деснам, — это советник короля… Орнот.

Она ощутила вибрацию в ладони. Все стало медленным, ее взгляд, словно в киселе блуждал по арбалету, ища болт, он же только что был здесь, куда же он делся? Куда он делся?!

Немой крик разрывал голову, а глаза неотвратимо проследовали по невидимому маршруту полета стрелы. Короткое оперение торчало из груди Орнота, он уже не дышал, а на его рубашке, в том месте, где сталь пронзила грудь, стремительно растекалось черное пятно, как клякса сползала вниз, капая на неровный каменистый пол.

— Упс. Не правильный ответ, — маньяк ничуть не смутившись перезарядил арбалет и направил его на следующего, — я же говорил, будет весело!

— Что… что я наделала, — Джин не могла поверить в то, что происходило, этого попросту не могло быть.

— Согласись, такой адреналин, ух! Еще разок?

— Нет, прошу тебя, прекрати, я умоляю тебя, нет, нет, не надо больше, НЕТ!

Отчаяние рвало внутренности, и вырвалось с воплем ярости разбитых надежд. Она не выйдет отсюда живой, это она знала наверняка.

Возможно. Возможно, ей удастся спасти своих родных и близких, хотя бы их. Смерть советника не должна быть напрасной.

— Ты чудовище…

— Матушка меня всяко называла, но не так, а ты продолжай, не стесняйся — он стоял с краю, Джин его не видела, но чувствовала его присутствие, слышала его ровное дыхание, — люблю лесть.

— Если я угадаю, — сказала Джин, тяжело и часто дыша, — ты отпустишь их?

— Только того, кого назовешь верно.

— Ты даешь мне слово? — спросила Джин отыскав в себе ту нотку дерзости, которой так гордилась, добавила, — Поклянись!

— Клянусь Тенью, господи, я же не уличный жулик, за кого ты меня принимаешь?

Девушка собиралась с мыслями, пот застилал глаза, капая со спутанных волос. Второй силуэт было сложно угадать, во всяком случае по одежде. Простоватая, больше удобная, нежели применимая для выхода в свет, дабы покрасоваться перед людьми. В груди все сжалось и ледяная волна прокатилась по телу.

«Пожалуйста, только не она» взмолилась Джин. На изувеченное лицо свисали пряди рыже-медных волос, знакомые до боли в душе. Фрид, нет, ни за что, она не сможет.

— Имя? — нетерпеливо потребовал маньяк.

— Фрид, прости меня, это все из-за меня, я…

Секунды тянулись одна за одной, время растягивалось как пружина, пока незнакомец не шагнул к Джин, она успел закричать, зажмуриться, пока ее крик тонул в тишине, он нажал на спусковой крючок.

— Аха-ха! Отличный выстрел!

— Как же так, но я же…

Оперение стрелы торчало в глазнице Фрид. Ее любимой сестры.

— Опять не угадала, бывает. А, нет, погоди, — он задумался, затем сдавил щеки Джин и наигранно вздохнул, — она же была второй по счету, да? Оплошал я, ты верно ответила. М-да уж, неловко получилось.

Джин оставалось лишь хлюпать носом, давясь собственными соплями. Она убила ее собственными руками, с которых ни одна вода не смоет кровь.

— Ну-ну, ты чего, расстроилась? Да брось, сколько этих родственников, друзей, этих дармоедов. С ними одни лишь проблемы, вот как сейчас, например, — он зарядил в арбалет новый болт и направил на третий силуэт, — я оказываю тебе услугу, понимаешь? Беру все муки совести на себя.