Апостол Смерти (СИ) - Щербинина Юлия Владимировна. Страница 11

Я встал у кухонного гарнитура и, честно, ещё не совсем понимал, что происходит. А вот её мать отреагировала почти смиренно, более того — выглядела так, будто виновата она, а не загулявшая и нагло огрызающаяся дочь. Я невольно задумался.

Леру действительно настолько обидели, что терпят подобное обращение, или она типичный трудный подросток, кошмар родителей, которые уже боятся сказать лишнего слова своему чаду? За сутки нашего знакомства она производила двойственное впечатление о себе, и найти ответ я пока не мог.

Мать устало опустилась на стул. Я заметил, что корни её волос были безжалостно тронуты сединой, хотя на вид женщине не исполнилось и сорока.

— За что ты так со мной, Лера? Почему ты не хочешь понять, что мне ещё сложнее, чем тебе, и я заслуживаю простого женско…

— Я не требую от тебя всю оставшуюся жизнь быть одной, однако этого… — напустилась на неё Лера, но умолкла, в изумлении уставившись в коридор.

Я услышал, как открылась входная дверь и занял наблюдательный пост за Лериной спиной. В квартиру, как к себе домой, вошёл… тот самый следователь, офицер, который только что вытащил нас из моей квартиры. В одной руке он держал новенький портфель-дипломат, в другой связку ключей. На мать и дочь он посмотрел так, как будто бы обеих увидел первый раз за сегодняшний день.

Постепенно до меня начала доходить вся суть происходящего.

Лера бросила ложку в сковородку.

— Вот такой ты сделала выбор, да?! Уже и ключи ему папины дала?

Мать не шелохнулась. Вина, стыд, эгоизм, предательство — казалось, она бы приняла любое обвинение и любой удар, настолько была подавлена и разбита. Я замечал всё больше морщин на достаточно молодом ещё лице, мешки под утомлёнными глазами, а в них желание избавиться от мучений любой ценой. Пусть даже цена тому будет её смерть.

Я не знал всех обстоятельств ситуации этой семьи, но просто глядя со стороны, уже понимал весь масштаб боли и отчаяния этой женщины.

Майор как ни в чём ни бывало закрыл дверь, аккуратно поставил дипломат на трюмо и зашёл в гардеробную.

— Рома, ты голодный? — как можно бодрее произнесла мать. Перед Лерой словно бы помахали красной тряпкой.

— Конечно голодный! — рявкнула она. — Крови напился на своей службе, надо бы и закусить. Располагайся, Рома, поужинаем в семейном кругу! — И чуть-чуть не скинула со стола сковородку.

— Лера, прекрати.

— Что прекратить?! Я вчера вполне внятно тебе сформулировала твой выбор — или я, или он! Под одной крышей я с этим…

— Вполне внятно формулирую, что выборы отменяются. — Роман возник на кухне в кителе с майорскими погонами и нашивками МВД. — Да, Кать, положи, пожалуйста, — коснулся он плеча женщины и смерил Леру типично хладнокровным офицерским взглядом. — Переоденься и позови Вадима к столу. Будем ужинать.

Лера настолько опешила, что потеряла дар речи. Обрадованная просьбой Катерина стала накрывать на стол, а майор, удовлетворившись вмиг воссозданной дисциплиной, вышел из кухни.

Лера стала перевоплощаться из непоколебимой девушки в несправедливо наказанного ребёнка, и в какой-то степени я её даже понимал.

— Да ты!.. Да какое право ты имеешь здесь командовать?! — крикнула она ему в спину со слезой в голосе, которую отчаянно и тщетно пыталась подавить. — Мы тебе не сержанты в твоём отделе!

На кухню вбежал мальчик лет восьми и с задиристым криком «Лерка-злючка, Лерка-злючка!» уселся за стол.

— Ма-ам! — требовательно, но дружелюбно, воскликнул он. — Дядя Рома пришёл. Давай ужинать!

— Да, Вадик, сейчас будем. Ты руки помыл?

— Да-а-а! Дядя Рома уже спросил, и я ему показал! — Мальчик вскинул маленькие ладони, так и светясь от собственной ответственности.

Лера стремительно сатанела, прямо-таки буквально обращалась в разъярённое исчадие ада. Я хотел что-нибудь ей сказать, поддержать или успокоить, но пока не стал. Попробуй, отвлеки шипящую на чужака кошку — бросится и на хозяина.

— Дядя Рома?! — прорычала она.

Катерина продолжала заниматься подготовкой к ужину, а Вадик напевать несвязные песенки и стучать ногами по ножкам стола. Все были слишком заняты своими делами, чтобы реагировать на Лерины недовольства, и этим буквально брызнули водой в раскалённое масло.

