Помнишь?.. - Хэтчер Робин Ли. Страница 3

– Здравствуй, Уоррен.

Он нахмурился, стараясь понять, кто этот незнакомец и откуда он знает его имя.

– Я так сильно изменился?

Глаза Уоррена расширились. Возможно ли это? Джереми невесело усмехнулся.

– Да, это действительно я. Ты тоже изменился.

– Я не ожидал, что когда-нибудь еще увижу тебя. Он никогда больше не хотел его видеть. От его брата всегда были только одни неприятности. Это знал весь Хоумстед. И все же он был любимым сыном их отца...

Джереми окинул взглядом мастерскую.

– У тебя собственное дело. Отец, наверно, гордился тобой...

«Отец никогда мной не гордился», – подумал Уоррен.

– У меня еще не было этой мастерской, когда отец был жив. – Уоррен сделал шаг вперед. Ему хотелось, чтобы солнце не било так сильно ему в глаза, чтобы он мог более ясно разглядеть лицо брата. – Что привело тебя сюда?

Его брат долго молчал, прежде чем ответить.

– Пришла пора вернуться домой. – Он снова помолчал, потом спросил:

– Найдется для меня место на ферме, или дом заполнен женой и детишками?

У Уоррена внутри все сжалось. Возможно ли, чтобы Джереми не знал, что ферму унаследовал он, а не Уоррен? Конечно, так оно и есть. Отец не ответил ни на одно его письмо. Если Уоррен ему не скажет, он ничего не узнает. Может быть, он сразу же снова уедет...

Стараясь скрыть свое волнение, он осторожно проговорил:

– В доме никто не живет. Я теперь живу в городе. – Он остановился и сделал глубокий вздох. – Я объявил о продаже фермы.

Джереми не сразу ответил. Вместо этого он поставил саквояж на пол и медленно обошел мастерскую, время от времени останавливаясь и слегка поглаживая пальцами столы, кровати и стулья, заполнявшие помещение. Обойдя все помещение, он вновь повернулся лицом к брату.

– Ферма принадлежит мне, Уоррен, и мы оба это знаем. Отец завещал ее мне.

Лицо Уоррена вспыхнуло от гнева.

– Ну и что, если завещал?! Тебя здесь не было четырнадцать лет! Ты никогда не приезжал, никогда не писал. Судя по тому, что мне было известно, можно было считать, что тебя уже нет в живых. Стало быть, все переходило ко мне, – огрызнулся он. – К тому же мне нужны эти деньги – через пару недель я женюсь.

Черт бы побрал Джереми! И зачем только он вернулся именно сейчас, когда все в его жизни идет на лад.

Сара внесла в столовую блюдо с овощами, от которых шел пар, и поставила на середину большого стола.

– К сожалению, Уоррен не мог сегодня прийти к ленчу, но он придет вечером к ужину.

– Я ничего не имею против того, чтобы твое внимание досталось мне, – сказал Том, посмеиваясь, – а также и еда. Ты не представляешь себе, как мне недоставало твоей стряпни, Сара. В колледже не умеют готовить так, как ты, уверяю тебя.

Сара улыбнулась, довольная комплиментом.

– Ты не можешь знать, вкусно ли это, пока не попробуешь. – Она уселась на стул. – Почему ты не читаешь молитву, Том?

Он кивнул, потом склонил голову.

– Благодарим тебя, Отец небесный, за то, что ты собрал нас вместе. Благослови хлеб, который ты дал нам от щедрот твоих. Во имя Иисуса Христа. Аминь.

– Аминь, – прошептала Сара.

– Аминь, – повторил дедушка.

Том взглянул на сестру и дедушку и потянулся к блюду с жареным мясом.

– Я умираю от голода.

Сара громко рассмеялась, вспомнив то время, когда ее брат был маленьким мальчиком. Он всегда был голоден и постоянно требовал у бабушки чего-нибудь поесть. Как только он приходил домой из школы, он в ту же минуту был на кухне.

– Бабушка, я умираю от голода, дай что-нибудь поесть.

Все еще улыбаясь, Сара наблюдала, как Том накладывает на тарелку картофельное пюре, густо поливая его соусом. Хотя он уже не был маленьким мальчиком, свой мальчишеский аппетит он явно не потерял.

