Новый старый 1978-й. Книга пятнадцатая (СИ) - Храмцов Андрей. Страница 18

Пришлось накинуть фальшивую ауру на пылающий костёр своей подлинной энергетической оболочки. Иначе Тахор, действительно, не поздоровится. Сразу после того, как погасло моё сияние, исчезли и крылья дочери Люцифера. Я сам не ожидал, что она так действует на демонов. С Белиалом я свою ауру никогда не открывал, поэтому реакцию девушки предсказать никак не мог. Хотя следовало бы сразу включить мозг, а вместе с ним и своё предвидение. Но в этот момент думать начала уже не голова, а головка, поэтому достучаться до большой головы было невозможно.

И что мне теперь с этой девушкой-демоницей делать? Если честно, то очень хочется её трахнуть. Она лежит абсолютно голая и такая беззащитная, а мы, мужики, умеем успокаивать женщин в подобных ситуациях только хорошим сексом. Но вот с сексом тоже могут возникнуть большие проблемы. Я же во время своего оргазма пропускаю через детородный орган энергию «ра», а она имеет божественную природу происхождения. Этого демоница просто не выдержит. А без неё секс со мной ей может показаться слишком обыденным и пресным.

Только тогда непонятно, зачем она меня, вообще, решила затащить в постель. Неужели, как и все демоны, решила выпить мою душу? Тогда её необходимо трахнуть по полной, чтоб знала, что души у людей выпивать нельзя. Но тогда точно припрётся этот её светоносный папаша. За дочку он такое здесь устроит, что от замка камня на камне не останется. А если ещё и мамаша её пожалует ко мне, то тогда и местному городку настанет полный пипец.

Мамаша у неё личность известная, потому, что она носит имя Лилит. Я видел её портрет 1887-го года кисти английского живописца-портретиста Джона Кольера. Тахор очень на неё похожа. Особенно своими рыжими волосами, Эта Лилит была первой женой Адама, а потом улетела к демонам. Скорее всего из-за того, что первый мужчина был безгрешен и заниматься с ней сексом категорически отказался. Он ведь оказался первым в мире девственником. Да и какой может быть секс в Эдемском саду? Стоило им только разок перепихнуться и Бог бы их тут же из Рая выгнал. Но тогда не было бы Евы, знаменитой прародительницы всего человечества. Короче, сначала спрошу эту сексапильную чертовку, а потом трахну. И будь что будет.

— Ты что, хотела выпить мою душу? — спросил я слегка отошедшую от стресса девушку.

— Да, — ответила она, даже не прикрываясь ничем и лёжа передо мной в очень соблазнительной позе. — Но ты мне, действительно, понравился. Я хотела сначала заняться с тобой любовью, а потом принялась бы медленно выпивать твои жизненные силы. Но не сразу, а раз за разом.

— Спасибо за откровенный ответ. У нас таких женщин называли суккубами. Ты, вообще, представляешь, что бы с тобой было, если бы с моим семенем в тебя попала частица моей божественной энергии?

— Откуда я знала, что ты бог. У тебя тоже стоит скрывающая аура, как у меня, которую я приняла за энергетическую оболочку обычного человека. Вот же я влипла. Ты меня сейчас за это развоплотишь?

— Это всегда успеется. Я сюда не за этим пришёл.

— Ты хочешь меня убить каким-то особо извращённым способом? Ты же ведь бог.

— Я только учусь.

— С такой аурой можно уже и не учиться. Слушай, я никогда не занималась сексом с богом. Может ты что-нибудь придумаешь?

— Я тоже никогда не спал с демоницей.

— У нас между ног всё то же самое, что у земных женщин. Ты же видишь.

— Вижу. Поэтому стараюсь побыстрее решить этот непростой вопрос.

И тут я вспомнил сегодняшнюю встречу с Лэ, представителем планеты-вспышки. Жители этой планеты умели использовать любую энергию в собственных целях. Даже ту, от которой могли погибнуть. Они впитывали её и меняли свойства на противоположные, нужные им.

— Предлагаю один вариант, озабоченная моя демоница, — сказал я.

— Сам не меньше моего хочешь трахнуться, — ответила та и специально пошире раздвинула ноги, чтобы я, не дай бог, не передумал. — Вон как на мою пещерку с интересом поглядываешь.

