Помнишь?.. - Хэтчер Робин Ли. Страница 16

– Я... я хотел поблагодарить вас за то, что вы сделали, Сара.

– Что я сделала? – повторила она.

Он был так загадочно красив, так высок и силен.

Его волосы цвета воронова крыла были слишком длинны, но чисто вымыты и блестели. Выбившаяся прядь упала ему на лоб, и у нее появилось безумное желание кончиками пальцев поправить ее.

Он действительно мог быть английским лордом.

– Да, для меня и Уоррена.

Ощущение было такое, как будто она упала в Поуни-Крик ранней весной, когда воду охлаждают тающие снега. Ее далеко ушедшие мысли мгновенно вернулись в настоящее.

– Для вас и Уоррена? – повторила она опять, как дурочка.

– Сегодня днем он зашел ко мне. Мы... в общем, я думаю, что в будущем наши отношения станут лучше... Благодаря вам.

Глубоко вздохнув, она обошла письменный стол деда и села на с гул.

– Я рада, ч го могла быть полезной. Это самое малое, что я могла сделать для брата.

Она подняла глаза и встретила бездонный взгляд Джереми, отчего ее сердце снова отчаянно забилось.

– Я думал о том, как счастлив Уоррен, – проговорил он тихим голосом.

Она чувствовала, что ей трудно дышать, когда он так смотрит на нее. Как будто он видит ее насквозь и в то же время полностью скрывает собственные мысли и чувства.

– Уоррен долго ждал, чтобы жениться на вас. Но необыкновенная любовь стоит того, чтобы ее долго ждать.

– Это Уоррен сказал?

Он покачал головой, и улыбка тронула уголки его губ.

– Нет. Пересуды маленького городка. Я слышал это от Лесли Блейк.

Сара понимающе кивнула. Она догадывалась – большинство людей думают, что Уоррен ждал так долго, потому что любил ее. Но она знала его лучше. Он ждал, так как считал, что она будет самой подходящей женой для него. Это было разумное и практичное решение. Уоррен всегда был практичным. Сару вдруг охватила тоска...

Она с трудом подавила вздох. Уоррену никогда не понять необычные желания, обуревавшие ее, но она интуитивно знала, что Джереми ее поймет.

– Вы очень любили свою жену? – спросила она мягко.

Его лицо превратилось в скрывавшую все чувства маску.

– Когда-нибудь, я надеюсь, вы расскажете мне о ней.

Он вел себя так, как будто она ничего не сказала.

– Ну что ж, я, пожалуй, поеду на ферму. И оглянуться не успею, как уже стемнеет, – сказал он и быстро ушел.

Сара долго смотрела на пустой дверной проем, думая о Джереми, чувствуя необходимость узнать и понять его.

– Что привело тебя назад в Хоумстед, Джереми? – прошептала она.

ГЛАВА X

Через два дня Джереми проснулся от резкого ветра, свистевшего вокруг его маленького фермерского дома. Он встал с кровати и подошел к окну. Утреннее небо было затянуто темными тучами. Они сгущались и метались по небу, угрожая снегопадом.

Он понял, что ему придется переехать в город, по крайней мере до весеннего таяния снегов. Он не мог и впредь ездить взад-вперед из города на ферму и обратно в такую погоду. А что, если в Хоумстеде возникнет действительно сложная ситуация? Что, если люди не смогут сюда добраться и сообщить ему, что его присутствие необходимо? Или он не сможет попасть в город и делать то, что требовалось от него как помощника шерифа? Ему платили за то, чтобы он выполнял определенную работу, и было бы нечестно отлынивать от своих обязанностей, а потом сваливать вину на погоду.

Он опустил на окно простой полотняный занавес в надежде, что он хотя бы частично не пропустит холодный ветер, дувший от окна, а потом повернулся к печи.

Это будет ненадолго, уверял он себя, подбрасывая дрова в печь. Как только наступит хорошая погода, он сможет по вечерам возвращаться на ферму. А до тех пор ему надо будет сделать пустую, неиспользуемую кладовку над тюрьмой пригодной для жилья.

Как только воздух в комнате прогрелся, Джереми умылся и побрился. Одевшись, он на скорую руку приготовил себе завтрак, продолжая думать о своем переезде в город.