– Я говорил вам, что меня в колледже посетил доктор Крейн и подробно рассказал об институте? – спросил Том дедушку, передавая ему соусник.

Дедушка покачал головой.

– Нет, ты нам еще не рассказывал об этом.

– Я никогда не встречал никого, подобного ему. Он такой энергичный! Блестящий профессионал своего дела! Он лучший преподаватель медицины во всей стране. Какой бы вопрос ему ни задали, он никогда не дает почувствовать, что, может быть, это глупый вопрос. Все годы, пока я учился в колледже, я слышал, с каким благоговением все о нем говорили. Теперь я понимаю почему. Мне даже не верится, что я буду у него заниматься. Он так мало студентов выбрал из моего класса. Не могу поверить, что я один из них.

Сара смотрела на оживленное лицо брата, но слушала его невнимательно. Она думала о том, каким красивым молодым человеком он стал. Он был поразительно похож на отца, когда тот был примерно в том же возрасте – черные, как смоль, волосы; такие же, как у отца и деда, свинцово-серые глаза. Она не помнила отца в жизни. Но у нее была свадебная фотография родителей. Если бы не усы, можно было подумать, что это ее брат стоит на фотографии рядом с их матерью в тот далекий день.

«Как гордились бы Том и Мария Мак-Лиод своим сыном, – думала она, глядя, как выразительно жестикулирует ее брат. – У него руки доктора, руки, которые будут лечить и успокаивать. Да, ее родители гордились бы Томом... «

Она попыталась себе представить, как ее родители отнеслись бы к ней, если бы видели ее сейчас. Были бы они разочарованы? Ей скоро исполнится двадцать один год, а она все еще не замужем, в то время как большинство ее подруг уже обзавелись семьями.

Не то чтобы у Сары не было возможности выйти замуж. Уоррен Уэсли в первый раз сделал ей предложение, когда ей было только шестнадцать лет. Она отказала ему, говоря, что не может выйти за него замуж, потому что собирается объехать весь мир. Она мечтала стать знаменитой актрисой и выйти замуж за человека богатого и прославленного – за президента, английского лорда или какого-нибудь графа...

Однако ничуть не обескураженный Уоррен опять сделал предложение когда ей было восемнадцать, но она снова отказала, так как решила, подобно брату, изучать медицину. «Я стану медицинской сестрой и буду работать вместе с Томом», – сказала она ему. Как она могла выйти замуж, если она еще так много хотела сделать?

Когда он сделал предложение в день ее девятнадцатилетия, она сказала: «Может быть». К этому времени она уже поняла, что не хочет быть ни актрисой, ни медсестрой. Ей столько твердили, что ее мечты безрассудны, что она уже сама не знала, чего хочет. Но Сара хорошо знала: ее бабушка надеялась, что она скажет «да».

– Ты теперь взрослая, Сара, – говорила бабушка Дори, – пора устроить свою жизнь. Мне бы хотелось, чтобы ты была уже замужем до того, как меня не станет. Уоррен Уэсли прекрасный молодой человек. Это будет большая удача, если ты станешь его женой.

И когда на ее двадцатый день рождения Уоррен опять сделал предложение, она согласилась выйти за него замуж и осчастливила этим свою бабушку, хотя до свадьбы Дорис Мак-Лиод не дожила.

Ее свадьба... Эта мысль вызывала у нее нервную дрожь во всем теле.

Она улыбнулась. Том был прав. Она слишком долго ждала и английского лорда, и множество других замечательных вещей. Ее бабушка, думала она, тоже была права. Они были наивными, ее мечты о путешествиях, о встречах с замечательными людьми... Но, что бы ни говорили, это были ее мечты. О, как бы она хотела...

– А ты как считаешь, Сара?

Вопрос брата внезапно вернул ее к действительности. Она с удивлением заметила, что и брат, и дедушка откинулись на спинки стульев, перед ними стояли пустые тарелки. Господи! Как же долго ее мысли блуждали далеко отсюда!

– Простите. Я... я... Том рассмеялся.

– Размечталась, сестренка? – Он взглянул на дедушку и подмигнул ему. – Помнишь, как мы удили рыбу на твоем излюбленном местечке на реке, а она сидела на камне и смотрела в пространство, мечтая об Эйфелевой башне и Букингемском дворце, воображая себя королевой или кем-нибудь еще в этом роде? Сейчас у нее такое же выражение лица.