— Согласен, хочу. Раз у нас присутствует большое обоюдное желание поиграть в пещеру сладострастия и божественный фаллос, то я придумал, как это сделать.

— Я сама горю желанием попробовать. Мои подруги просто умрут от зависти, узнав, что я переспала с богом.

— Тогда начнём, как это положено у культурных людей, с прелюдии.

Вводная часть была очень короткой, так как мне уже давно очень хотелось ввести свой нефритовый стержень в её гостеприимное лоно. Да и Тахор, судя по тому, что это лоно давно было влажным, хотела того же не меньше меня.

Я не знаю, сколько мужчин было у Тахор до меня (думаю не менее пары тысяч за всё это время), но трахалась она дьявольски божественно. Смотри-ка, очень даже удачный эпитет мне удалось подобрать. Но он наиболее точно отражал то, что она вытворяла во время нашей безумной оргии. Если Бает была божественна в сексе, то тут присутствовала дьявольская жесткость, привнёсшая в наш половой акт некоторые элементы садо-мазо. Никаких плёток мы, естественно, не использовали. Мы просто применяли всю свою нечеловеческую мощь и энергию, чтобы доставить другому партнёру максимальное удовольствие и испытать самому наслаждение от боли.

А потом наступил одновременный оргазм. Я свою божественную светлую энергию превратил в тёмную дьявольскую и пропустил её через влагалище Тахор. Судя по её сумасшедшему крику наслаждения и многочисленным оргазмическим волнам, сотрясавших её тело, такого затяжного пика наслаждения она ещё никогда не испытывала. Я был тоже доволен таким сексом выше крыши. Главное, что у меня получилось изменить свою энергию на противоположную. И это открывало передо мной просто фантастические возможности. Только в пылу страсти я совсем забыл об астенозооспермии и не замедлил скорость своих слишком шустрых сперматозоидов. И, судя по всем предыдущим случаям с женщинами, с которыми я спал, Тахор после этого точно залетит.

— Не зря я так тебя хотела, — сказала она и поцеловала меня, после чего я заметил в её глазах знакомые пляшущие чёртики. — Никто мне не поверит, что можно так божественно трахаться.

— Поверит, — ответил я, понимая, что Тахор влюбилась в меня, сама ещё не зная об этом. — Через девять месяцев увидят результат и поверят.

— Ты имеешь в виду детей? Я сама их безумно хочу. Мне все говорили, что я бесплодна. Но одна очень старая демоница как-то очень давно мне поведала, что дети у меня обязательно будут. Причём во множественном числе. Только она, когда это говорила, смотрела на меня безумными глазами. Значит, вот оно как всё вышло. За несколько тысяч лет я привыкла к мысли, что умру в одиночестве, не оставив после себя никого. Но где-то очень глубоко внутри меня всё это время жила крохотная надежда, связанная со словами той пророчицы. Но ты точно знаешь, что я залечу с первого раза?

— Предлагаю повторить, чтобы закрепить полученный результат.

Тахор счастливо засмеялась и ответила:

— С удовольствием.

И мы повторили. Убивать в извращённой форме я её сразу отказался, но вот трахнуть — такого обещания я не давал. При этом я раздвоился, что было встречено очаровательной демоницей с нескрываемым дьявольским восторгом.

Когда, после всего этого буйства, голова девушки лежала у меня на груди, я понял, что никаких рожек у неё под волосами нет и хвоста тоже. А крылья были аккуратно сложены под лопатками и рукой особо не прощупывались.

Я когда-то начитался разной средневековой литературы, где часто описываются суккубы. Выглядит суккуб обычно как очень красивая женщина, реже имеет небольшие рожки, крылья летучей мыши, тонкий и длинный хвост, может являться людям в виде кошки. Их сексуальная привлекательность для всех представителей мужского пола запредельна и противостоять ей, практически, невозможно. Вот именно поэтому меня к Тахор и тянуло.

Потому-то в эпоху «Молота ведьм» монахи с таким неистовым рвением уничтожали красивых женщин в Европе, что практически свели на нет их популяцию. Инквизиторы, вынужденные придерживаться целибата, не могли устоять на допросах перед красавицами и изнасилований было такое количество, что даже архиепископ потребовал «умерить пыл». Ну, а для священников это было самым ярким доказательством того, что перед ними либо сам демон, либо ведьма, получившая дар суккуба от самого дьявола. Ведь справиться со своей похотью они не могли.