— Да к чему эти стадии?! Может, сразу будем называть его папой?! Знаете, что? Подавитесь своим дядей Ромой, но без меня! Пусть ещё и сынка своего приведёт на моё место. Или лучше я к нему перееду? А что? Давно пора познакомиться. Создадим целых две семьи! И вам будет спокойно, и нам приятно!

Катерина отложила ложку и укоризненно воззрилась на дочь. Я не мог не заметить, что присутствие в квартире офицера добавило ей уверенности в себе.

— Не позорь меня, — тихо попросила и продолжила накладывать плов в переполненную тарелку.

— Лерка-злючка! — закривлялся Вадик.

Чувствуя, что сейчас разразится смертоносная буря с неблагоприятным исходом, я предпринял попытку:

— Лер, не надо. Пойдём в твою комнату?

— Лерка опять злючка!

— Да заткнись ты! — рявкнула она, то ли мне, то ли брату, и вылетела из кухни в гардеробную.

Я прошёл по коридору и увидел, что она облачается обратно в пальто, и попробовал ещё:

— Плохая идея! Может лучше…

Но появление майора заставило меня умолкнуть. Роман снял с крючка на двери все связки ключей, и Лера, услышав их звон, выскочила из гардеробной.

— Отдай мои ключи, — ледяным тоном потребовала она.

Майор молча запер дверь, сжал связки в огромном кулаке и беспристрастно заговорил:

— Я, кажется, ясно изъяснился о побегах из дома. Раз просьба «по-хорошему» так трудно тебе запоминается, придётся объяснить в более доступной форме.

— Знаешь!..

— А теперь, будь так добра, уйди в свою комнату, успокойся и переоденься. Форма одежды домашняя, светлая.

— Как хочу, так и…

— Сегодня я останусь здесь на ночь. Хочешь ты или нет, тебе придётся к этому привыкнуть, ибо завтра я перевезу сюда свои вещи. Можешь не переживать, все ключи к тебе вернутся. Себе я сделал дубликаты, так что, отцовские заберёшь в наследство. Разумеется, не сегодня. Вопросы имеются?

Никогда раньше я не видел настолько бледных людей, какой сейчас стала Лера. При виде таких, обычно бросаются за нашатырём или вызывают скорую помощь. Онемевшая от шока, она застыла на месте, обморочно шатнулась и совсем тихо прошептала:

— Предательница!

Бросилась в свою комнату и громко хлопнула дверью.

Майор, позвякивая ключами, неприхотливо пошёл следом за ней, и меня это сильно напрягло. Он добился своего, чего ещё он от неё хочет? Отчим есть отчим, офицер есть офицер, а сочетание два в одном и вовсе взрывоопасно и местами токсично. Однако, к моему облегчению, он скрылся в противоположной спальне, и теперь мы могли спокойно поговорить.

Я прошёл в комнату сквозь закрытую дверь и оказался в полном мраке.

Лера швырнула на кровать пальто, зажгла спичкой длинную свечу на письменном столе, и передо мной предстала большая фотография мужчины в деревянной раме. Мне сразу бросилась в глаза натянутая с боку чёрная лента.

— Если ты сейчас собрался учить меня моралям, — предупреждающе начала Лера, — говорю сразу — подавись своими наставлениями и иди с ними…

В общем, послала она меня далеко.

Ничему учить её я не собирался. В комнату я вошёл с намерением немного успокоить её и постараться как-то поддержать, но траурная фотография остудила мой порыв.

Я смотрел на изображённого мужчину. Мёртвый на мёртвого. Его добродушные глаза заворожили меня, очистили голову от мыслей, и на какой-то момент я забыл обо всём на свете, как забыл, приближаясь к месту своей гибели.

Отец Леры был уже лысеющим, но сохранившим привлекательность мужчиной в пляжной рубашке. Улыбаясь в камеру на фоне моря, он не мог и подумать, что этот жаркий, светлый день запечатлеет его в светлой памяти его дочери, и будет возвращать её в те времена, когда ещё ничего не предвещало беды.

Лера сидела за столом на низко опущенном компьютерном кресле, вся объятая мраком, и огонёк свечи освещал её лицо. Окно было задрапировано тёмным пледом, и оценить комнату я мог лишь визуально. Застеленная кровать, на тумбочке небольшой квадратный телевизор, на кресло брошена какая-то чёрная вещь, полки мебельного гарнитура заставлены книгами и разным хламом, а вот на письменном столе ничего лишнего. Хороший по функционалу и стоимости компьютер и фотография со свечой.