Каприз мечты (Обещанный рассвет) - Хэтчер Робин Ли. Страница 49

Мэгги вырастила сестру, но каково было бы иметь своего ребенка? Малыша, которого можно любить, и кормить грудью, и нянчить…

Она закрыла глаза, пораженная картиной, возникшей в мозгу. Мэгги даже твердо знала, что назовет сына Кэвином… На ум уже готова была прийти фамилия малыша.

Анни пошевелилась, и у Мэгги появился предлог взять девочку на руки. Малышка оказалась такой теплой и мягкой! Крошечный ротик попытался найти грудь Мэгги.

– Сожалею, ангел, но твоей мамочки сейчас нет.

Словно поняв, Анни успокоилась и снова заснула. Мэгги сама чуть не задремала, но тут появилась Рейчел.

– Привет, Мэгги. Сьюзен у нас. Миссис Брениген снова пригласила ее к ужину. Она просила принести Анни. Пойдем.

Рейчел немного раскраснелась, глаза сияли каким-то странным светом. Мэгги испугалась, что сестра снова заболела, и уже хотела пощупать ей лоб. Девочка так весело пританцовывала вокруг, никак не желая стоять на месте, что Мэгги уже хотела велеть сестре успокоиться, но раздавшиеся громкие вопли заставили ее замереть.

– Сюрприз!

– С днем рождения, Мэгги!

У костра собрались все – Бренигены, Бейкеры, Эдамсы, мистер Фостер и Куп… А на столе стоял огромный торт.

Рейчел почти истерически захихикала:

– Это я им сказала! Миссис Брениген спросила, знаю ли я, когда у тебя день рождения, а я вспомнила, и она решила устроить праздник! Куп помог нам испечь торт в фургоне мистера Фостера, чтобы ты не догадалась.

Все еще не выпуская Анни, Мэгги встала на колени около взволнованной младшей сестры.

– Я и забыла. Спасибо, что вспомнила, киска. Рейчел звонко чмокнула Мэгги:

– Пойдем, посмотришь, что мы еще приготовили для тебя.

Сьюзен, выступив вперед, взяла Анни, заодно обняв девушку. В ее глазах стояли слезы. Мэгги почему-то тоже захотелось заплакать. У нее столько лет не было настоящего дня рождения!

Оказалось, что были еще и подарки: носовые платки с вышитыми инициалами Мэгги, вязаный шарф, передничек и даже атласные туфельки серебристо-серого цвета, от Морин.

– Я думаю, они подойдут к платью, которое купил Такер. Прости, они не новые, но лучше тех, что сейчас на тебе.

Мэгги посмотрела на свои ноги. Когда ее туфли, и без того поношенные, окончательно развалились, Морин дала ей крепкие ботинки, без которых ей пришлось бы туго. Но эти серебряные туфельки…

– Они прекрасны, – только и смогла выдавить девушка.

– Я надевала их на свой первый бал. И с тех пор хранила.

– О, я не могу…

– Конечно, можешь, дорогая. Они предназначались для кого-нибудь молодого и прелестного, вроде тебя, – заключила Морин, целуя Мэгги в щеку.

И неожиданно ее маленькая ладонь очутилась в большой и мозолистой, и Такер потянул ее прочь из круга. Она, не сопротивляясь, последовала за ним в ночной мрак.

Наконец Такер остановился и, повернувшись к Мэгги, положил ей руки на плечи.

– Прости, что не приготовил тебе подарка, Мэгги.

– Это не имеет значения. Праздник…

– Я знаю, что бы хотел подарить тебе, и, когда доберемся до Бойсе, обязательно это найду. Ну, а пока придется довольствоваться хотя бы…

Он медленно притянул ее к себе, руки соскользнули с плеч и погладили ее спину. Мэгги уже не могла, да и не хотела спорить с ним, и его губы завладели ее ртом. Он поцеловал ее со страстной нежностью, возбуждая голод и жажду в душе девушки.

Мэгги отшатнулась и снова прижалась к нему, обвив руками шею, запутавшись пальцами в шелковистых волосах на затылке. Она ощущала нараставшее в Такере желание и знала, что ее собственное – такое же жгучее и сильное.