Ему понадобится кровать, стол и стул. Он надеялся, что Уоррен выручит его с этим. Ему нужно было только самое необходимое, чтобы как-то продержаться. Он не будет заниматься стряпней. Он сможет, большей частью, питаться в одном из двух ресторанов города.

За исключением среды и субботы. По этим дням его ждали к ужину в доме Мак-Лиодов.

Воспоминания о Саре Мак-Лиод в роли хозяйки дома были приятными: золотисто-белокурые волосы, ниспадавшие с ее стройной шеи; выбившиеся завитки волос на затылке; голубые глаза, обрамленные золотисто-карими ресницами; ее маленький вздернутый носик; ее женственная фигура.

– Это самое малое, что я могла сделать для брата.

Вспомнив ее слова, он нахмурился. Брат Сары? Он думал о ней не как брат.

Его хмурый взгляд стал сердитым. А что, собственно, он думает? Он увлечен ею? Это было бы несчастье, учитывая, что она вскоре выйдет замуж за Уоррена. Кроме того, он знал, какой тип женщины ему подходит. Женщина, похожая на Милли. Тихая, застенчивая, со скромными потребностями. Он был счастлив с Милли. Их любовь была нежной и постоянной. Он не надеялся еще раз встретить такую любовь. Да он и не хотел ее найти. Он больше не хотел, чтобы от него зависели и на него полагались.

К тому же Сара была совсем непохожа на Милли. От Сары Мак-Лиод исходила почти осязаемая радость жизни. Ему не надо было хорошо ее знать, чтобы понять, что она смотрит на мир сквозь розовые очки. Она твердо верила, что нет худа без добра. Ему было немного жаль ее. Настанет день, когда ей придется увидеть мир таким, каков он на самом деле.

Ладно, все это не его забота. Пусть Уоррен заботится о ней и думает о тех глупых, непрактичных фантазиях, которыми полна ее головка.

Пригладив пальцами волосы, он отодвинул стул от стола. Ему лучше поторопиться, если он хочет добраться до города, прежде чем пойдет снег.

– Боже мой! – воскликнула Маделайн Гонт, когда Сара появилась в швейной мастерской вместе с порывом ледяного ветра. – Скорее закройте дверь, моя дорогая, пока мы обе не простудились насмерть.

Миниатюрная, похожая на птичку женщина бросилась вперед, обняла Сару за плечи и увлекла ее в конец мастерской, к печи, от которой шло тепло по всей комнате.

– Снимите пальто, пока я принесу чай, чтобы вы согрелись.

– Все в порядке, миссис Гонт, право же.

– В такую погоду я удивляюсь, о чем я думала, когда переехала сюда, – пробормотала швея, разливая чай. – Такой старой женщине, как я, подходит более мягкий климат.

– Вы не старая, – возразила Сара с улыбкой. Подобные разговоры она вела с миссис Гонт почти каждый раз, когда приходила в мастерскую.

– Конечно, я старая, и не отказывайте мне в праве сказать об этом, юная леди. Я много и упорно работала, прежде чем дожила до этих лет. – Маделайн протянула чашку, погрозив Саре пальцем свободной руки. – Теперь, прежде чем мы начнем, выпейте чаю.

Сара взяла чашку, села на низкий деревянный стульчик возле печки и послушно стала пить чай маленькими глотками.

– Моя дорогая, вы не поверите, как много я сделала за последние две недели. Это будет самое лучшее мое произведение. – Говоря это, она зашла в другую комнату. Когда она вернулась, она несла перекинутое через руку свадебное платье Сары. – Слава Богу, что вы решились на долгую помолвку. Пришивать этот переливчатый бисер было ужасно трудно. – Маделайн взглянула на Сару. – Ну что ж, приступим. День вашей свадьбы уже близок Посмотрим, как оно сидит.

Спустя короткое время Сара разглядывала свое отражение в зеркале. Платье в стиле «принцесса», с длинным шлейфом, было сшито из тончайшего атласа. Лиф со стоячим воротником был украшен кружевной косынкой, схваченной на талии серебряной пряжкой. Рукава длиной в три четверти были с большими буфами, из-за которых ее плечи казались шире, а талия еще тоньше.

– Боже мой! – Маделайн Гонт перевела дух и прижала к губам сложенные ладони. – Моя дорогая, я даже не представляла себе... Вы были совершенно правы, что захотели сшить новое платье. Как ни прелестно свадебное платье вашей мамы, это платье поразительно! Какой красивой невестой вы будете!