Если бы только…

Мэгги нерешительно опустила руки и оттолкнула Такера.

– Я не могу, – пробормотала она внезапно охрипшим от волнения голосом. – Потому что не собираюсь оставаться с тобой.

Но тут она снова оказалась в его объятиях так быстро, что не успела запротестовать. Он продолжал целовать ее, нежно, страстно, пламенно, сладостно, и, наконец отстранив, прошептал:

– Я могу подождать. И не намерен сдаваться. И, взяв ее за руку, повел обратно.

Такер стоял в стороне, слушая и наблюдая. У Мэгги снова был тот беззаботный веселый вид, как тогда, в Эш-Холлоу. Она всегда была красавицей, но сегодня выглядела особенно ослепительно, улыбающаяся, веселая…

Он наслаждался ее смехом. И цель в жизни у него была одна – слышать этот смех как можно чаще.

Теперь Такер стремился поскорее добраться до Бойсе, начать адвокатскую практику, суметь содержать семью, жену и детей.

При этой мысли Такер улыбнулся.

– Чему ты так радуешься? – осведомилась подошедшая Морин.

– Ничему особенному. Просто думаю, как хорошо, что решил везти вас в Айдахо.

Обняв мать за плечи, он притянул ее к себе.

– М-м-м, удивительно, как любовь заставляет смотреть по-другому на все, что мы оставили в прошлом.

Сын осторожно сжал ее руки:

– Мы, Бренигены, везучее племя, не так ли?

– Совершенно верно.

Мэгги лежала под фургоном, сложив рядом именинные подарки. Даже в темноте приятно чувствовать рядом знаки любви и заботы посторонних людей, неожиданно ставших родными, знать, что эти люди настолько хорошо относятся к ней, что не задумались потратить так много драгоценных часов на вязание и вышивание или, как Морин, расстаться с чем-то очень дорогим для себя.

Но ничто не казалось ей таким дорогим, как поцелуй Такера. Даже сейчас она ощущала его на своих губах.

Мэгги поднесла пальцы ко рту, уверенная, что припухлость и жар по-прежнему остались, хотя прошло уже несколько часов.

Когда же она перестанет постоянно думать о Такере? Когда настанет такой момент, что Такер не будет преследовать ее день и ночь, ночь и день? Или ей всю жизнь умирать от желания, тосковать по нему?

Мэгги перекатилась на бок и свернулась калачиком.

«Я могу подождать, – вспомнила она его слова, – и не намереваюсь сдаваться».

– О, Такер, – прошептала Мэгги, – пожалуйста, оставь меня. И не надо ждать. Я не могу быть тем, кем ты хочешь меня видеть. И не могу делать то, чего ты желаешь от меня. Не могу позволить мужчине отобрать все, что у меня есть, чем владею. Даже если этот мужчина – ты. Просто не могу.

Мэгги закрыла глаза, зажмурила веки. Спать. Нужно хоть немного поспать.

Но вместо этого она снова увидела себя в объятиях Такера, почти физически ощутила нежную улыбку прекрасных шоколадно-карих глаз. А между ними, прижатый к ее груди, спал ребенок с такими же карими глазами.

И тут Мэгги заплакала. Она плакала по тому, что имела когда-то и потеряла навсегда. И плакала о том, чему никогда не сбыться.

Еще долго во мраке ночи слышались тихие рыдания.

ГЛАВА 34

Пыль, поднимаемая колесами и копытами, висела в воздухе плотным облаком. Переселенцы кашляли и щурили глаза, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Особенно плохо приходилось ехавшим в самом хвосте.

Мэгги, сидевшая на козлах, посмотрела по сторонам. Фиона и Рейчел шагали рядом с фургоном, держа за руки Уиллса Бейкера, и, весело смеясь, дразнили малыша.

Даже проведя более трех месяцев в пути, дети по-прежнему считали путешествие увлекательным приключением, а не тяжелым изнурительным испытанием, где на каждом шагу подстерегали опасности и неприятности. Мэгги даже позавидовала ребятишкам – хорошо бы забыть обо всем.